Читать интересную книгу МИССИОНЕР - Евгений Кабанов

Агент 69, находясь в позиции 69, лениво попытался перехватить инициативу: покопался немного пальцами в просторной пизде, подрочил клитор, подёргал губами и зубами за розовые лепестки. Но его партнёрша была гораздо более активной – после каждого своего пика она восстанавливалась несоизмеримо быстрее, чем он, и, как в творческом, так и в физическом плане была свеженькой и неутомимой.

Пока она поднимала его хуй своими умелыми действиями, сама уже пару раз успевала кончить. Она делала это спокойно, почти незаметно, с лёгким постаныванием и подергиванием, перед тем как окончательно замереть.

Но в этой чудесной позе, в которой они находились, было видно, как при этом её симпатичная, аккуратненькая на входе пиздёнка с неодинаковой длины, асимметричными, нежно-розовыми лепестками конвульсивно сжималась и разжималась, выдавливая прозрачную слизь. И глядя на это, в общем-то, не каждый день случающееся зрелище, Аполлон и сам "доходил". И ощущал, как Наташа, массируя ему яйца, заглатывает сперму и вылизывает становившуюся болезненно-чувствительной залупу.

Короче, агент 69 поплыл по течению. Он просто подсунул ладони себе под голову, чтобы она была повыше, * Николай Заболоцкий и предоставил Наташе полную свободу действий, раз уж она так её жаждала. И, надо сказать, она использовала эту свободу весьма изобретательно. То, нашарив пиздой его губы, надавливала на них, приглашая взять в рот её губы – малые половые, выражаясь по-научному. А почувствовав, что он прикусил их зубами, начинала приподнимать и уводить вперёд попку. И тогда розовые гребешки вытягивались в длинные эластичные жгуты. И, подёргивая задом, она сама то натягивала их, то расслабляла, пока очередная конвульсия не пробегала по её истекающей соком пизде. То, нащупав небольшим, но упругим клитором его нос, начинала тереться об него, опять же, до конвульсий. То буквально заглатывала нос пиздой, облегчая эту задачу раздвиганием своей промежности пальцами, и вдавливаясь при этом клитором в зубы, и тогда Аполлон начинал ощущать нехватку кислорода. На его счастье, вслед за этим следовала судорожная хватка пизды за нос, после которой она расслаблялась, и можно было, наконец, сделать глоток воздуха.

И вот, после очередной такой сладкой забавы, кончив в очередной раз, Аполлон начал дремать. Ну что вы хотите? Организм его, конечно, хоть и молодой, и могучий, и приспособленный, и привычный для подобных испытаний, или пыток, если хотите (на вкус и цвет, как говорится, товарища нет), но всё же не безразмерный – силы в нём иногда и иссякают. А Наташа, надо отдать ей должное, устроила такой увлекательный марафон! Короче, Аполлон задремал, в бессознательной потуге восстановить силы, поскольку уже предполагал, что партнёрша его не успокоится, пока не впадёт в полную прострацию (а когда она в неё впадёт, чёрт её знает!), или, чего доброго, вплоть до появления на пороге мужа, вернувшегося из командировки.

Дремлет, значит, Аполлон, заложив руки за голову, и уже даже, вроде, как сон видит.

Вроде как лежит он на мосту посреди дороги, а над ним Наташа свои милые штучки вытворяет. Вдруг прямо над его головой слышится голос:

– Мам, я тоже хочу.

Он узнаёт: это же голос Вивци. Выходит, не получилось у него под мостом с девчушками.

– Сашко, я тебе что сказала? – слышится голос Наташи, но не раздражённый, а спокойный такой. Она на время выпустила изо рта его, Аполлонову, уже не очень твёрдую штуковину.

– Ну мам, я тоже хочу, – продолжает ныть Сашко.

– Сашко, – снова говорит мамочка, уже даже как-то и не спокойно, но и не раздражённо, – я же тебя послала гулять.

– Ну мам, ну давай. Чуть-чуть, – уже чуть ли не плачет Вивця.

– Я тебе дам, – говорит мама уже даже совсем неспокойно, а с чувством, с придыханием, и повторяет, – дам, да-ам…

– Вот ты какая, мамочка, – хнычет Вивця, и Аполлон даже представляет искусственные слёзы на его глуповатом лице.

– Маленький мой, иди сюда. Ма-аленький… да-вай… сзади… – уже стонет Наташа, и прижимается лобком к Аполлонову носу. Она так вдавливается в него, что Аполлон чувствует, что задыхается. И ещё чувствует, что у него на лбу вроде как кто-то пристраивается, гнездится так. А дышать уже совсем нечем.

Аполлон очнулся. И действительно – дышать нечем: на всём лице – волосяной кляп. Задыхаясь, придушенный любовник выбросил из-под головы руки, и с трудом оторвал от лица Наташину плоть.

Господи, это сон или явь? Прямо по его лбу ёрзала маленькая сморщенная мошонка, из которой в Наташину пизду погружается уже где-то когда-то виденный, сравнительно маленький, но натруженный, хуёк.

