на локтях, осторожно выглянула из-за борта повозки.
Я видела, как ее взгляд мечется из стороны в сторону.
– Ты их видишь?
– Я сказала тебе заткнуться.
Мы ждали. Мне было слышно только затрудненное дыхание Джо.
– Салли, черт бы тебя побрал! Скажи что-нибудь! – подал голос Сайлас. Он выглядывал из открытого люка «Фонарщика».
– Кажется, там все трое. Нас обошли сбоку.
– Но как? Цилиндр Джека у меня, – сказала я.
– А ты думаешь, у полиции нет запасных? И можешь быть уверена, командный пароль они тоже поменяли.
До нас донесся голос Джо:
– Как же… больно. – Между словами он судорожно вдохнул.
Грохнул еще один выстрел. Должно быть, стреляли в воздух, потому что я не слышала удара пули.
– Больше я повторять не буду! – крикнул Бейкерсфилд.
– Сукин сын! – гневно завопила в ответ Салли. – Ты выстрелил Джо в спину!
– Я больше не собираюсь полагаться с тобой на удачу, женщина! Ты показала мне, что бывает, когда относишься к тебе с уважением! Мы не обрушили на вас лавину огня только потому, что с вами девочка!
Он дал нам минуту, чтобы поразмыслить над этим. Я ощущала странный стыд, хоть остальные и были живы только из-за меня. Все равно со мной обращались, как с чем-то не вполне разумным.
Шериф продолжил:
– Ты слышал, Сэм? Выходи вместе с Анабель, и я гарантирую вам безопасность! Ты правда хочешь, чтобы она оказалась посреди того, что тут сейчас начнется?
– Он прав, – сказал папа.
Настала моя очередь обратиться к шерифу:
– Вы все еще собираетесь его повесить?
Он ответил не сразу. А когда все-таки заговорил, я услышала в его голосе неуверенность:
– Закон должен быть соблюден, Анабель. Я только надеюсь, что мы сумеем решить все цивилизованно, а не вот так.
Ну разумеется. Такие убийства Нью-Галвестону не нравились. Там предпочитали чистенькие – когда нажимаешь аккуратненький рычажок и слышишь недолгий хруст. Когда в процессе можно говорить о том, как тебе жаль.
– Тогда, боюсь, вам придется запачкать руки, шериф.
– Бель, – сказал папа, но я пропустила это мимо ушей.
– О господи, – проскулил Джо. Я слушала его прерывистое дыхание. Он старался держаться тихо, но каждый выдох сопровождался негромким стоном муки.
Рядом со мной громогласно ожила винтовка Салли. Я рискнула выглянуть из-за борта повозки, чтобы понять, во что она стреляет. В нескольких сотнях ярдов от нас, словно огромный черный жук, горбился Дигтаун, темный под темнеющим небом; если не считать его, вокруг была только бесплодная череда невысоких холмов да несколько разбросанных валунов.
– Я его вижу, – сказала Салли. – Просто не даю ему расслабиться. Они обрушатся на нас, как только поймут, что вы и впрямь не выйдете. Пора планировать отход. Джо, ты встать можешь?
– Не знаю.
– Сайлас, мне нужно, чтобы ты затащил его на корабль.
– Вот уж нет, – ответил Сайлас.
Бейкерсфилд снова заговорил:
– Я вижу, у вас здесь корабль. Не знаю, откуда он взялся и кому принадлежит, но, возможно, он переубедит губернатора. Возможно, вам не придется умирать, болтаясь на виселице или истекая кровью на песке.
Я посмотрела на Салли, чтобы понять, как она к этому относится. И была поражена, увидев в ее глазах слезы.
– Он уже приговорил Джо, – сказала она. – Хочешь ему поверить – дело твое. А я останусь здесь.
– Я затащу Джо в повозку, – сказала я.
Салли не стала меня переубеждать. Она только смотрела, как я встаю и перебираюсь через борт. Я делала ставку на то, что они не станут стрелять, что они поверят, будто я уступаю здравому смыслу.
Я спрыгнула туда, где лежал Джо, подставив спину их винтовкам. По коже у меня бегали мурашки, мышцы напряглись в ожидании пуль. Я заметила Сайласа в корабле, в нескольких футах от люка. Папа прятался за повозкой сбоку от меня. Увидев, что я выскочила из укрытия, он побелел.
– Бель! Господи Иисусе! Иди сюда!
Под Джо все еще растекалась кровь. Голова у него была повернута набок, и на мгновение его обессмыслившиеся от боли глаза сосредоточились на мне.
– Эй… Бель…
Я не могла оторвать взгляда от дырочки в спине Джо. Она казалась такой маленькой. Он дрожал от холода. Почему-то от того, что он мерз, было только хуже. Я перекатила его, и Джо вскрикнул. Спереди рана была больше. Его рубашка и штаны промокли от крови, она растеклась по песку. Я сняла куртку, прижала ее к ране, и Джо зашипел сквозь стиснутые зубы.
– Как он? – спросила Салли.
– …плохо, – тихо отозвалась я.
Из «Фонарщика» донеслась тяжелая поступь. Слишком тяжелая, чтобы принадлежать Сайласу. Я подняла взгляд и увидела в проеме люка Пибоди. Заходящее солнце скрылось за кораблем, и казалось, будто он вышел из абсолютной темноты. Щиток его шлема сиял. Мотыльки ползали по скафандру и создавали трепещущий черный нимб вокруг его головы.
Я услышала, как папа выдохнул:
– О. Боже мой.
По моему мозгу тарантулом прополз неожиданный приступ ненависти. Это был не ученый. Это было другое, темное сознание. Это был Марс.
Психическая энергия, исходившая от Пибоди, была сродни той, которую я ощутила в Глотке, но более определенной. Это было холодное, убийственное презрение. Голодная алчность. Джо содрогнулся, почувствовав ее, и я накрыла его собой, пытаясь защитить, как будто это было возможно.
Я услышала голос Мэй Акерман:
– Кто это? Господи, кто это?
Пибоди заговорил, обращаясь ко всем нам на своем странном, неведомом языке голосом чего-то мертвого и чужого, пытающегося выразить себя посредством механизма, созданного для более мягких звуков.
Джо схватил меня за руку. Он не сводил взгляда с чего-то невидимого у меня за спиной.
– Мне страшно, Бель, – сказал он. И умер.
Я уловила мгновение, когда это произошло – самое поразительное и самое банальное событие, какому я была свидетелем. Первые звезды близящейся ночи отражались в его открытых глазах. Глазах, которые скоро покроет иней.
Последним, что испытал в этой жизни Джо Райли, была омерзительная волна страха, исходившего от этой кошмарной твари подобно вони.
Позади меня раздались выстрелы. Три, четыре, шесть. А потом – громовая очередь, явно выпущенная Джеком. Пули ударялись о корпус «Фонарщика» и рикошетили от него. Грохочущее орудие Джека выбило на металле цепочку глубоких вмятин. Только излучаемый Пибоди страх мог свести их с ума настолько, что они начали стрелять по исправному космическому кораблю.
Салли, все еще лежавшая в повозке рядом с парой канистр, непрерывно и размеренно вела ответный огонь. Это было так же безнадежно, как если бы она в одиночку вышла против небольшой армии. Она отвлеклась на перезарядку и воспользовалась этой паузой, чтобы бросить к моим