снег.
«Подумать только, этот ребёнок ест крыс и всю ночь сидит в сырой землянке, но он доволен, — Ворон видел, как мальчик улыбается, глядя на лазуритовое небо. — Наелся крыс и доволен, подумать только!» — Каин вдруг почувствовал, как странное, давно забытое тепло протекает в области его сердце и впервые за долгие годы, улыбнулся. Искренне, без тени иронии и сарказма, какие он обычно выказывал всем остальным.
Он вспомнил далёкое, совсем забытое детство. На секунду ощутил, как к нему касается рука матери, почувствовал доброжелательный взгляд отца. Он вспомнил своего старого друга, не того, кем он стал сейчас, а того, кем он был. Прозорливым, весёлым, несмотря на свою глубокую инвалидность и невозможность двигаться.
«Ты улыбался, даже сидя в коляске, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, — подумал про себя Каин. Он вспомнил изумрудные глаза того мальчишки, вспомнил как они играли. И пусть, что их считали странными, а самого Каина часто поддевали тем, что он играет с инвалидом. Со слабым, беспомощным и немощным. Но он всегда защищал своего друга. Всегда держал кулаки за себя и за него. И никогда его не оставлял.
«А что теперь? — Он, не думая, вытянул из внутреннего кармана одежд пачку сигарет и закурил. — Теперь ты летаешь так высоко, что вряд ли я смогу тебя коснуться. И я всё пытаюсь за тобой угнаться, — Каин протянул пальцы к небу, будто желая ухватить силуэт своего товарища, который летел всё выше и выше. — Я взлечу на твою высоту, друг, — пообещал он себе вот уже в который раз, — и взлечу ещё выше. И тогда мы снова… станем настоящими друзьями…»
— Э-эй! Ты что, уснул что ли? — Бушуй бил Каина в плечо своими крошечными кулачками. — Просыпайся, что ты, небо ухватить решил?
Лживая маска снова наползла на его лицо, и грустная улыбка обратилась в ехидную усмешку.
— Нет, просто… Брось, я просто задумался, — Каин бросил сигарету в снег, и та зашипела. — Ты что-то хотел?
Бушуй отвернулся, не желая показывать своего лица.
— Когда… когда мы пойдём к папе? Я ужасно соскучился.
— Истинным вождям не гоже скучать, — Каин хлопнул мальчика по плечу, как бы подбадривая. — Бык сейчас… — «Вырезает когда-то дружественным вождям их сердца», — занят… Демоны из Каменных Городов сейчас наседают, и твой бравый отец защищает свой народ от них.
— Но потом мы пойдём к нему? И к маме? Да? Да?
— Да, — кивнул Каин. Пусть он и нагло ему лгал, мальчишке не стоит знать правду. Не стоит знать, что он лишь пешка в его игре, в игре, где правят грехи. Но цель, как говорил себе Каин, оправдывает средства. — Обязательно, не переживай насчёт этого.
Когда солнце встало в горизонт, Бушуя сразил сон. Мальчик свернулся калачиком и спал спиной к костру, слишком близко. Каин отодвинул мальчишку подальше и тот, инстинктивно прижался к его ногам. Каин хотел его отодвинуть, но, увидев, как лицо Бушуя становится недовольным, не решился.
«Не смей к нему привязываться, — говорил он сам себе, — это твоя пешка. Твой инструмент. Если ты привяжешься к нему, то весь твой план пойдёт прахом. Так что не смей…»
Решив отвлечься от мыслей, он сел в позу лотоса, сложил руки знаком Птицы и глаза его стали белыми, скрыв фиолетовый хрусталик.
Он был чёрной птицей, которая сидела на ветке. Взмыв чёрной стрелой в небо, он миновал ряды берёз и тополей, прилипших друг к другу, тонкую речку, которую почти сковал мёртвый лёд… Наконец, заметив чёрные, выжженные деревья и разваленные бревенчатые постройки, он слетел на ветку, невдалеке от каменного алтаря, что стоял подле статуи. Каин видел трёх человек в чёрных одеждах. Два скрещённых христианским крестом клинка, на пересечении которых зияло всевидящее око — этот символ был вышит на левой или правой грудине костюма или за спиной. Такое расположение позволяло даже самым далёким людям понимать, что перед ними стоит не простой солдат, а член Святой Инквизиции, спец. корпуса «Зима».
Один человек был беловолосым, обросшим инвалидом с протезированной рукой, другой — чуть выше ростом и шире в плечах, с короткой бородкой и голубыми глазами. Третий, как понял Каин, был пленником этих двоих и связанный лежал на алтаре.
«Неужели, всё складывается так замечательно?»
Птица, чьим тельцем управлял Каин, раскрыла чёрные крылья и слетела вниз, прямо к распластавшемуся пленнику. Увидев ворону, тот заёрзал на камне и что-то промычал, но больше никто на это внимания не обратил. Только однорукий инвалид, взглянув на птицу, принялся лепить снежок.
В одном из голосов Каин узнал Виктора Зверева. Во втором — его товарища, который едва не попал в «Лёд». Они говорили о Когносе, но Ворону нужно было не это. Он хотел знать, что эти придурки сейчас замышляют. Зачем им пленник? И как они так удачно забрели в этот лагерь?
Каин принялся слушать внимательно, но чёртов снежок угодил вороне прямо в клюв, и он пришёл в себя, лёжа на снегу. Засранцы ещё поплатятся, обозлившись, думал Каин, ещё как поплатятся. Но если Бык, как планировал Каин, успел перебить вождей «Даждьбога» и большую часть Огненных Лагерей, то сейчас он должен направляться сюда.
«Древний демон, обозлившийся на Инквизицию вождь язычников, и парень, который заключил таинственный контракт, — Каин невольно улыбнулся, — как бы не обернулась их встреча, победитель будет только один — я».
Чем дольше Каин пытался попытаться вновь проследить обстановку в языческом лагере, тем хуже у него получалось. С каждой секундой будто какой-то барьер рос вокруг того места, плотной стеной закрывая любой обзор. Каин тяжело вздохнул — ему осталось только смиренно ждать развязки, если она, конечно, случится. В ином случае…
Небо прорезала вспышка молнии. Гром прорычал вслед за ней. Снова удары горбатых светло-голубых линий забили в землю и округа наполнилась хаосом. Даже сидя на приличном расстоянии от лагеря, Каин расслышал дикий рёв, больше похожий на скрежет, а аура этого место, доселе девственно чистая и белая, начала наполняться тёмно-красными оттенками.
«Твою ж мать, — выругался про себя Каин, астральным зрением видя, как тени ползут на белый снег, переливаясь бордовыми тонами, — что там творится, если их аура ползёт аж сюда?»
Он в спешке надел воронью маску и усиленно анализировал пространство вокруг себя. Нельзя дать им себя обнаружить. Нужно подавить выработку негативной энергии, чтобы этих дебилов не притянуло сюда.
— Бушуй! — Каин дёрнул мальчика и тот, сонными глазами осмотрелся. — Вставай и беги в ямину.
— Что? Зачем?
— Кажется твой папочка вернулся, — прошипел Каин, указывая на яркие вспышки разноцветных молний. — Нам