Ответ я послала ему в солнечное сплетение. Да! Он почувствовал, и это отразилось частично в его взгляде, частично — в жарком поцелуе, которым он приник к моим губам.
Как жаль было возвращаться! Но мы должны были двигаться дальше, а потому мы вернулись на место привала. Держа меня за руку, Конрад прочистил горло и сказал:
— Прошу секунду внимания! У нас важная новость. Мы с Викой объявляем о нашей помолвке.
Что тут началось! На нас обрушился просто шквал поздравлений и объятий, кто-то даже предложил качать нас, но Конрад решил, что затея — не очень. Когда шквал немного поулёгся, он добавил:
— Всех парней прошу отныне иметь в виду — эта девушка ЗАНЯТА! Я заявляю свои права на неё!
Я ткнула его кулаком в бок:
— Ты, собственник! Права он заявляет…
— А как ты хотела? — нахмурился Конрад, привлекая меня к себе. — Всё серьёзно, назад дороги нет. Или ты склонна передумать?
— Нет! Не склонна, — заверила я от души.
— Ну что ж, эта встреча оказалась судьбоносной, — заметил кто-то.
— Жаль только, что снова приходится расставаться, — проговорил Конрад, прижимая меня к себе крепче. — Впрочем, надеюсь, что ненадолго.
И под шум аплодисментов и весёлые выкрики мы обменялись поцелуем.
— 9.9. Пещера
Дальше сундук несла моя группа. Мы оставили в этих лесах уже столько следов, что распутать их было крайне затруднительно, если не сказать невозможно. Под конец это начало сбивать с толку нас самих: мы то и дело натыкались на следы недавно прошедшей другой группы или даже собственные. А сколько километров мы намотали в этом походе, даже представить трудно.
Наконец настал завершающий этап. С места последней, седьмой встречи мы разошлись группами по двое-трое в разные стороны, а сундук понесли мы с Конрадом.
Местом, где должен был быть спрятан сундук, стала природная подземная пустота, уходившая вглубь на несколько десятков метров. Снаружи вход имел вид узкой расселины, в которую предстояло спускаться на верёвке. Уже стемнело, но нам это не особенно мешало: в темноте мы видели почти так же, как днём, и, хоть картинка была и тускловата, нам и такой было вполне достаточно. Конрад собирался спускать сундук сам, а мне сказал ждать на поверхности.
— Ну вот, самое интересное пропущу! — запротестовала я. — Я тоже хочу в пещеру!
— Нет, милая, ты останешься здесь, — сказал Конрад ласково, но решительно. — Жди меня, а если я не вернусь через час, зови на помощь. Ребята хоть и разбрелись, но не покинули регион. Они ждут от нас сигнала.
— Что значит — если не вернёшься? — встревожилась я.
Взяв меня за плечи, он чмокнул меня в нос.
— Не волнуйся, козочка, я надеюсь, что всё пройдёт нормально. Но на всякий случай наверху должен кто-то остаться, только и всего. Ну, всё… Я пошёл.
И я осталась ждать его возвращения — одна в тёмном лесу. Не хочу сказать, что мне было страшно: я сама была такой Красной Шапочкой, от которой Серый Волк не ушёл бы живым, но внутри опять тревожно звенела струнка. Время ползло с улиточной скоростью. Я то и дело поглядывала на часы, думая, что уже прошло минут тридцать, тогда как на самом деле оказывалось всего пять.
На тридцатой минуте отсутствия Конрада зазвонил мой телефон.
— Вика, здравствуй, это Галина Ивановна из сорок третьей квартиры, соседка ваша с тётей Ларой.
— Здравствуйте, Галина Ивановна, — ответила я, уже чувствуя холодок.
И — удар…
— Тётю Лару сегодня увезли в больницу, Викуля. Инфаркт… Ты сейчас где — в Москве?
Тёте Ларе я сказала, что живу и работаю в Москве. Она ничего не знала о том, кем я стала.
— Д-да, — ответила я с запинкой.
— Если можешь, приезжай. Нужны деньги на лекарства, и так далее… Приедешь?
— Постараюсь…
— Уж постарайся, будь добра. А то укатила в свою Москву, а о тёте даже не вспоминаешь!..
Я хотела прорычать: "Откуда вам знать, вспоминаю я или нет?!" — но сдержалась. Сказала только:
— Большое вам спасибо, что позвонили.
От этой новости я чуть не впала в прострацию. Первый мой порыв был — домой! Но тут же меня остановило: а как же Конрад? Где он там? Почему его до сих пор нет? Час истекал, тревога нарастала — и за него, и за тётю. С ума сойти… Я металась, не находя себе места.
И тут я услышала — даже не услышала, а почувствовала ногами глубинный грохот и гул… Гул, от которого все мои волосы встали дыбом. Приглушённый слоем земли, человеческому уху он мог быть и не слышен, но моё ухо хищника уловило его. Обвал? Там же Конрад!! Меня затрясло. Звать на помощь? Но пока ребята доберутся, пройдёт слишком много времени. Следы мы так запутали, что сами заблудились бы. Выход один — лезть в пещеру самой.
На помощь я всё-таки позвала, но дожидаться группу не стала. По верёвке я спустилась в каменное "горло", первые метры которого были прямыми, а потом начинался весьма неудобный уклон. Обдирая о камни колени и руки, я спускалась всё глубже, пока не оказалась в небольшом гроте, от которого ответвлялись два прохода. След Конрада вёл в правый. Я ринулась туда… и чуть не сорвалась в провал. В полу прохода зияла дыра, по-видимому, только что образовавшаяся, в которую — я чувствовала — провалился Конрад. Как туда спуститься? Прыгать? Можно, но опасно: могу угодить на голову Конраду или спровоцировать ещё какой-нибудь обвал. Нужно осторожно… На непредвиденный случай все члены группы, и я в том числе, имели при себе разнообразные нужные вещи, такие, как верёвка, например. У меня был целый моток. На одном конце я сделала петлю и закинула на надёжный каменный выступ, похожий по форме на гриб, а свободный конец бросила в провал. Двадцать секунд — и я была внизу.
Это был ледяной грот потрясающей красоты. Впрочем, любоваться сталактитами и причудливым ледяным рельефом мне было некогда: нужно было как можно скорее найти Конрада. И я нашла его быстро…
Он лежал на залитой кровью груде камней, насквозь пронзённый огромной сосулькой. От этого зрелища я чуть не лишилась рассудка.
— Кон, родненький, солнышко моё! — закричала я, бросаясь к нему.
Он открыл глаза и посмотрел на меня… Жив, слава Богу! Я смеялась и плакала, гладя его по лицу, а потом вдруг увидела, как в его взгляде мелькнула какая-то тень…
— В сторону! — прохрипел он.
Я была так охвачена чувствами, что, кажется, моя реакция слегка замедлилась. Когда я подняла голову и увидела зависшую в воздухе здоровенную сосульку, до меня молниеносно дошло, что если бы Конрад не остановил её на лету, меня бы тоже пригвоздило. Движением руки Конрад отбросил сосульку, а я, ослабев, уткнулась ему в плечо. Его рука легла мне на голову.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});