счастью, ночью темно… Знаешь, это непостижимо. Невозможно сравнивать ночь с любящим и любимым человеком и это… В такие моменты боги, честь и долг перестают что-то значить. Хотя… Ведь любовь – это тоже дар богов.
– Или проклятье… – сорвалось с языка Пандоры.
Она тут же закусила губу, кляня себя за необдуманные слова.
Агариста не обиделась, а задумчиво кивнула:
– Мне кажется, боги просто посылают нам любовь. А будет это дар или проклятие, люди выбирают сами.
Агариста замолчала, опустошенно глядя в пустоту. Наконец, она справилась с нахлынувшим волнением, и на лице ее снова появилась легкая улыбка.
Она повернулась к Пандоре:
– Знаешь, я рада за тебя. Теперь ты хотя бы поняла, что жизнь возможна не только в Афинах. Уверена, тебе здесь хорошо. Мне кажется, ты и Алексиус… – она не договорила, лукаво посмотрела на Пандору и продолжила: – В общем, я рада, что ты пропустила тот корабль.
Пандора недоуменно посмотрела на собеседницу.
– Какой… корабль? – спросила дрогнувшим голосом.
– Ну как же? Корабль в Афины. Когда ты попала сюда, Алексиус попросил Теодора найти для тебя попутное судно, чтобы ты могла вернуться домой.
Пандора застыла. Она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Голова закружилась. Но, кажется, Агариста ничего не заметила и продолжила:
– Сейчас очень тяжело найти судно, идущее из Македонии в Афины. Теодору удалось, но оказалось, что ты заболела. Он даже уговорил капитана отложить рейс, но ты несколько дней не приходила в себя.
– Почему же Алексиус ничего мне не сказал?
Агариста с изумлением взглянула на Пандору:
– Ты ничего не знала? Ох… – она запнулась и замолчала.
Пандора пыталась совладать с потоком нахлынувших мыслей и чувств, но ее била дрожь.
Агариста с сочувствием смотрела на нее:
– Извини, зря я это сказала… Наверно, Алексиус не хотел обнадеживать тебя… – она осеклась. – Ох, милая. На тебе лица нет! Всемогущие боги, простите меня!
Пандора с трудом сдерживала рыдания.
Агариста наклонилась к Пандоре и заговорщически прошептала:
– Я не хотела говорить, думала, это сделает Алексиус… Честно говоря, глядя на вас, я решила, что ты останешься и это вообще будет не нужно. Но раз так вышло…
Мысли Пандоры плыли, словно в тумане. Поэтому смысл слов Агаристы не сразу дошел до нее.
Агариста взяла ее за руку и повторила:
– Через пять дней!
Пандора помотала головой, разгоняя туман:
– Что? Что через пять дней?
– Будет еще один корабль. Скорее всего, последний до весны. Теодор уже договорился.
Пандора зажмурилась и стиснула ладони, чтобы унять дрожь в руках. Прикушенная губа наполнила рот солоноватым привкусом крови. Из крепко сжатых век неудержимо текли слезы.
Девушки долго сидели молча. Наконец, Пандора справилась с эмоциями. Нужно было что-то сказать, но ей было неловко даже взглянуть на Агаристу.
Она с трудом улыбнулась:
– Знаешь, Алексиус недавно придумал такую штуку… Для девушек совершенно незаменимая вещь.
Агариста обрадовалась, что можно переменить тему:
– Как интересно. Расскажи!
– Давай лучше покажу! – Пандора взяла Агаристу за руку и увлекла за собой.
3
За обедом Леша ловил на себе взгляды Пандоры. Раньше она почти никогда не смотрела на него, а при разговоре отводила глаза. Сейчас он просто ее не узнавал. С ней произошла какая-то неуловимая перемена. Пандора словно ожила, и только сейчас стало понятно, насколько опустошенной и потерянной она была раньше. Каждый ее взгляд, каждая улыбка заставляли Лешино сердце гулко взрываться в груди. Он чувствовал, что его щеки заливаются краской, но ничего не мог поделать.
Казалось, что после вчерашнего вечера Пандора и Агариста стали гораздо ближе, они весело щебетали, ни капли не смущаясь присутствием мужчин. Это само по себе было удивительным. Но девушки, вопреки обычаям, не стеснялись дразнить и подзадоривать собеседников.
– Знаешь, дорогой, мне Пандора такую вещь показала!
– Интересно, и что же это? – улыбнулся Теодор.
– Ох, всемогущие боги! Не знаю, как и описать! – Агариста прыснула.
Теодор вопросительно посмотрел на Пандору.
Та бросила на Лешу лукавый взгляд:
– Алексиус придумал волшебную прялку-самопрялку. Это… – она замялась. – Ну, такая хитрая прялка, на которой прясть шерсть одно удовольствие. Я вчера за вечер спряла столько, сколько вручную и за пять дней не смогла бы! Я бы и больше сделала, да кудель в доме закончилась. Это мечта любой девушки! Его за такую прялку любая девушка расцеловала бы!
Леша ошарашенно повернулся к Пандоре:
– Я думал, ты… – он наконец сообразил, что сейчас не время вспоминать первую реакцию Пандоры на прялку.
В глазах Теодора загорелся огонек:
– В самом деле? Что же ты мне ничего не рассказал?
– Мне показалось… Что девушкам такие новшества не нравятся. Что они любят по-старинному…
– Да какая же девушка откажется от такого? – воскликнула Агариста.
– Так… – Теодор отодвинул тарелку. – Я должен на это посмотреть!
Пандора вскочила с места:
– Пойдемте, я все покажу!
4
После отъезда гостей Леша не находил себе места. Вот и все. Осталось всего несколько дней, и он потеряет Пандору навсегда. Хотя, может, это и к лучшему? Как можно описать их отношения сейчас? Может ли все это в принципе закончиться чем-нибудь хорошим? Но почему же так больно и тоскливо на душе? Хватит! Нельзя думать об этом. Леша взял себя в руки и решил заняться делом. Он отправился в свою спальню и продолжил работу над «Природой вещей».
Вечером перед ужином Пандора, как обычно, зашла к Алексею, чтобы проверить написанный им текст. За последние дни у них сложился определенный подход к работе с текстом. Леша оставлял девушке исписанные страницы, а сам выходил на некоторое время на балкон или во двор. Но сегодня Леша решил остаться в комнате. Сил уйти просто не было. Пандора бросила на него короткий взгляд, но ничего не сказала. За этот день Леша написал не так много, поэтому Пандора довольно быстро все прочла. На удивление, ошибок было немного.
Закончив чтение, она положила бумагу на стол и впервые задала Леше вопрос о его работе:
– Я не очень поняла. Вот тут ты пишешь, что существует всеобщий моральный закон: нужно поступать так, чтобы все твои поступки могли стать всеобщим правилом. И еще… – девушка покосилась на листок. – Что при этом нужно считать человека, в том числе и себя самого, целью, а не только средством.
Леша осторожно кивнул.
– Но до этого ты писал, что человек абсолютно свободен и свобода – это высшая ценность.
Леша кивнул снова.
– Как же получается, что человек свободен, но должен следовать каким-то законам?