Многие полицейско-жандармские ротмистры и полковники прекрасно понимали, что самодержавие самозабвенно и причудливо добивает себя, а значит и построенную на нем империю, и своими многочисленными и объективными докладами сообщали ему об этом, указывая и возможные пути выхода из кризиса, обещавшего быть чрезвычайно кровавым, но это был не в коня корм. Начальник московского охранного отделения полковник Петерсон в докладе градоначальнику и Департаменту полиции МВД 14 февраля 1905 года предупреждал об ужасах всенародного бунта, когда все еще можно было предотвратить:
«После смерти министра внутренних дел В.К. фон Плеве, за время управления которого министерством степень напряжения деятельности всех функционировавших революционных и оппозиционных групп достигала своего апогея, – в либеральной части русского общества, главным образом среди земцев и интеллигентов пролетариата, совершенно открыто стали слышаться выражения радости по поводу взрыва 15 июля. Покойного министра считали самым властным и трудноодолимым сторонником бюрократического режима, единственным оружием сохранения существующего строя признающим репрессии.
Когда новый министр князь Святополк-Мирский высказался о доверии правительства к обществу, приглашая его помочь советом и делом, изголодавшаяся за два с половиной года общественная мысль заработала с небывалой энергией, выразившейся в целом ряде сочувственных адресов и петиций в адрес нового министра. На первых порах почувствовалось умиротворение и надежда на возможность полюбовного устранения накопившихся за последнее время недоразумений между властью и обществом.
В течение каких-нибудь двух месяцев содержание бесчисленных петиций и адресов в министерство внутренних дел, резко изменилось, и большинство из них заключало в себе в более или менее категорической форме пожелания или требования о замене существующего государственного строя – конституционным. Настроение это не преминуло также передаться земским и городским организациям.
Радикальные элементы повели агитацию среди молодежи, со значительной помощью профессуры, принимавшей самое живое и непосредственное участие в организации конституционного движения. Совершенно сбитая с толку молодежь, устроив ряд сходок и демонстраций, постановила забастовать, до получения коренных политических реформ.
Всему этому усердно способствовала периодическая печать, которая, сначала робко и исподтишка, а затем, не встречая репрессий, стала до наглости откровенно подчеркивать все недочеты нашей политической жизни, чтобы внушить широким кругам читающей и мыслящей публики полную, по мнению авторов, нежизнеспособность и несостоятельность нашего государственного строя.
Газеты, ставшие официальными выразителями мнения подпольных организаций – партии социалистов-революционеров и социал-демократов, хотя и вызвали некоторые запрещения со стороны правительства, тем не менее, успели сделать свое дело и сильно пошатнули доверие сознательных подданный к правительству, от которого ждали решающего слова.
Радикалы истолковали уход в отставку князя Святополк-Мирского, как решение правительства вернуться на исключительный путь репрессий. Революционные организации, сами не ожидавшие достигнутых ими блестящих результатов, решили не останавливаться ни перед чем, чтобы использовать данный момент для немедленного свержения самодержавия.
Настроение достигало такого напряжения, что даже партия народной свободы, кадеты, являвшиеся до сих пор сравнительно умеренными конституционистами, из своей среды выделила сильную и многочисленную группу крайнего направления, в состав которой вошли многие известные представители рядовой аристократии, земств, науки и адвокатуры. Эта группа, центр которой сейчас находится в Москве, решила немедленно объединиться с революционными организациями для интенсивной и упорной борьбы с общим врагом – самодержавием.
Ближайшей по духу и приемам борьбы для этой группы оказалась партия социалистов-революционеров, с которой уже заключен тесный союз, а за самое последнее время сюда же решила присоединиться и часть российской социал-демократической рабочей партии.
Эти объединенные организации стараются привести в массы сознание, что никакие ходатайства и мирные заявления не заставляет нынешнее правительство отказаться хотя бы и от части своих прав, и что единственный способ добиться освобождения от «самодержавного гнета», признающего лишь одно насилие.
