В первую секунду я ещё пытался держаться, а потом бастионы выдержки пали. Моя. Только моя. Никому не отдам!
Я окунулся в это безумие — в пьянящие поцелуи и жгучие прикосновения. Прижимал Лину к собственному восставшему телу — трогал, гладил и снова целовал.
О том, что дороги назад уже нет, узнал задолго до того, как леди принялась сдирать с меня рубашку. И это была лучшая неизбежность в моей жизни!
Я избавился от одежды, стянул с Лины дурацкое полотенце. Леди осталась безупречно обнажённой и в бриллиантах — лучший, с точки зрения дракона, вид.
Восхитительно! Идеально! Но куда восхитительней были её ответные порывы. Лина отвечала на каждое моё касание, на каждый безумный шаг.
Когда я в неё вошёл, ощущения обострились до предела. Внутренний огонь окончательно сорвался с цепи — впрочем, я его и не держал. Я старался действовать бережно, не вызывая лишней боли и мне, кажется, удавалось. Несколько раз моя принцесса всхлипнула, зато потом…
Какие, к падшим, разговоры? Какие объяснения? Наши тела сказали всё и даже больше! Гораздо больше, чем могли сказать мы.
Я был пьян, Лина — тоже. После первой разрядки разум прояснился, но вскоре меня опять подхватила буря. Я по-прежнему старался двигаться бережно, а невеста — моя невеста! — словно нарочно подталкивала к более напористым действиям.
Приятно и факт — ей нравилось. Причём, судя по стонам, не меньше, чем мне…
Не знаю сколько это всё длилось, но заканчивать не хотелось. Пришлось применить волевое усилие. Напомнить себе, что завтра церемония, и нам обоим желательно оставаться на ногах.
Я отодвинулся от Лины, но через секунду подмял под себя, не желая отпускать, и леди опять-таки не возражала.
Впервые с момента нашего знакомства я по-настоящему расслабился в её присутствии. Ощутил себя самым счастливым драконом, а через несколько минут… снова напрягся и пришёл к выводу: нашей будущей Владычице лучше стонать от удовольствия, чем думать и говорить!
Дело в том, что Лина приподнялась на локте и спросила:
— Как ты догадался?
— Мм-м… — я глянул непонимающе. — О чём?
— О том, что ты мне нравишься.
— Нравлюсь? — именно в этот миг моя расслабленность рассыпалась прахом. — Просто нравлюсь? Только и всего?
— А этого мало?
Она ещё и ресницами хлопнула. Причём настолько невинно, что… Нет, ей действительно лучше стонать, чем думать!
Тут, возможно, следовало сказать о завтрашней свадьбе, или о чём-то ещё, но я приплёл феромоны. В действительности я узнал о значении этого слова немного раньше — через пару часов после того, как Кверг с Тиришем очнулись ото сна, который вызвала «Драконья смерть».
Узнал и воспарил, потому что даже не надеялся на симпатию этой упрямой леди. После того, как Лина, хлопнув огненной дверью, ушла в Вектарию, я едва не признал поражение, а тут… феромоны!
Тогда, в коридоре, принцесса спросила, а я и не понял. Зато теперь, осознав смысл вопроса, сразу отправился к вектарийскому королю.
Но толика сомнений всё равно оставалась, и сегодняшняя ночь, казалось, эти сомнения уничтожила, а теперь… «Ты мне нравишься».
Да она издевается! Я, по её мнению, каменный такое выдерживать?
Впрочем, дальше — больше! Услышав вопиющие слова, я взглянул на её пламя и мои небеса затянуло самыми тёмными тучами.
Ничего! Я ощущал, что где-то в глубине её души что-то тлеет, но огонь был сам по себе. Он не горел для меня.
Я быстро оделся и, чтобы не наговорить лишнего, попрощался. А очутившись в своём дворце, испытал острое желание выпить чего-нибудь крепкого. И так как алкоголизмом пока не страдаю — именно пока! Учитывая повадки моей наречённой, болезнь явно не за горами! — отправил ментальный зов Квергу с Тиришем.
Советники явились в мои личные покои почти мгновенно, оба сонные, в ночных сорочках и колпаках…
— Что случилось? — напряжённо спросил Тириш.
— Что опять? — ещё более напряжённо произнёс Кверг.
Я молча указал на кресла возле камина, а сам направился к шкафу с напитками. Взял стаканы, бутылку, потом мы выпили.
