Вся фраза была произнесена дружелюбно, с оттенками благодарности, но сердце сжималось, ощущая потерю чего-то важного. Но надо было отвечать, и он поддержал беседу:
— Лейны едут, чтобы поселиться здесь. Я могу выделить им часть земель.
— О, давайте не будем торопиться. Раз я не остаюсь у вас, то ограничимся пока несколькими договорами.
Аня предложила уже отработанную схему торговли, особые условия для её мастеров, Гор с чем-то согласился, что-то категорически отверг. Потом он всё же предложил часть земель и настоял на том, чтобы лейны остались не только до конца лета, но и перезимовали бы.
Ему было интересно, как живут люди, как обустраиваются, как начнут складываться отношения между ними и оборотнями. Несмотря на сцену, что только что произошла в кабинете, разговор получился плодотворный, но Гор хотел бы вернуть прежнюю искренность. Он жалел, что повёл себя так бестолково… но как всё исправить, не выглядя дураком?
— Хорошо, думаю, узнав подробнее, кто вошёл в состав переселенцев, мы сможем дополнить наши соглашения, — завершила работу Аня, — теперь я хотела бы ответить на ваши претензии, прозвучавшие вначале.
Она бы выпила воды, в горле немного першило от долгого разговора, но сильнее хотелось поскорее закончить и уйти. Она облизнула пересохшие губы и продолжила:
— Защищать свои земли считаю святым долгом. Клан Серых волков принял меня вместе с лейнами, и нет ничего удивительного в том, что мы встали на защиту. Вы напали — я защищалась. В тот момент я даже не знала, что вы убийца моего жениха.
— А если бы знали?
— То не дала бы вам уползти. То же самое касается помощи полосатым. Вы были явной угрозой, и я делала всё, чтобы оттянуть время нападения на клан Серых, помогая тиграм. В ответ вам могу сказать: наивно полагать, что при нападении вас не встретят сопротивлением.
— Хм.
— И последнее — насчёт вымышленного отравления и облизывания вашего беты.
Аня старалась держать нейтральный, деловой тон, но Гор следил за её лицом и уловил в глазах презрение. Никакого уважения к нему, нет больше в ней желания узнать что-то о нём, лишь стремление закрыть возникшие вопросы и отвязаться.
— Большей гадости вы не могли придумать! — даже в этой фразе она рассчитала дозу возмущения.
Она работала и полностью скрывала свои эмоции. Он отчётливо понял, что именно сейчас она закрыта для него. Даже не так: она больше не воспринимает его живым, чувствующим оборотнем, он для неё лишь шкура под названием «вождь». А Аня, спокойно возмущаясь, продолжала:
— В то время, как я нуждалась в защите и была уязвима, вы не только предпочли сделать вид, что ничего не происходит, но сейчас ещё и бросаетесь обвинением, что я намеренно нервировала обитателей замка своим умирающим видом.
Она усмехнулась, пряча глаза, в которых с трудом сдерживала горечь отрезвления от романтических бредней.
— Ну что ж, я буду счастлива покинуть ваш замок, как только позволят дела. Мало удовольствия жить в осаде и ловить на себе взгляды, оповещающие, что я вздорная девка.
— Разве кто-то посмел вам высказаться?
Она ожгла его своим выразительным взглядом: «Ты дурак?» и надеялась, что посыл он понял. Ведь вслух она ничего не сказала.
— Теперь о вашем бете Семиче. Приглядитесь к нему, у него серьёзные проблемы. Вы из хорошего, честного оборотня сделали палача. Он потихоньку сходит с ума от порученной ему работы, он интуитивно ищет якорь, за который мог бы удержать в себе хоть что-то светлое и хорошее.
— Вы стали этим якорем?
— Да. Это большая ответственность. Я не могу связать с ним свою жизнь, я не готова к самопожертвованию, но и оттолкнуть его — значит ввергнуть в пучину собственных страхов. Вешать на себя такой грех я не хочу.
Анна поднялась:
— Остались ли у нас ещё не выясненные вопросы?
Гор чуть повёл в отрицании головой.
— Тогда прощаюсь до приезда лейнов. Думаю, при их размещении возникнут какие-то разногласия, и хотелось бы сразу их разрешить с вами или вашим доверенным лицом.