Аполлон, ещё смутно соображая, что происходит, попытался выбраться из-под этого содома, но тут вдруг Наташа всем своим телом вдавила его в ковёр, на котором он лежал, и где-то в районе его паха раздался сладострастный громкий стон, завершившийся нежным материнским криком:

– О-о-о… Ма-аленький мой… Счастье моё-о-о… Ма-а-аленький…

И вслед за этим тело Наташи безвольно обмякло.

Аполлон ущипнул себя за ухо. Нет, это был не сон.

Аполлон выскочил из двери двухэтажки в наспех наброшенной одежде, босиком, с кроссовками в руках, с восхитительно очумелым видом. Благо, никто его не видел – на улице было уже почти совсем темно.

Глава XXXIII

ЦРУ не дремлет, пока дремлет его агент

А в то самое время как агент 69 дремал под любвеобильной женой парторга Синельского спиртзавода, на противоположной стороне земного шарика, в его родных Соединённых Штатах, где, с учётом разницы во времени, как раз наступил полдень, Майк Леджер набрал номер телефона полковника Гейта.

– Уильям Гейт слушает, – послышался в трубке голос Буля.

– Привет, Билли. Хорошо, что я тебя застал. Ты всё время где-то пропадаешь… Я тут только что получил кое-какую информацию, которую, думаю, можно будет использовать для дела.

– Ты имеешь в виду операцию "Многочлен"?

– Ну а что же ещё? Надо обсудить. Это по твоей части.

– O"Кей! Встречаемся, как всегда. Через час.

– Договорились.

Через час старые приятели и соратники встретились на своей излюбленной скамейке. Поскольку операция "Многочлен" была одним из самых секретных предприятий ЦРУ на данный момент, и уже приносила ощутимые плоды, старые друзья принимали все меры предосторожности при контактах. Потому-то, во избежание утечки информации, они и проводили свои встречи на свежем воздухе, подальше от всяких телефонов и стен, которые в таких случаях очень даже запросто могут иметь уши.

Они сели на скамью, незаметно обшарили её со всех сторон, и уткнулись в принесенные с собой газеты, закрывая тем самым, на всякий случай, лица от окружающей публики – есть, ведь, такие специалисты, что умеют читать по губам. Так пусть лучше почитают новости в "Вашингтон пост".

Майк опустил свою газету, достал из портфеля лист бумаги, передал его Биллу.

– Это перевод свежей статьи в "Заре коммунизма" о новом подвиге агента 69. Спас человека.

Билл взял бумагу и быстро пробежал её глазами.

– Хм, новый подвиг. Учитывая предыдущий опыт, можно предположить, что за ним кроется что-нибудь более интересное.

– Можно. Только обстоятельства этого спасения не очень-то внушают оптимизм. Очень много непонятного… Во всяком случае, не будем пока торопиться с докладом шефу, пока не получим более подробной информации. Уж если Парфенон, так лучше в изначальном состоянии, – Майк хмыкнул, взглянув на приятеля.

– O'Кей, – согласно кивнул головой Билл.

– А теперь то, по поводу чего я тебе звонил, – Майк снова прикрылся газетой. – Сегодня я получил очередной номер областной газеты оттуда. "Дебрянский рабочий" называется. Там есть любопытная новость. Через неделю, в следующую среду, в Дебрянске состоится совещание руководящих работников ликёроводочной промышленности всей страны. Это значит, что директор Синельского спиртзавода тоже должен быть там…

– Я понял ход твоих мыслей, – не дал ему договорить Билл, демонстрируя оперативность своего мышления. – Установив за ним наблюдение, мы можем получить кое-какие данные о работе агента 69.

– Какой ты догадливый, Билли, – с лёгкой иронией в голосе похвалил приятеля Майк, и отправил в рот леденец.

Билл не спеша закурил свой неизменный "Беломор", и начал размышлять вслух:

– Агента я, конечно, подберу на это дело надёжного. Как раз и дело о спасении утопающего прояснил бы… Только вот, если он будет крутиться сначала в Синели, а потом будет вести директора от Синели до Дебрянска, это может вызвать подозрения. Там все друг друга знают, и новый человек всегда на виду…

– А ты поручи это дело старому… "Пищевую промышленность", ведь, должны, по идее, интересовать все подвиги, что творятся в их отрасли… К тому же нет никакой необходимости вести директора от самой Синели… Какой смысл? – спросил Майк, причмокивая.

Какое, всё-таки, мудрое занятие – сосать леденцы. Это не никотин, капля которого ещё лет двадцать назад, по данным учёных, убивала лошадь. А сейчас, может, и слона может укокошить. И не жвачка, которой можно поперхнуться и задохнуться. Был такой случай, в газетах писали. Где-то там, в Европе, один футбольный вратарь дожевался, когда на его ворота угловой подавали, – и сам богу душу отдал, и гол, пока в рай возносился, пропустил. Так что, даже для дела гораздо полезней леденцы. Можно, правда, и леденцом поперхнуться, но он, ведь, не жвачка – рассосётся…