Читать интересную книгу МИССИОНЕР - Евгений Кабанов

Аполлон уже давно понял, кому он вчера целовал ручку, и по чьей милости всю ночь просыпался потСм, обливаясь холодным пСтом. Он посмотрел на руки Антона – крепкие руки деревенского мужика с заскорузлыми пальцами, поросшими редкими волосами, и с неровными грязными ногтями, и его чуть не стошнило. Чёрт бы побрал этого Антона! Вечно он в самый ответственный момент оказывается там, где его не просят. Ну какого, спрашивается, дьявола, приспичило ему к Шурке своей приставать со своей похотью? Брал бы пример с Наполеона. Спал бы он тогда у себя в тёплой постельке под боком у жены, соплей бы не нажил, и другим бы не мешал любовью заниматься. И так стало Аполлону обидно, и он с таким аппетитом сплюнул себе под ноги, что сидевший рядом с ним Валера опасливо на него покосился.

– А он и спрашивает: что, вкуснее бананов? А она: спрашиваешь – конечно, говорит, вкуснее. А сама всё чавкает и ещё просит: давай, говорит, ещё – уж больно вкусно… Ну, я хотел это безобразие прекратить – что я им, стол, что ли? Дыхать уже невмоготу стало – прямо на грудь давит. А потом подумал: а если они там борщ жрут? Рявкнешь, а тебя с перепугу ещё борщом горячим ошпарят – как-никак, я ж там в одних трусах был…

Антон обвёл всю компанию интригующим взглядом и продолжил:

– Ну, думаю, дай сначала пощупаю, что они там жрут. Руку так потихоньку высунул, а они, представляете, сразу её – в рот. Я и сообразить даже не успел. Что они там, такие голодные были, что ли? Праздник, вроде был…

Антон в задумчивости почесал затылок, высморкался.

Аполлон отвернулся с новыми позывами на тошноту.

– Ты б им лучше петуха своего высунул, – давясь от смеха, проронил Перепелиное Яечко, – пусть бы пососали. Тогда б и Шурки тебе никакой не надо было б с её условиями.

– Ну и чё, пальцы-то с бананами не перепутали? – с издёвкой в хитрой своей улыбочке спросил Бочонок.

– Не-е-е, выплюнули, – Антон поднял руку перед собой, с любопытством осматривая пальцы. – Да с перепугу такого стрекача задали, что меня аж под рёбра лягнули, когда вскакивали…

Аполлон, чтобы сбить подступивший к горлу при виде Антоновых пальцев тошнотворный комок, снова громко сплюнул.

– А ты чё расплевался? – видя его отрицательную реакцию на рассказ Антона, спросил Перепелиное Яечко.

– Да вот, думаю, находятся ж люди, которые по ночам в сено жрать ходят, – нашёлся Аполлон.

– Интересно-таки, кто ж это был? – спросил в задумчивости Бочонок.

– Вот, хоть убейте, не узнал ни его, ни её.

– Это, наверно, Валера был, – засмеялся Перепелиное Яечко, толкая локтем в бок Валеру, – он пожрать любит.

– Да вы что? – испуганно вздрогнул простодушный Валера. – Чего это я пошёл бы в сено жрать?

– Не-е-е, это не Валера. Валера б всё сам сожрал, ей бы ничего не оставил. Да и Антон сейчас бы без пальцев сидел, – хитро подмигнул Бочонок.

Валера, хватаясь за эту, оправдывающую его версию, как за спасительную соломинку, аж привстал, оглядывая всех с наивной серьёзностью.

– Конечно! Да мне одному пятилитровой кастрюли борща на раз мало! – с жаром выпалил он.

– Кончай перекур! – послышался от гаража голос Глисты.

Шофера ещё немного посмеялись, побросали в ведро "бычки" и отправились продолжать работать.

Глава XXXI

Кому выгоднее спасать утопающего

Прежде чем продолжить повествование о дальнейших приключениях суперагента 69 в глубинке России, отвлечемся на пару минут, чтобы узнать, а что же творится там, за океаном, с теми, по чьей милости он оказался на родине своего отца.

В здании ЦРУ в Лэнгли, в кабинете шефа, собралась вся суперсекретная компашка. Вся троица на своих местах: шеф во главе стола, двое других – пристяжные. Все в прекрасном настроении.

– …Значит, редактор этой газетёнки "полетела" со своего места? – переспросил шеф, указав глазами на лежащую на столе "Внутреннюю зарю коммунизма".

– В тот же день, – ответил Билл, – с подрезанными крылышками.

Шеф заулыбался с довольным видом, взял со стола бумагу, лежавшую рядом с газетой.

– А первый секретарь Сенского районного комитета КПСС тоже "полетел" за… – шеф поднёс к носу листок, -…за "грубые промахи в идеологической работе и поспешное принятие важных решений"? – прочитал он, явно смакуя написанное.

На этот раз ответил Майк:

– На следующий день… Как перелётная птица… аист…

Шеф улыбнулся своим лучшим сотрудникам, затем снова посмотрел в бумагу.

