Горе твоё велико, и я здесь не для того, чтобы напоминать тебе о нем,– Со мной двое чужеземцев. Они прибыли издалека и несут весть и прошение к тебе.
Спустя минуту молчания, человек вышел из тени и посмотрел в сторону Горена и Денизьям.
– С меня теперь много не спросишь,– сказал он, развернувшись и открывая перед Галом дверь,– Входите и говорите, но не ожидайте нужных вам ответов.
Старик зашёл в дом первым, за ним, поприветствовав старейшину поклоном, вошли Денизьям и Горен. Бакти запалил лампу, провёл гостей в центр комнаты и, предложив им место на выложенных на полу невысоких подушках, произнёс:
– Мой дом стал слишком большим для меня. Я так и не привёл в него жену и не завёл детей. Голоса брата и племянников наполняли его каждый день. Теперь я живу в этом доме. В нём уже стены и мой голос здесь звучит не так громко.
Старейшина замолчал. Он застыл на месте, погрузившись в свои мысли. В тусклом свете лампы замерший взгляд Бакти казался неживым и отпугивающим. Денизьям нервно поёжилась. Неожиданно огонёк в лампе дрогнул и Бакти, словно очнувшись ото сна, снова заговорил с гостями дома.
– Кто вы и с чем пришли?– коротко спросил он вурмека.
– Моё имя Горен, а мою спутницу зовут Денизьям,– начал юноша,– Я вурмек. Землями моего народа является Вурмекский Лес, а народ Денизьям владеет Черным морем.
– Морские воры,– тихо произнёс Бакти и посмотрел на девушку.
Смущённо опустив глаза, Денизьям отвернулась.
– Мы проделали долгий и опасный путь, – будто не расслышав колких слов старейшины, продолжил вурмек,– Не любопытство вело нас через чужие земли. Воины царицы, принёсшие в твой дом горе, побывали и на кораблях амако. Они идут через всю Землю с разрушениями и смертью.
Бакти подошёл к окну и, задумчиво глядя через него на улицу, произнёс:
– Я каждый день молил богов о здравии Каврия, веря, что он тот, чьё правление хранит Землю от бед. Но повелитель отправил свою дочь чинить несчастья этому миру, и сегодня я не знаю, кто более безумен: я в своей вере в него или он в том, что сотворил.
– Великий Царь покидает нас, Бакти,– сказал Гал, подойдя к старейшине,– Он умирает. Жоскур готовится принять власть над Землёй.
– Это невозможно!– разъярённо крикнул Бакти, обернувшись к вурмеку и девушке.
Горен поднялся со своего места и подошёл к старейшине.
– Это так,– сказал он,– И гнев царицы порождён долгим ожиданием власти. Что нужно было воинам в Твилле?
Закрыв глаза рукой, Бакти раздосадовано ответил:
– Я не знаю. Они не говорили с нами; врывались в дома и что-то искали. Эти чудовища облазили каждый угол, осмотрели каждого из твиллян, но не говорили, что им нужно. Я бы отдал им всё, о чем только можно просить!
Бакти ударил кулаком об стену и, склонив к ней голову, замолчал.
– Царица ждёт смерти отца и готовится к коронации. Но камень, венчающий диадему земных царей, пропал,– заговорила Денизьям,– Начальник стражи Каврия похитил его и скрывается от войска царицы.
– Жоскур ищет Маарам?– шёпотом спросил старейшина и посмотрел в глаза Горену.
Ничего не ответив, вурмек качнул головой.
– Какая жизнь будет у нашего мира под властью её руки?– продолжил Бакти,– Пусть бы этот камень поглотили земные недра, и мы никогда не узнали такой правительницы!
– Рано или поздно Жоскур найдёт Маарам и взойдёт на трон. Надо не допустить этого,– сказал Горен.
Старейшина снова подошёл к окну.
– Не допустить …– тихо произнёс он и, повернувшись к вурмеку, добавил,– Всё верно. Ты прав. Но ты молод и не понимаешь, что армия царицы велика и это не простые люди, как те, которых ты видел в Твилле. Это не ремесленники и не торговцы. Они воины, обученные сражаться и убивать. Их множество. А что могу я? Соберу мужчин города и отправлю против головорезов? Кто из них вернётся обратно к своим семьям? Никто!
Открыв шкатулку, стоящую на столике у окна, Бакти достал из неё изогнутую деревянную трубку и небольшой тканый мешочек. Он развязал, утягивающие мешочек верёвки, взял из него щепоть некоего ароматного порошка и высыпал его в трубку. Затем, открыв дверь, старейшина вышел на веранду.
– Мужчины Твилля не смогут остановить воинов Жоскур,– снова заговорил Горен,– Но если от каждого города, каждого земного владения соберётся небольшая армия и сольётся в одно, то мы сможем противостоять царице. Я верю, что те, кто как и ты узнал потери от рук Жоскур и те, кто не хотят беды своим народам, согласятся выступить против неё.
Бакти закусил трубку зубами и несколько раз чиркнул двумя мелкими камушками рядом с её внешним концом. Содержимое трубки пыхнуло блеклым огоньком и, вместе с тонкой струйкой дыма, в воздух поднялся сладковатый запах жженой травы.
– Закон Невмешательства сохраняет мир между народами Земли. Он же держит нас на расстоянии друг от друга. Между разумными созданиями нет войны, но нет и дружбы,– задумчиво произнёс старейшина.
– Начало должно быть положено,– подойдя к двери, уверенно сказал вурмек,– Настали другие времена. Без объединения наш мир перестанет быть таким, как раньше. Я готов идти столько, сколько смогу, и везде буду просить о помощи. Если каждый мне откажет, то все мы будем обречены стать жертвами правления Жоскур. Собери своих людей, а я призову другие народы. И когда армии объединятся, появятся сила и надежда на спасение.
Бакти молчал. Окутанный облачком расползающегося по воздуху дыма, он стоял в глубокой задумчивости. Ни Гал, ни Денизьям, ни Горен, никто из троих не решался перебить его мысли. В эти минуты тишины старейшина принимал, возможно, важнейшее из решений своей жизни. Он определял судьбу своего народа, судьбу людей, чьи предки никогда не знали войн и не держали оружия в своих руках. Бакти один должен был выбрать, какое из решений окажется правильным: впервые за историю мира ввязаться в войну или покорно принять то, что ожидает Твилль с правлением Жоскур. Земля города ещё не остыла от погребальных костров, сердца людей ещё мучила боль от потери родных, а старейшина уже обязан был выбрать, какой из двух новых ударов окажется для его народа менее бедственным. Но на каких весах он должен был взвесить меру горя, которую принесёт людям его выбор?
– Вы можете заночевать здесь,– внезапно произнёс Бакти, вытряхивая содержимое трубки на землю.
Он вошёл в дом и медленно поднялся по лестнице на второй этаж.
– Завтра я объявлю городу о вступлении в войну,– коротко добавил старейшина, и скрылся за дверью одной из комнат.
Горен и Денизьям переглянулись. Они не могли поверить, что не ослышались.
– Решение принято,– тихо сказал Гал, проходя в центр комнаты, где лежали подушки.
Взяв одну из них, старик вышел на улицу и исчез в зарослях