Дверь распахнулась.
— Мадам, ну что же это такое, — послышалось возмущённое квохтанье Ангелины. — Госпожа президент, извините, так получилось…
Моя секретарша извинялась за то, что ей не удалось задержать на подступах к кабинету стройную женщину в элегантно облегающем силуэт чёрном костюме, в чёрной шляпке с вуалью и чёрных перчатках. Леди в трауре?
Да, его жена.
— Всё в порядке, Ангелина, — сказала я. — Оставь нас.
Дверь за секретаршей закрылась. Ясные серые глаза жены Каспара смотрели на меня с застывшим в них безумным горем, но ноги в изящных вечерних туфлях ступали по ковролину хоть и медленно, но твёрдо, а железная хватка её затянутых в шёлковые перчатки рук на сумочке-кошельке была чуть приметно судорожной. Она была так сдержанна, что казалось, прикоснись к ней — и взорвётся. Но тем не менее, в горе она была ещё красивее. Чудовищно звучит, но траур был ей к лицу.
— Здравствуй, Регина, — сказала я. — Чем могу помочь?
Угол её идеальных губ, покрытых тёмно-бордовой помадой, горько дрогнул.
— Помочь… Помочь? Как вы можете помочь, если отказались достать хотя бы его… тело?!
Я встала.
— Регина, пойми… Состояние пещеры нестабильное, вероятность новых обвалов очень велика. Ты хочешь, чтобы там завалило кого-то ещё? Мне очень, очень жаль… правда. Каспар прекрасно выполнил свой долг, это не подлежит сомнению. Мы можем и должны им гордиться.
Взгляд Регины упал на сундук. Если бы он обладал способностью плавить, жуки превратились бы в кипящее золото. Подойдя, она запустила в него руку, сгребла несколько штук и, потрясая ими, воскликнула:
— Вот за это… за эти безделушки он отдал свою жизнь?!
— Регина, это не безделушки. — Мягко разжав её обтянутые шёлком пальцы, я забрала жуков и положила в сундук. — Они могут принести нам победу над Орденом. Они стоят, чтобы за них отдать жизнь, и не одну.
— Ничего нет ценнее жизни! — Её красивый голос дрогнул и сорвался в хрип, на длинных ресницах повисли тяжёлые капли. — И миллионом этих жуков не окупить её!
— Это не простые жуки, они обладают огромной силой, — попыталась я объяснить.
Она не желала ничего слышать. Как ни старалась она владеть собой, её горе вырвалось наружу, и она осела возле стола на колени, сотрясаясь от беззвучного плача и сдвигая локтями папки с бумагами. Жутко было видеть её, столь красивую и безупречную, в этой унизительной позе, с застывшей маской горестного крика на лице, и я стала мягко побуждать её подняться.
— Регина… Хорошая моя… Держись, пожалуйста, — говорила я ей, прекрасно понимая, что никакие слова её не утешат, но что-то нужно было говорить. — Мы, как можем, поддержим тебя и детей. Ты будешь получать его зарплату в полном размере, плюс пособие на детей в размере одной трети этой суммы на каждого из них.
— Да разве деньги заменят нам его! — выдохнула Регина сквозь рыдания.
— Нет, конечно, — вздохнула я, беря её под локти и осторожно пытаясь поднять. — Но совсем без них тоже нельзя. Обещаю, материально вы не пострадаете, как жили при Каспаре, так и будете жить. Мы об этом позаботимся. Ну… Давай, поднимайся. Не надо так… Садись в моё кресло.
Она начала подниматься, но ноги подвели её и подкосились, и мне пришлось подхватить её и перенести в кресло. Связавшись с доктором Гермионой, я попросила прислать кого-нибудь из центра за Региной, а пока мы ждали их прибытия, держала её за руку и успокаивала.
— Мне не нужны врачи, — осипшим от слёз голосом проговорила она. — Не хочу в больницу…
— Никто тебя туда класть и не будет, — сказала я. — Просто окажут помощь и доставят домой.
— Не нужна мне никакая помощь…
— "Не нужна", "не нужна"… Регина, не будь как маленькая. Кстати, о маленьких. В твоём положении такие потрясения очень вредны, и думаю, наблюдение доктора будет нелишним.
Доктор Гермиона прибыла лично с двумя ассистентами. Осмотрев Регину, она погрузила её в гипнотический транс.
— Успокоительных инъекций спиртом ей сейчас нельзя, — пояснила она. — Вредно для ребёнка. А что произошло?
— Каспар погиб при выполнении задания, — ответила я.
Гермиона нахмурилась, но приняла это известие стойко. Покосилась на сундук с жуками, спросила:
— Это они?
Я кивнула. Гермиона покачала головой и велела одному из ассистентов взять Регину на руки. Они отбыли, а я села в своё кресло и достала из сундука одного жука…
Минут пять я держала его, пытаясь понять, как он работает. Пока ничего не получалось. Ну ничего, мы разберёмся.
— Глава 10. Как равный равному
— 10.1. Логово Ордена
Чернота и невесомость сменились светом и ощущением тяжести тела. Кажется, я лежал, причём на какой-то мягкой поверхности. На камни не похоже… Ими я был зажат со всех сторон, а сейчас ничто не давило на тело. Свобода. Может, я умер?
Светлое пятно обрело чёткие очертания и превратилось в лицо. Голубые льдинки глаз, две седые пряди в гладко зачёсанных и убранных в узел на затылке волосах. Какой у неё красивый лоб. В меру высокий, линия волос ровная и аккуратная. Брови тёмными длинными дугами, не слишком тонкими, но и не чрезмерно густыми — как раз такими, как надо. Склад губ можно было бы назвать суровым или высокомерным, но единственная улыбка сразу меняла всё выражение. Лёд в глазах таял, в них блестели озорные искорки, и её лицо озарялось внутренним сиянием, от которого сердце замирало.
— Очнулся, — сказала она с этой умопомрачительной улыбкой. — Привет, старина.
Я попытался приподняться, и тут же картинка смазалась и поплыла. На лоб мне мягко легла ладонь.
— Тихонько, — прозвенел её голос. — Не вскакивай так резко. Я тебя, конечно, подлечила, но контузило тебя всё-таки здорово.
Моё горло напряглось и… сумело заговорить.
— Я… жив?
— Ну конечно, жив, — засмеялась она. — Тебя не придавило камнями. Глыбы упали вокруг тебя, а одна легла сверху, как крышка, и слегка стукнула тебя по макушке. Ты оказался в пустом пространстве между ними.
— Чудо, — пробормотал я.
— Чудо, не иначе, — кивнула она.
А я спросил:
— Аврора… Это правда ты? Я не умер, и мне это не снится? Где я?..
Она еле сдержала улыбку, приняла серьёзный вид и сказала:
— Отвечаю по порядку. Да, я. Ты не умер, и тебе это не снится. Ты в моём замке.
Сердце трепыхнулось, как пойманный зверь. В замке…
— Да, ты в главном логове Ордена, — улыбнулась Аврора. — И пока ты был без сознания, ты в бреду выболтал все секретные планы "Авроры".
Она что, шутила? Да, озорные искорки… В груди забурлили пузырьки смеха и заставили меня пару раз хмыкнуть. Аврора, ласково теребя меня за уши, тоже засмеялась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});