— Ну, Алью растерзали за то, что она всего лишь сажала растения, а не демонстрировала всем, что разбирается в ядах или умеет их готовить.
Семич в упор смотрел на Аню и медленно произнёс:
— Вас всего лишь интересовала Чарна.
— Да. Теперь я знаю, что во времена тех трагических событий в замке было две девушки, которые жили в лесу и разбирались в травах.
— Вы подозреваете её?
Аня пожала плечами.
— Много лет назад уже поторопились обвинить оборотницу в преступлении. Я не хочу ошибиться, поэтому я ищу подсказки, которые точно указали бы мне на того, кто меня травил. Сейчас я думаю, что Чарна могла это сделать, но не стоит исключать какую-то незаметную фигуру, которая действует в своих интересах.
— У вас нет врагов!
— Ошибаетесь! Чего стоят те девицы, что присоединялись к нам во время пути! Их отцы потеряли свои посты, и они вполне могут винить меня в этом.
— Но не вы же…
— Семич, вы же многое повидали и знаете, что ненависть часто слепа.
— Да, вы совершенно правы, мне ли возражать.
— Так вот, я допускаю, что в замке служит дальний родственник кого-либо из обиженных, или же чем-то обязанный им оборотень. Лично ему, может быть, нет дела до меня, но он выполнит чужое поручение.
— Я не думал об этом.
— Но опять же, ничего нельзя сказать точно, пока я не узнаю, как или чем меня травили. Мало какого-нибудь служащему желать выполнить чей-то наказ, он должен быть связан с кухней или подносить мне еду. Иметь доступ в мои покои.
— Но сейчас вы полностью оградились ото всех?
— Да.
— Я допрошу всех.
— Нет.
— Но почему? — удивился оборотень. — Это надо было сделать сразу, сейчас я не нахожу оправдания промедлению ответных действий, — Аня отвернулась, не сумев скрыть своей обиды и, видя некоторое непонимание мужчины, пояснила:
— Лорд Семич, тут так ловко сплелась ложь с правдой… ваш альфа считает, что я намерено ввожу его в заблуждения по поводу отравления и рушу устоявшийся порядок в замке.
— Но… — бета не выдержал и выругался, — я же вижу, как вы менялись тогда и сейчас. Мне, глупцу, нравилась ваша округлость, но Данияра очень хорошо объяснила, что это ненормально. Да и ваши глаза! Они были завораживающими, но сейчас я смотрю на вас и вижу, что те глаза будто с трудом видели окружающее.
— Да, я всё время забывала, где нахожусь, о чём разговор… требовались усилия, чтобы не упускать действительность.
— И Гор решил, что вы всех дурачили? Но это невозможно, я видел, как он был удивлён вашему виду. Он сам заподозрил неладное, вам ничего не надо было говорить!
— Вот! Смотрите, что получается: приехал хозяин, ему бы разобраться в том, что происходит, он готов это сделать, но вскоре меняет своё мнение на прямо противоположное. Вы его отговорили?
— Нет!
— Беты Черена не было, тогда к кому он ещё мог прислушаться?
— Чарна?
— Чарна, — повторила Аня. — Я ничего не понимаю, выхватываю кусочки из прошлого, настоящего, задаю вопросы — и всё время натыкаюсь на неё. Меня беспокоит даже тот момент, что я ей явно не нравлюсь, но она очень сдержанна. Вы говорите, что сильная волчица обязательно прямолинейна! Уверяю вас, Чарне есть, что мне сказать, но она обходит меня стороной. Это очень умно и дальновидно. И, простите, но ваша теория о слабых и сильных требует коррекции.
— Я совсем запутался.
— Как и я, — вздохнула Аня.
— Так что же мне делать?
— Прошу вас, не ворошите здесь, но найдите свидетелей прошлого. Съездите к старому бете, как его?
— Энир.
— Да, к нему. Он жив?
— Должен.
— Расспросите его подробно, но не делайте никаких выводов. Мы с вами потом всё рассмотрим со всех сторон. Если сможете, то лучше запишите то, что он расскажет. Возможно, вы найдёте ещё свидетелей.
— Все погибли в поединках.
— Все? Хм, прислуга?
— Но что они могут сказать?
— Видимо, в прошлом они что-то сказали, что позволило принять решение об охоте! Надо узнать, как вели себя Алья, Герм, Чарна? Чем они занимались в тот день, что ели, что сказали, какую роль в жизни молодых играла Чарна? Были ли в тот день гости в замке? Спрашивайте обо всём!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Аня остановилась и задумчиво добавила:
— Может, вожака отравили давно, а сработало в тот день? Может, ему где-нибудь дали абсолютно безобидный напиток, а потом добавили определённую специю и при соединении напиток стал… я-до-вит.
Аня распахнула глаза и затаила дыхание.
— Что случилось?
— Я поняла, как меня травили! Не было яда! Было несколько веществ или отваров, не знаю, но вместе они оказывали на меня вредное воздействие. Поэтому я не могла долго принять версию об отраве, ведь тогда ещё кто-нибудь плохо себя чувствовал бы, но если всё было разбито на этапы, то…
— То только вы получали ядовитое сочетание.
— Да. Нужен лекарь, чтобы разобраться в травах, специях или ещё в чём-то. Данияра настаивает, что даже постельное бельё можно пропитать целебными запахами, а если пропитать ядом?
— В столице есть лекарь, подойдёт ли он вам, всё же он из наших?
— Не знаю, но если не сложно, пригласите его. И давайте возвращаться, кажется, я немного переоценила свои силы.
Глава 10. Вхождение лейнов в город и многое другое
Прогулка оказалась слишком утомительной для Ани. От разогретых за день камней шёл жар, первоначальная радость от свободы быстро сошла на нет. Какое-то время она продержалась благодаря интересному разговору, но обратно она шла, уже ничего не соображая. Оставалось совсем немного до оставленных бричек. Она остановилась и подняла голову. Семич думал, что девушка над чем-то размышляет и поэтому больше не смотрит по сторонам, но когда он увидел её бледное лицо и испарину на лбу, то перепугался.
— Лорд Семич, думаю, я больше не смогу сделать ни шага, — с грустной улыбкой произнесла она и упала бы, если бы он не подхватил её.
Марьяша с Цией сразу бросились обтирать её, нашли воду и полили на лицо.
— Ей нужен воздух, здесь дома нависают, жар от них как от печки! — возмущённо размахивала руками Ция.
Семич бросился бежать к бричкам, но вскоре почувствовал, как по его груди постукивает Анина ладошка. Он остановился и с тревожной нежностью посмотрел на неё.
— Семич, не волнуйтесь, всё самое страшное уже позади, это всего лишь последствия.
— Вартек болтал, что люди тяжело и долго болеют, — вспомнил оборотень.
— Да, ему как-то пришлось ухаживать за мной и контролировать, чтобы я не ушла за грань. Жаль, что Гор услал его из столицы.
Аня говорила отрывисто, с трудом. Семич устроился в бричке сам и взял девушку к себе на колени, уложив её как маленького ребёнка.
— Мы снова даём повод для сплетен, — заметила Аня, но положила голову ему на плечо, так как казалось, что она сейчас отвалится.
Семич довёз Анну до замка и на руках отнёс её в покои под опеку Данияры. Она не крутила головой, пока её нёс Семич, но невольно подняла взгляд вверх и заметила фигуру в узком окне кабинета вожака. Он ли это был или кто другой, но напряжение и прожигающий взгляд её обеспокоил. Надо было настоять и идти самой, но рановато она воспряла духом и устроила слишком продолжительный поход по городу.
Гор лишь ненадолго отвлёкся на дела, а в остальное время часто подходил к окну и ждал возвращения Ани. Он сердился на неё, даже распалял себя, обзывая её развратной и корыстной, но вся злость была словно чужая и совсем не цеплялась за её образ.
— Что ты всё прыгаешь от стола к окну? Хочешь её, так поди и возьми! Развёл пляски вокруг самки, тошно!
— Тошно? А не тошнило, когда она едва шаталась по замку? Я доверил её тебе, а когда приехал, она бродила, словно дохляк! — зарычал Гор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Слушай, она не жаловалась! Откуда мне знать, как ведут себя человечки? Попала в замок и расслабилась! Занялась шмотками, тратила твои деньги и не маячила лишний раз перед носом. Сколько их таких тут побывало?