class="p1">— Да, оно самое, — кивнул Виктор и потянул Однорукого за собой.
«Лимит его Чертогов кончился, он больше не может растягивать их. Учитывая, что сейчас демон сражается с язычником, то мы сможем отсюда сбежать».
Тьма проглотила его ногу, руку, тело и наконец он ушёл в неё с головой. Однорукий ругался, говорил, что это не по душе, но шёл за ним.
«Вот мы и выбрались!» — Виктор ликовал, ожидая вот-вот оказаться в холодных лесах Сибири, где воздух жгуче холодный и свежий.
Бездна выплюнула их небрежно, снова уронив в горячий песок.
— НУ КАКОГО ХРЕНА? — вскричал Однорукий и громко, грязно выматерился, утопая в отчаянии.
Виктор тоже не сдержался, но тут же умолк. Они снова здесь, понял он, но с другой стороны. И ладно, если бы парни попали другую часть Чертогов Когноса, но тьма направила их в самую гущу событий.
Древний демон парил на высоте где-то трёх метров и выпускал из своего чрева живых мертвецов, с песчаными глазами. Они были обмотаны тряпьём, кожа их высохла, кости источились, и они еле перебирали ногами (если они у них были), протягивая пальцы к Быку. Язычник же стоял твёрдо и мерными взмахами секиры разрезал живых трупов. Тех били молнии, они дёргались в жутких конвульсиях, утопали в песке или падали с песчаной башни, далеко-далеко вниз. Хоровод молний плясал и кружился, иглами вонзаясь в мёртвых египетских оккультистов. Виктор заметил, что некоторые лежавшие трупы были одеты в бронзу, некоторые носили золото и украшения, а в руках держали хопеши, топоры, кривые кинжалы, мечи-полумесяцы, копья и маленькие щиты.
Бык рвал мертвецов руками, срубал им головы чудовищной секиры, а зарядами молний осыпал своего врага. Одна из голов Когноса свесилась и болталась туда-сюда как часовой маятник, сам демон ревел и выл, из оставшихся ртов исторгая песчаную бурю.
— Твою мать! — Однорукий попятился к зубьям песчаной башни, увидев десяток другой огромных скарабеев, ползущих к его мягкой плоти. Виктор было хотел испепелить их знаком Инферно, но из рук вырвалась только короткая искра. Увидев, что Когнос раскрыл свои рты, Зверев выхватил у одного из трупов щит и прикрылся им. Потоки жгучего песка разодрали остатки кителя и въелись в кожу. Виктор взвыл, но щита не опустил.
Однорукий матерился. Помимо огромных жуков, которых он успешно давил ногами, прибавились ещё и мертвецы. Они держали копья и щиты, а Однорукий орудовал одним лишь клинком. Иссохший мертвец без кисти ринулся на Однорукого, но тот уклонился, сделал выпад, полуоборот и отрезал ублюдку голову. Второго негодяя он схватил протезированной рукой, ядро наполнило её силой и сжало голову мертвеца, превратив башку в кашу. Однорукий почувствовал, как ядро наполнилось от убитого демона и принялся за другого — отскочил, рубанул по бедру, срубил голову. Второй ткнул в него копьём, прорезал Однорукому плечо. Тот что-то пробормотал и обрушил удар меча сверху вниз, раздвоив кочерыжку мертвеца пополам. Он облегчённо выдохнул, пока не увидел, что его обступили ещё пять трупов, один из которых, кажется, был фараоном.
— Твою ж мать, — Он почувствовал, как горячие слёзы сбегают по щекам, но вместо страха выдавил из себя улыбку и пошёл в атаку. — Ну давай, сука, подходи! ПОДХОДИ!
Бык, татуировка которого раньше блестели светло-голубым, раскалились до буро-чёрного цвета и истекали чёрной жижей. Глаза воина обрамила тьма и гнев сковал его разум.
— Ты ли прикончил Градимира — вождя «Сварога»? — Древняя секира рассекла воздух, прочертила полукруг и врезалась в шею Когноса. Тот раскинул длинные руки и упёрся ими в зубцы башни. Чёрная кровь пробивалась из его шеи, сползая на жёлтый песок.
«Как он может доминировать в чужих Чертогах? Когнос применил Жертвенный Пакт, в чём же дело, почему демон проигрывает?»
— Это была… ворона… — хрипел демон одной из своих голов. Из чрева, укрытого костяным панцирем, вместо очередных мертвецов пролилась, как из ведра, чёрная субстанция, растворившая крышу башни. — Ворона…
— Не ври мне, демон, — прорычал Бык и выставил руку так, что секира глубже вгрызлась лезвием в одну из шей твари. Когнос взвыл и руки, который удерживались за зубцы, обломались, как спичечные коробки. Когнос плюхнулся на разрушенную крышу песчаной башни и защёлкал двумя живыми головами, — Я чувствую, что ты убил его. В тебе горит его пламя.
Когда Бык приблизился, Когнос вздел одну из голов, раскрыл уродливый рот и оттуда выплеснулся поток дикого чёрного огня. Фигуру Быка окутало пламя, и демон снова привычно захихикал.
— Верни то, что принадлежит мне по праву, — приказал Бык, когда пламя расступилось перед ним. Яркий светло-красный барьер проявился за потоками чёрного пламени.
«Он тоже раскрыл Чертоги, — наконец, догадался Виктор, тихо отползая к краю песчаной башни. Вокруг творился сущий хаос: мертвецы гибли и вставали, но парень каким-то чудом избегал их взглядов, — только в совсем крошечном радиусе, окутав ими лишь своё тело. Из-за того, что они такие крошечные, в них лежит сконцентрированная мощь. А Когнос наоборот, решил положиться на масштаб… Но Пакт ещё не сработал».
Мысли его прервала какая-то иссохшая старуха, с обвисшей гнилой грудью и чёрным, гнилым ртом. Парень выхватил у лежащего рядом мертвеца щит, оправленный железом. Виктор выматерился и два удара этим щитом смяли башку бабки, лишив труп возможности двигаться. Разделавшись с соперником, Виктор, по пути, не без труда разделался ещё с тремя полудохликами и, наконец, пробился к Однорукому. Тот сгорбился, оперевшись на зубец башни и тяжело дышал. Возле него валялось около двух десятков одержимых, призванных Когносом.
— Нам конец, — беловолосый ткнул на Быка, который, окутав себя одеялом молний и вспышек, вбивал головы Когноса внутрь уродливого, одутловатого тела. — Сейчас он пришьёт демона, а потом возьмётся за нас.
— Нет, — покачал головой Виктор Зверев, при этом улыбаясь, как сумасшедший, — сейчас демон усиленно терпит, чтобы набраться сил. Но как только…
Башня задрожала и начала сыпаться. Мертвецы, ковром устлавшие её крышу, задрожали и взвыли, а из ртов вырвались чёрно-бурые сгустки энергии. Когнос одной оставшейся головой выкрикивал какие-то древние заклинания и само пространство начало дрожать. Бык отпрянул от него и увернулся от полившегося на него огня. Демон пожирал бурые сгустки мёртвых душ и дрожа своим обрубленным тельцем, впитывал всё больше и больше. Крыша ввалилась в себя, утянув за собой и живых и мёртвых.
Виктор пришёл в себя, лёжа на песчаном ковре. Язык снова окунули в эту жёлтую, колкую пыль. Он смог открыть глаза и увидел, что основная битва перебросилась к высохшему устью реки. Когнос теперь раскрылся во всё своё уродливое величие: белый, костлявый панцирь раздулся, четыре огромных паучьих руки