— Я не собираюсь больше уезжать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хорошо.
Аня спокойно вышла и в сопровождении девушек ушла к себе. Ей надо обдумать своё положение, судьбу идущих к ней лейнов. Заново оценить ситуацию на старых землях. А о нём она думать не станет! Есть о ком задуматься и без него!
Люди очень резко отреагировали на предательство советника Дана, не желая понимать, что он действовал в интересах всех лейнов, просчитывая будущее на долгие годы. Возможно, со временем возмущение, подкорректированное советником, утихло бы, и его всего лишь укорили бы в том, что он позволил выкупить свободу земель Серых жизнью правительницы, но по велению Анны Данияра спрятала деньги, и это послужило толчком к сходу лавины совершенно другого общественного мнения.
Остановились все торговые расчёты, связанные с лейнами. Если советнику нечем расплачиваться — значит, правительница выразила ему перед уходом недоверие, закрыв казну, и торговцам неразумно расплачиваться с этим лейном по счетам. Следует выждать и узнать обстановку получше, примерно так рассуждали казначеи различных уровней.
Вовремя пришедшие на помощь Серым кланы Бурых и Беров ещё больше внесли смуты, и крупнейшие семьи выразили неподчинение Кришу. Откуда ни возьмись, появились разведчики-лисы из дальнего клана и тайно работающие на военного советника по Аниному договору. Они во всеуслышание сообщили, что клан Чёрных волков в любом случае собирался уходить, без всякого откупа. Собрав воедино все события, включая искусственно раздутую панику об обмане Бурых и Беров, происходящее назвали заговором.
Од и Бриг воспользовались сумятицей и провернули несколько дел в свою пользу, но лейнов это никак не коснулось. Выздоравливающий Кирам получил в руки всю казну и, сместив советника Дана, возглавил лейнов. Он возобновил Анины дела, дождался срочно покинувшего долину Манула, и обсудив с ним ещё раз произошедшее, они решили, что если прислать помощь их правительнице, то она сумеет обернуть всё произошедшее в их пользу.
— Никто не ожидал, что её жених погибнет в расцвете лет, — поглядывая блёклыми глазами, вещал Манул, — но природа мудра, и пустое место всегда чем-то заполняет. Вожак Чёрных молод и не зря же он пожелал нашу госпожу!
— А если он убил её?
— Значит, ты отомстишь. Никто не смеет безнаказанно поднимать руку на наш народ, а тем более на нашу величайшую драгоценность!
— Но со мной собрались ехать женщины и дети?
— Предупреди всех о риске, но не отговаривай. Наш Голос сияет, отражая нашу любовь и преданность; без неё мы не добились бы такого успеха, но и она без нас всего лишь одинокая звезда.
Кирам хмыкнул, слушая витиеватый слог Манула, но это дело казначея: в свободное от работы время искать красивые слова, избегая точности. Главное, совет одобряет его стремления и призывает к действиям. К удивлению Кирама, лейнам помогли Од и особенно Бриг. Анна каждый раз скрежетала зубами после общения с этим противным медведем, а он, ехидно ухмыляясь, как-то выдал:
— Хочу посмотреть на морду вожака Чёрных, когда он будет бегать за нашей девочкой хвостом! Передайте ей, жду приглашения на свадьбу! Од, ты что поставишь против того, что завоеватель половины мира влюбится в человечку?
— Ничего.
— Од, дружище, давай правый клык, а левый я тебе в поединке выбью!
— Отстань, если он ещё не прибил её, то он попал.
— Ну давай хотя бы о сроках поспорим? — не отставал Бриг.
— О сроках не хочу, давай лучше шкуру Криша разыграем!
— На него не буду, противно. Из его братца лет через двадцать ещё был бы толк, а этот юнец — порождение блох!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 9. Рассказ Семича о том, что произошло с родителями Гора
Аня очень сильно переживала из-за состоявшегося разговора с Гором. Не то, чтобы она чрезмерно нафантазировала по его поводу, слушая намёки Риза, но…
Всё получалось намного хуже. Как-то незаметно получилось так, что вокруг были все — и был ОН.