— Дарн? — вновь не выдержал Тириш.
— Ничего, — буркнул я. — Её пламя всё равно не зажглось.
Советникам понадобилось несколько минут, а потом Кверг догадался…
— Ты соблазнил её высочество Азалину?
— Скорее она меня, — вспомнив полотенце, с неохотой объяснил я.
Глаза советников стали предельно круглыми, а Тириш ещё и присвистнул.
Гостиную затопило потрясённое молчание, однако после нового глотка советники повеселели:
— Но если всё было, значит теперь она точно твоя, — заявил Кверг.
Моя! Моя, но…
— Я всё равно разожгу её огонь, — сказал я, сжав стакан так, что тот жалобно хрустнул. — Рано или поздно она тоже вспыхнет!
— Мы не сомневаемся, — сказал Тириш.
Кверг кивнул.
Приятно. Жаль, что я сам не питал столь твёрдой уверенности. А ещё эта вероятность побега и ослиное упрямство нашей будущей Владычицы. Нет, с одной стороны хорошо, что она такая целеустремлённая, но с другой…
— Дарн? — окликнул на сей раз Кверг.
Я ответил:
— Есть ещё одна проблема. Она, конечно, скорее надуманная, но…
Но на рассвете я всё равно поставил вокруг вектарийской столицы своё оцепление. Заодно приставил по дракону к каждому стационарному порталу, и дал подданным указание: если увидят нечто подозрительное, в частности убегающую девицу с нетипичной аурой, срочно задержать и вызвать меня.
Ну и третий момент — я обратился к будущему тестю и настоятельно попросил взять под контроль всех живущих в столице магов, способных осуществить телепортацию. Селтор Третий удивился безмерно, но я был непоколебим.
Спустя час всех достаточно сильных заперли в одном из дворцовых залов. Причём нелегальных тоже заперли — выловили и так же привезли во дворец. Король сначала сопротивлялся, мол — узнают, что мы о них знаем, и сразу сменят убежища, а нам потом искать, но деваться Селтору было некуда.
Когда и магические пути побега были отсечены, Селтор посмотрел с сочувствием:
— До чего она тебя довела.
Вот! Хоть кто-то понял.
Кажется, у меня будет хороший тесть.
После этого был храм, и невероятное, прямо-таки чудовищное спокойствие невесты. Глядя на её безучастную фигурку, я в какой-то момент подумал — а она вообще живая? Аура говорила, что да, но кто ж мою благоверную разберёт?
Человеческий архиепископ вещал и вещал, а когда дошёл до главного, невеста не среагировала. Её согласие прозвучало настолько ровно, словно ничего необычного не происходит, словно она с самого начала знала за кого идёт.
Это был повод расслабиться, только я расслабляться не спешил. И не зря!
Когда Лина осознала, она развернулась и отбросила вуаль.
— Ты что тут делаешь? — выдохнула изумлённо.
Я ответил коротко и по существу:
— Женюсь.
Учитывая некоторую зацикленность принцессы на теме политических браков, я ждал вопросов из серии: «На ком?» или «А где Биорик?»
Но вместо этого услышал:
— Ты? Женишься на мне?
Это было непонятно, и я спросил — что, собственно удивительного? А в ответ…
— Ты — дракон. Вы женитесь только по любви, а меня ты не любишь.
Какое странное заявление. Не люблю? Она серьёзно? То есть пламени, Солнечного города и нашей ночи ей мало? Это, по её мнению, ничто?
Я даже хотел рассердиться, но не смог — уж слишком Лина была прекрасна. Восхитительна в этом белом платье и жемчугах. И я сказал как есть: люблю и сделаю всё, чтобы зажечь ответное пламя. Более того, я в этом поклялся! Потом ещё предложил ей взглянуть на мою ауру.
И в эту секунду кое-что произошло…
Её тлеющий огонь неожиданно откликнулся. Пламя потянулось ко мне, а принцесса… она что? Она его сдерживает? Сдерживает любовь ко мне?
— Так-так-так…
Лина пугливо отступила.
— Милая, а ты куда? — развеселился я.
Невеста не ответила, ну а я, помня ещё одну её зацикленность, произнёс:
— Я тебе тысячу ларцов подарю. Люблю тебя, принцесса. Всё тебе отдам, до последнего бриллианта. Все свои сокровищницы с тобой разделю.