— Кристофф… — начала я говорить, но он прервал меня, сев на кровати.
— Я хочу видеть тебя.
— А я не хочу, чтобы ты видел меня. Тут чересчур много для обозрения и откровенно, я лучше не проведу оставшуюся часть вечности на диете, потому что ты хочешь стоять рядом и смотреть на мою толщину.
— Я сижу, а не стою, и мне нравится смотреть на тебя.
Я более напряженно сжала штаны, хмурясь от абсурдности ситуации.
— Ты не можешь смотреть на меня, пока я не потеряла пару размеров. Возможно три.
— Я уже видел тебя, — указал он, с намеком улыбки на губах. Я на мгновение была сбита с толку этими губами, но сумела удержать мой разум в последний момент.
— Только кратко и только потому, что я хотела увидеть, не собираешься ли ты с воплями убежать из комнаты от вида моего сверхизобилия.
Он закатил глаза.
— Я знаю, ты не хочешь слышать о моих прошлых отношениях с женщинами, но тебе могло бы быть интересно узнать, что у первой женщины, с которой я переспал, была фигура как раз как твоя. Она была восхитительна во всех отношениях и я вожделел ее с того времени как мой голос ломался до дня когда женился.
Я моргала на него, не уверенная что на это сказать.
— Ты вожделел жирную леди?
— Нет. Я вожделел чудесную чувственную женщину, ту, чьи изгибы соблазняли меня исследовать их, женщину, чья шелковистая кожа манила мой рот смаковать восторги, что только она могла предложить. Я поклонялся грудям, что были созданы только для моих рук, воздавал благоговение величественной красоте ее бедер и живота и отдавая в мое самое ценное владение нежность ее красивых, соблазнительных бедер.
— О, ничего себе, — вздохнула я, все мое тело покалывало от этих слов. — Кто она была?
— Женщина, которую я вожделел все эти сотни лет тому назад? Жена лорда, который правил городом моей матери, — сказал он, его глаза плавились от желания.
Я глотнула, мое горло сжалось от тоски.
— Счастливая леди.
— Женщина, которую я описывал, однако, это ты. — Он подался вперед. — Ты заставляешь жену лорда бледнеть в сравнении, Пия. Тело что ты видишь, как непривлекательное оставляет меня задыхающимся от желания. Изгибы, которые ты не любишь, заводят меня безумного от желания коснуться и вкусить их. Мягкость, о которой ты сожалеешь, оставляет меня диким от чувственного желания укусить тебя.
Моя челюсть на мгновение отпала открытая, когда я потупила взор на себя.
— Я знаю, ты голоден, но…
— Нет, это не того рода укус, — сказал он, с возбужденным волчьим взглядом его глаз, когда полз по кровати ко мне. — Мне нет нужды видеть тебя, если я хочу питаться от тебя. Но когда я вижу твое тело, вижу те восхитительные изгибы, зовущие и соблазняющие меня, когда я ощущаю твою мягкость, прижатую ко мне, приветствующую меня, это заставляет меня желать укусить. Я хочу отметить тебя как мою, так чтобы все другие мужчины знали, что не смогут обладать тобой. Я хочу владеть тобой, Пия, самым первобытным и глубинным способом, которым самец может обладать самкой. Я хочу спариться с тобой. Я хочу заняться с тобой любовью. Я хочу тебя в свое владение, мою женщину, другую половинку меня. Ты действительно отказала бы мне в этом наслаждении?
Он вливал в мой мозг все образы, ощущения и эмоции, что следовали за его словами, первобытные эмоции, как он предупреждал собственнические, доминирующие и в тоже время покровительственные, все они вихрились внутри и вокруг меня, оставляя меня настроенной, как мина перед взрывом.
— Господи, нет! — завопила я и, бросив штаны в кресло, едва ли не срывая мое нижнее белье, бросилась на него.
Он поймал меня в путаницу рук, ног, грудей и твердого, горячего члена, вдавившегося в меня, когда я извивалась на нем, пытаясь поцеловать, приласкать и облизать каждую точку его, до которой могла дотянуться, все что в тоже самой время делал он.
То, что последовало, не было контролируемыми любовными ласками, как я планировала, с просто достаточным с оральным сексом, чтобы завести его до безумия, а потом долгой, медленной любовью. Но, это было примитивное и грубое столкновение плоти и слияние душ, яростное соитие двух людей, знавших, без всякого сомнения, что им было суждено быть вместе. Дикое и не обращающее внимание на все запреты, я отбросила осторожность на ветер и смаковала, трогала, облизывала и позволяла ему делать то же самое. Он исследовал, дразнил и мучил, пока я не стала корчиться от экстаза, пытаясь отплатить, нуждаясь довести его до такой же твердости и ярости, как он довел меня.
К тому времени, когда он поднял меня по себе к готовой эрекции, я почти рыдала от радости мгновения, мое тело пело, когда он погрузился в меня, мои мускулы пульсировали вокруг твердой головки его члена, когда он вторгся в мои глубины, его бедра проталкивали его глубже, чем когда-либо было прежде. Он притянул меня вниз к своей груди, рванувшись вверх, его зубы проникли в плоть моей груди, когда оргазм охватил меня, захватывая власть надо мной бездыханной из-за него и унося по спирали, прочь от контроля. Его голос хрипло прозвучал в моем ухе, когда он отдался своей собственной кульминации, соединяя свои переживания с моими, посылая нас обоих в полет.
Когда я лежала на его влажном задыхающемся теле, одна мысль появилась в моем ошеломленном экстазом уме: Не имеет значения, чем Анжелика была для него, я знал с абсолютной уверенностью, что она никогда не дарила ему экстаз, который он обрел в моих руках.
Я клевала носом, засыпая успокоенная этой идеей, которая была подпорчена только ноющим, растущим убеждением, что этого было не достаточно.
Глава 15
— Сколько мы должны ждать?
Кристофф мельком глянул на часы, прежде чем ответить Магде.
— Они будут здесь с минуты на минуту.
— Ты уверен, что они хотели встретиться с нами тут? — Спросила я, поглядывая вокруг. Мы все вчетвером сидели снаружи кафе, за столиком затененным тихо качающимися пальмами и экзотическими кустами, окруженного с трех сторон высококлассными магазинами, которые еще не открылись.
Через улицу, центром нашего внимания было безобидное здание. Оно выглядело как офис какого-то финансового воротилы, с высокими тонированными окнами, кучей хрома и бледно-кремовой каменной облицовкой стен. На двери была скромная надпись, содержащая название организации вместе с символом полумесяца. Ничто в здании не намекало на факт, что внутри его был мозг группы, для которой лучшим занятием были систематические пытки и убийство вампиров в последние пятьсот лет.
Я задрожала несмотря утреннее тепло.
— Уверен, — глаза Кристоффа ни разу не отдохнули; они постоянно сканировали запоздалый ранне-утренний люд, когда он выходил из кафе, разглядывал витрины перед тем, как, в конечном счете, двинуться по нужным им целям. Щебетание птиц смешивалось с низкого уровня гулом разговоров о разных видах бизнеса, когда народ поднимал их утренний кофе, брал печенье, треплясь с их «умывающими руки» партнерами, или о любом миллионе других вещей, которые люди с достаточным свободным временем и деньгами делают ясным, солнечным утром в среду.