Ближайшей своей задачей революционеры считают вооружение населения, при деятельной и широкой агитации за всеобщую забастовку, которая, по мнению партий, сослужит верную службу для воспитания масс в духе революции и явится прочным залогом успеха будущих организованных массовых волнений.
С целью окончательно подорвать уверенность в правительственной власти, революционеры решили широко применять террор по отношению к членам императорского дома, до священной особы государя император включительно, и устранять тех стоящих у власти лиц, которые, по их мнению, особенно тормозят проведение в жизнь желательных реформ.
Для осуществления своих планов революционеры не жалеют денег, которые в значительном количестве жертвуются на покупку оружия, на организацию террора и в стачечный фонд. В средствах революционеры также не нуждаются, так как в числе кадетов и социалистов-революционеров имеется много лиц с крупным состоянием.
Одним из главных побуждений к объединению отрицающих в принципе террор социал-демократов с социалистами-революционерами и кадетами – послужило событие 9 января в Петербурге, когда правительство, расстреляв безоружных рабочих, явившихся к своему царю с мирными заявлениями своих насущных нужд, – само и окончательно порвало духовную связь между самодержавной властью и народом, и первое бросило вызов для вооружения.
К настоящему времени настроение общества таково:
1. Земства, дворянство, интеллигенция и значительная часть крупной промышленной буржуазии, за очень малыми исключениями, готовы на борьбу за освободительные реформы.
2. Учащаяся молодежь, частью под влиянием пропаганды и агитации, частью же из-за ложного стыда за свою, якобы, отсталость, совершенно бросила науку и исключительно посвятила себя политиканству, и, в свою очередь, агитирует за необходимость немедленного получения коренных реформ.
3. Рабочие, находясь под постоянным воздействием революционной среды и современных газет, а их читают все грамотные рабочие, а также видя примеры интеллигенции и учащейся молодежи, не могут оставаться равнодушными зрителями происходящих событий. Кроме того, промышленный кризис, являющийся результатом войны с Японией, создает безработицу, которой к тому же злоупотребляют многие владельцы промышленных заведений. Наличие этих условий создает готовую почву для агитации и достаточно хотя бы и незначительного, но понятного для рабочего повода для того, чтобы использовать рабочую массу в революционных целях.
4. Крестьянская среда, как менее распропагандированная, более инертна. Поэтому революционные организации намерены повести среди сельского населения усиленную агитацию и образовать крестьянские боевые дружины для поджогов помещичьих усадеб и уничтожения их владельцев.
Массовые вооруженные беспорядки предполагается приурочить к 1 мая, дню праздника пролетариата, к этому времени надеются подготовить по возможности и крестьянство, хотя бы некоторых губерний.
5. Мелкая буржуазия и так называемый «черный народ», находившиеся до сих пор в довольно безразличном состоянии к явлениям государственной жизни, в настоящее время тревожно прислушиваются к охватившему всех возбуждению в лавках, трактирах, на базарах только и разговору, что о забастовках, политических убийствах, демонстрациях, причем в искаженном и зачастую в преувеличенном виде.
Наличие всего вышеизложенного заставляет признать данный момент безусловно опасным с точки зрения охранения существующего государственного порядка и общественного спокойствия. Те исключительно полицейские средства, которые в настоящее время существуют для борьбы с ежечасно растущим революционным движением, – безусловно недостаточны.
Для предотвращения надвигающейся катастрофы безусловно и безотлагательно необходимо:
1. Дать возможность умеренным общественным элементам применить свои силы в деле служения государству и участии в законодательных работах, наряду с правительственными чиновниками, обусловив эту меру имущественным цензом, без него невозможно ждать какого-либо умиротворения.
2. Отнять из рук революционеров рабочую и крестьянскую массы, принять меры к обсуждению их насущных потребностей и к немедленному проведению в жизнь выработанных положений по улучшению их быта.