— Всё хорошо, маленькая, — услышала я его усталый, слабый голос. — Помоги мне вытащить эту ледышку.
Руки соскальзывали с окровавленного льда, и я никак не могла крепко ухватиться за торчащий из груди Конрада конец сосульки, которая была не одиночной, а представляла собой несколько сросшихся сосулек общим весом в несколько килограммов. Наконец мне удалось… Кровь из раны полилась рекой, Конрад захрипел, а я вся сжалась от ужаса.
— Ничего, малыш… Ты что, забыла, что мы регенерируем мгновенно? — улыбнулся он, и голос его прозвучал уже совсем иначе — почти как обычно.
Пара секунд — и раны как не бывало, а меня успокоительно целовали губы Конрада.
— Всё хорошо… Давай выбираться из этого грота Падающих сосулек.
Мы выбрались на поверхность. Группа ещё не подоспела. Я стиснула Конрада и уткнулась в его куртку, а он гладил меня по голове, по плечам и спине. Испуг меня постепенно отпускал, сменяясь облегчением, а губы Конрада довершили курс лечения.
— 9.10. Мама
Задание мы выполнили — спрятали сундук с жуками, о чём Конрад и доложил Авроре. Несчастный случай с ним произошёл уже после того, как он спрятал его, и не нужно было быть спелеологом, чтобы прийти к выводу: пещера была опасной.
Я отпросилась у Авроры на пару дней. Как же давно я не была дома… Сердце ёкнуло и сжалось при виде родных мест, а на глаза навернулись слёзы. Мне не составило труда найти больницу, в которой лежала тётя, даже не спрашивая об этом у позвонившей мне соседки.
Дежурная сестра, когда я назвала имя, отчество и фамилию тёти, как-то замялась… И в её глазах я прочла одно слово: УМЕРЛА.
Я не успела.
Я сидела в холле на диванчике, когда подошёл врач и стал что-то говорить. Я слышала, но не понимала.
Мама, прости меня. Прости меня, мама…
Я хотела назвать тебя так, я думала об этом… Но так и не назвала.
Не знаю, Господи, услышишь ли Ты молитву такого существа, как я? Имею ли я право обращаться к Тебе? Но я не за себя прошу, а за моего самого родного человека. Прими её душу и позаботься о ней так, как она того заслуживает… Ибо она заслуживает самого лучшего места в Твоём Царствии.
— 9.11. Охота за сундуком
— Время прибытия на место — шестнадцатое сентября, два часа тридцать минут. Время отбытия — семнадцатое, ноль часов пятьдесят минут.
Я спросил:
— И что они целый день делали в лесу?
— Полагаю, путали следы, сэр.
— Охрана выставлена?
— Никак нет, сэр. Группа отбыла всем составом, никто не остался. И больше никто не прибывал.
— Странно…
И дались же нашей двинутой президентше эти жуки! В лепёшку разбейся, а добудь. Назначила меня лично руководить операцией. Хоть я теперь ночую уже не в кабинете, а снова под боком у жены, но Регина сегодня утром посмотрела на меня укоризненно, когда я сказал, что, возможно, буду отсутствовать несколько дней. "Всё та же история", — вздохнула она, хотя о разводе речи не завела. Она понимает: ребёнку нужен отец. А я не решился сказать ей, что, по-видимому, скоро я вообще перестану бывать дома…
О том, что всё это странно, госпожа президент и слышать не желает: идея получить жуков затмила ей разум, не иначе. Я представил ей весь расклад так, как я его вижу: Орден оставляет нам в лесу подарочек, заранее предполагая, что мы пойдём его искать — не думаю, что они этого не предполагают. Что может за этим крыться? Получим ли мы в результате всего этого желанных супер-воинов, а может быть, это троянский конь? Почему они использовали не всех жуков, а часть оставили нам? Вот что не даёт мне покоя! А госпожа президент как будто ослепла и оглохла, стала как одержимая. Ох, не нравится мне всё это… И почему я всё ещё с ней? Всё ещё надеюсь её образумить? Но, похоже, затея обречена на провал… Так почему же?
А поющий ей дифирамбы Альварес, похоже, дышит мне в затылок. Почему-то он не выразил недовольства, когда его идею поручили исполнять мне — будто так и надо. Он остался временно замещать меня, пока я буду бродить по лесам и болотам в поисках заветного сундучка, а может… может, в планах Юлии перевести временное замещение на постоянную основу? Не нравится ей, что я режу правду в глаза, а его слащавое поддакивание ей, конечно, больше по нутру.
Следовало смотреть на дело реалистично: я не надеялся отыскать сундук за один день, а потому мы взяли с собой запас крови в портативном холодильнике. Кровь с консервантами и антикоагулянтами — не самый изысканный деликатес, но что поделаешь! Поход, как я предчувствовал, нам предстоял долгий. Придётся устраивать пикник на природе.
Едва войдя в лес, мы растерялись от обилия следов орденцев, прятавших сундук. Они были настолько многочисленны и перепутаны, что поначалу мне показалось невозможным отыскать центр этого лабиринта. Но я не привык так легко сдаваться. Мы взяли след и пошли по нему.
Дело осложняло то, что в этой местности барахлили навигационные приборы, которыми мы не поленились на всякий случай экипироваться, да и наши собственные ощущения что-то сбивало. Какая-то странная была в этом лесу атмосфера, гнетущая. То и дело след шёл через болота, и несколько раз ребята по неосторожности проваливались. Мы их благополучно вытащили, но с этого момента вооружились палками, чтобы щупать почву под ногами, прежде чем ступать. Разумеется, это сильно замедляло наше продвижение. Да и вообще, идя по следу, не особенно разгонишься: приходится постоянно прислушиваться и принюхиваться, а след был, повторюсь, крайне запутанный.
Сильно озадачило то, что они шли то с сундуком, то без него. Мы долго ломали голову над этой загадкой, пока не наткнулись на место, где следы сходились, и сундук, похоже, тоже побывал там. Так вот оно что! Они были разделены на две группы и петляли по лесу одновременно, периодически встречаясь и передавая сундук друг другу, чтоб ещё больше нас запутать. Что ж, это им удавалось неплохо. Чтобы понять масштабы нашей задачи, представьте себе участок в сто пятьдесят на двести километров, поросший непроходимыми лесами, перемежающимися заболоченной местностью; вот эти тридцать тысяч (!) квадратных кэмэ мы прочёсывали частым гребнем, пытаясь расшифровать, куда и откуда шли хитросплетения следов. Двигались они быстро, делая в час по семьдесят-восемьдесят километров, а мы шли по следу значительно медленнее, не более тридцати-сорока.
Начали мы в шесть утра девятнадцатого числа, двигались без передышки до двадцати двух часов, но результат не спешил обрушиваться нам на головы. Было решено сделать привал и перекус. Мы облюбовали довольно-таки живописное местечко у ручья, катившегося по огромным округлым камням, разбили палатки и достали из холодильника пакеты с кровью. Холодную пить не то, что свежую, только что из донора, но за неимением ничего лучшего мы подкреплялись тем, что у нас было. Силы она восстанавливала точно так же, хотя входившие в её состав добавки немного портили вкус.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});