– А потом "полетел" и секретарь областного комитета КПСС по идеологической работе?

– Не отходя от кассы, как они там у них говорят, – блеснул знанием тонкостей предмета Билл, и хихикнул, – как "Боинг"… и прямо в штопор…

Шеф закурил, довольно потирая руки.

– И всё это, как пишет Гномик, в результате… – он снова заглянул в донесение Гномика, -…в результате внутреннего сношения редактора районной газеты Чего… Чего…, чёрт с ней,… с шофёром Синельского спиртзавода Аполлоном Ивановым у неё в кабинете в течение сорока трёх с половиной минут в двух актах, с участием поэтессы Софии Просюк в первом из них.

Шеф откинулся в кресле, закинул ноги на стол.

– Любит он групповуху, как я посмотрю… Если хотите, ребята, тоже можете расслабиться, – шеф кивнул на свои башмаки, торчащие над столом.

Майк и Билл тут же воспользовались приглашением, и водрузили свои нижние конечности на стол. Билл закурил "Беломор", Майк засунул в рот леденец. Для всех троих наступил полнейший релакс. Все трое покачивались на своих местах с такими блаженными улыбками, словно им делали массаж.

Наконец шеф прервал молчание:

– Да, ребята, в истории ЦРУ не было ещё такого случая, чтобы в результате всего лишь трёхнедельной работы, можно сказать, случайного дарового агента, не прошедшего никакой спецподготовки, в России – противнике номер один – мы так напакостили!

Он смахнул пылинку с носка башмака, сделал последнюю глубокую затяжку, с наслаждением размазал окурок по пепельнице, и весело подмигнул Майку и Биллу:

– Парфенон! В изначальном состоянии.

А теперь вернёмся к "пакостнику".

Весь понедельник Аполлон приходил в себя, а на следующий день с утра Глиста сообщил ему, что их обоих вызывает к себе директор, и они отправились в контору.

В кабинете, кроме директора, уже были новый секретарь комсомольской организации Витя Бабочкин – высокий, худой, рыжеволосый парень, работавший варщиком; председатель заводского профсоюзного комитета, а по совместительству – начальник отдела кадров и кассир в одном лице, Зоя Герасимовна Полько; и ещё какой-то, незнакомый Аполлону, грузный мужчина лет пятидесяти.

– Ну, все в сборе, – сказал Никита Николаевич, оглядывая собравшихся поверх очков. – Начнём. Вот, познакомьтесь – Лукошин Андрей Данилыч, председатель районного ОСВОДа.

– А что это такое? – простодушно спросил Аполлон.

– Ну, вот как раз вам-то и надо бы знать, – улыбнулся Пуритин, обращаясь к Аполлону в присутствии районного ответственного лица на "вы", – ОСВОД означает "общество спасания на водах".

– Ясно, – улыбнулся Аполлон, а про себя подумал: "Только при чём тут я?"

Директор представил каждого Андрею Данилычу, и тот по очереди, по мере представления, каждому пожимал руку. Порядок этой процедуры, разумеется, строго соблюдался: сначала – секретарь парторганизации, потом – профком, затем – комсомол, и, наконец, Аполлон – рабочий, так сказать, класс.

– Товарищи! – торжественно обратился к присутствующим директор, когда все расположились вокруг стола. – Андрей Данилыч приехал к нам по приятному делу. В нашем коллективе… В нашем дружном коллективе работает ИванСв… ах… ИвАнов Аполлон Флегонтович. Скромный парень. Как говорится, ничем не примечательный. Да вы его все знаете – не так давно он спас завод от, можно сказать, неминуемой гибели, предотвратив аварию. Об этом знает весь район, газета наша писала о нём не раз. Но на достигнутом, товарищи, товарищ ИванСв… ах… ИвАнов не успокоился. Он, оказывается, страстно жаждал совершить новый подвиг. И ему представилась такая возможность. Кто ищет, как говорится, тот всегда найдёт. Или, как поётся в песне, свинья грязь… – Никита Николаевич, похоже, опомнился, удивлённо тряхнул головой. – То есть, я хотел сказать… В общем, вот и Аполлон Флегонтович нашёл эту самую… Буду краток лучше… Наш товарищ, товарищи, спас товарища. Как говорится, сам погибай, а товарища спасай… Даже если он не с завода, а с совхоза…

Он покряхтел, и обратился к Глисте:

– Иван Васильевич, расскажи, что натворил Аполлон Флегонтович на прошлой неделе. Ты, как парторг, лучше всех знаешь.

Глиста встал и начал, прокашлявшись:

– Я, как неизменный секретарь партийной организации, посчитал своим долгом написать заметку по этому поводу. В ближайшем номере "Зари коммунизма" вы сможете с ней ознакомиться. Так вот. Мы вот… Да… – он, видимо, задумался о чём-то постороннем, и сбился с мысли, но тут же собрался и, рассеянно посмотрев на Аполлона, продолжил: