Алекто побледнела.
— Да как вы…
Две другие фрейлины ничего не говорили, с легким беспокойством поглядывая на подругу, но и не уступили дорогу.
— Пропустите, — решительно потребовала Алекто.
— А не то что? Побежите ночью к любовнику, как ваша мать?
— Пропустите, — повторила Алекто, кипя от гнева, и когда фрейлина открыла рот для ответа, летавшая под потолком птица вдруг спикировала, опрокинув ее на пол.
Алекто, подобрав подол, обошла кричащую на полу и защищающуюся от птицы руками фрейлину, к которой уже бросились подруги, и двинулась к трапезной.
* * *
— Что случилось в галерее? — спросила мать, которая вскоре присоединилась к Алекто за завтраком.
— Ничего особенного, — Алекто подцепила ложкой густую сладкую кашу, которую можно было нарезать ножом.
— Но я ведь видела, что что-то стряслось с леди Элейн, и слышала крики: упоминалось ваше имя.
— Она оскорбила меня, — резко ответила Алекто. — Всю нашу семью. И я сделала так же, как в комнате с Хрустом. Только с… птицей.
— И как же она оскорбила нас? — спокойно спросила мать.
— Назвала отродьями, которые навели чары на короля, а еще… упомянула какую-то бастардку.
Рука матери, потянувшейся к миске, дрогнула.
— Тем не менее вы не должны были выходить из себя, — заметила она.
— Почему? Почему я должна была молчать на такое?
— Потому что леди Элейн может говорить, что ей угодно.
— Даже то, что вы ночами бегаете к любовнику, изменяя отцу?
Мать застыла, и Алекто тоже.
— Так это правда?.. — медленно спросила она. — То письмо, которое вы кинули в камин. Оно предназначалось не отцу…
Мать продолжила молчать, и Алекто, резко вскочив, вылетела из-за стола.
* * *
Она бежала мимо гостей, чувствуя, что внутри разлилась горечь. Только на полпути она поняла, что бежит в Белый город.
— Алекто, ты… Что случилось?
При виде Сверра она поняла, что не может… Не может сказать о том, что узнала о матери и… том неизвестном мужчине.
— Хотела повидаться, — только и ответила она.
Они умолкли — только огоньки от пламени отражались в его глазах.
— Похоже, тебе нужно забыть о чем-то, — задумчиво произнес он, сделав жест в сторону арки, возле которой сидел.
А потом он развлекал ее: дул на ладонь, и с нее слетала то горящая пыль, складываясь в забавные картинки, то туча мух, как тогда, в подворотне, только они не кусали, а кружили вокруг Алекто.
— Покажи еще.
И снова складывались картинки. До одной Алекто даже попыталась дотронуться, но масса, похожая на живую, отпрянула от пальцев. Сверр повел рукой, развеивая ее. В конце был замок — Алекто даже различила фигурку в точь-в-точь, как на ней, плаще с развевающимися нитями волос…
Сверр принес ей поесть какие-то тестяные кусочки в мясном соке и дал незнакомое пряное питье, но без хмельного духа. От него ей стало так тепло и хорошо, что глаза начали слипаться.
Когда она проснулась, уже опустились сумерки. Оглядевшись, она увидела, что люди, раньше сидевшие возле огоньков, перебрались в свои жилища. А Сверр… Алекто потерла глаза, чтобы убедиться, что не спит.
Перед ним плавно извивалась женская фигура. Алекто узнала ту самую танцовщицу, Кэриту, опасавшуюся, что она выдаст их стражникам. Она что-то шептала, подаваясь к нему. Их отделяла от Алекто дюжина шагов. Ей стало неуютно и горько. Казалось, она была здесь лишней. Девушка тем временем начала опускаться, скользя губами по его шее, груди…
Когда она потянулась к завязкам на штанах, Сверр вдруг вскинул глаза, и их с Алекто взгляды встретились. Продолжая смотреть, он погрузил пальцы в волосы танцовщицы, и сорвавшиеся с них струи огня окрасили пряди в ало-рыжий.
Алекто невольно тронула свои волосы, а потом, опомнившись, сделала движение, чтобы подняться. Сверр оттолкнул девушку и шатающейся походкой направился к ней.
Схватил Алекто за руку и потянул обратно на землю. С пересохшим горлом она наблюдала за тем, как за его спиной выросла огненная девушка — копия Алекто. Она обняла его со спины, что-то прошептав и косясь на Алекто, а потом поднялась, скинула одежду и двинулась вокруг него медленной плавной походкой, покачивая бедрами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Алекто не могла отвести от нее глаз.
— Скажи, ты такая? — Сверр жадно рассматривал тело Алекто.
Она не ответила, и он резко потянул ее на себя, усадив верхом. Впервые в жизни мужчина оказался так близко от нее. Сверра била крупная дрожь, и ее начала охватывать точно такая же.
Краем глаза она заметила, как Кэрита бросилась прочь, но Алекто было не до нее. В глазах напротив колыхалось пламя.
Двойник приблизилась и, обняв Сверра, ревниво куснула его за ухо, но он лишь рукой махнул, разбив ее в тучу искр.
— Там, под одеждой, ты такая? — настойчиво повторил он, стиснув ягодицы Алекто.
И горевший под аркой огонь поплыл у нее перед глазами. А он вдруг оттолкнул ее от себя.
— Нет, уходи.
Алекто упала на локти и растерянно заморгала. А потом, всхлипнув, вскочила и побежала к воротам. Но не успела она пробежать и полдюжины шагов, как впереди выросла огненная стена.
Обернувшись, она увидела, что Сверр уже встал, и с его опущенных вдоль тела ладоней струятся реки огня. Алекто кинулась было в другую сторону, но и там выросла стена.
Она повернулась. Взмах, и тонкий выбросившийся огненный кнут рассек на ней котту и камизу. Она тут же прижала руки к груди, удерживая платье.
Сверр не отрывал от нее глаз так долго, что она почувствовала, что в мире остались только он и она. А потом Алекто медленно опустила руки. Платье, а с ним и камиза стекли в лужицу у ее ног.
Пауза, и Сверр двинулся к ней. Огонь побежал по кругу, выстраиваясь в кольцо и отгораживая их высокой стеной.
Последний шаг, и все, что Алекто помнила, это горячие сухие ладони повсюду и метавшийся — вокруг них и внутри нее — жар.
* * *
Когда Алекто очнулась, небо было рассветного цвета. Рядом тихо дышали, и она обнаружила, что ее голова лежит у Сверра на плече. Его тело было все в саже, как и ее, а вокруг поднимались струйки дыма.
Алекто вдруг почувствовала себя новой, совершенно новой. А еще поняла, что больше не одна, теперь она стала частью другого существа, его навсегда.
Ресницы дрогнули, и их глаза встретились. Сверр раскрыл было губы, чтобы что-то сказать, но тут от ворот раздался оглушающий шум, и через пару мгновений они с треском распахнулись. Алекто, отпрянув, испуганно прижала платье к груди, глядя на воинов, которые начали вбегать внутрь.
Вперед выступила женская фигура.
— Взять его, — приказала мать.
— Нет, — вскричала Алекто.
Но к ним уже бросились несколько воинов в красно-золотом и разняли их.
— Сверр, — протянула к нему руки Алекто. — Мама, нет.
— В темницу его, — велела мать.
* * *
— Вы не можете вечно меня здесь держать, — Алекто сидела на кровати, обняв колени и глядя на вошедшую в комнату мать.
— Ты не понимаешь, что натворила.
— Полюбила?
— Ты не полюбила. Это было лишь наваждение, которое длилось миг. И за этот миг ты сломала себе жизнь.
— Я люблю Сверра, — вскричала Алекто. — И мне неважно, что он не знатен. Я люблю его таким, какой он есть. У вас просто нет сердца, вы никогда никого не любили. Вы даже отцу…
Мать посмотрела на нее, и Алекто осеклась.
— А если ты понесла от этого безродного мальчишки?
— Если у меня будет от Сверра дитя, то это лучшее, что со мной случится в жизни. Потому что я наслаждалась каждым мигом его создания, и потому что этот ребенок получит все то, чего не знала я. Позовите отца. Если бы он был здесь…
— Он тебе не отец.
Алекто пораженно уставилась на мать.
— Что вы только что сказали?
— Он тебе не отец, — повторила та тусклым голосом, опускаясь на постель и закрывая лицо руками.
— Я не верю, — прошептала Алекто помертвевшими губами. — Сначала тот мужчина, а теперь вы говорите это…