со здоровяком и тот подмял его под себя. К счастью, ударить монстр не мог, так как погреб под собой Альберта, но и офицер был беспомощен, хоть и пронзил нутро выродка боевой саблей.
Ди встрепенулась, желая помочь незнакомцу, только вот чем? Спихнуть этого гомункула не в ее силах, тогда что? Стоять и смотреть, как за нее погибает уже второй ее защитник?
Но защитников оказалось трое. Второй не успел на помощь первому. Альберт — воин по призванию, но в силу увечья опоздал и мистер Пиквик сейчас лежал на полу у кровати Ди. Зато третий защитник успел как раз вовремя. Он был храбрый смелый и отчаянный, несмотря на юный возраст. Мальчишка появился в дверном проеме, как раз перед тушей монстра, что прижимал собой Альберта, грозя раздавить его.
В недорогой кепке-восьмиклинке, что в квартале Горшечников носили все, от шпаны до старших мастеровых и лидеров банд. В штанах на подтяжках, новых, а не донашиваемых за кем-то, с пневмопистолем в руках, стоял подросток, направив смертельное оружие на маленькую голову выродка. Его рука дрожала, как и сам парнишка, но твердости хватило, чтобы потянуть за спусковой крючок, выпустив сжатый в баллоне газ, что разгонял свинцовый шарик.
Сам выстрел прозвучал, как хлопок в ладоши — треск костей слышался намного громче. Голова чудища — назвать человеком это существо не поворачивался язык — подалась назад. Свинцовая горошина, вошедшая в лобную кость, вышла из затылочной, выплескивая содержимое черепной коробки. Гигант как-то неловко дернулся и затих, испуская дух и погребая под своей тушей Альберта, который, если до сих пор не оказался раздавлен, то вскоре задохнется под тяжестью здоровяка.
«Все закончилось!» — пришла в голову Дианы мысль и девушка обмякла, чувствуя сильную усталость. В комнату влетел еще один подросток, худощавый, в такой же как и у первого клетчатой кепке. Следом за ним показался хмурый высокий джентльмен с пневмопистолем на изготовку, а за ним в комнату вошла Хельга.
Хельга подскочила к Диане, несколько раз легонько ударила по щекам, приводя в сознание и раздвигая пальцами веки. Убедившись, что с ней всё в порядке, она кинулась к бездыханному управляющему — рыцарю, который сегодня отдал жизнь за Диану. Первому рыцарю! А ведь был и второй! И возможно его, стойкого оловянного солдатика, еще можно спасти! Эта мысль позволила Ди собрать немного сил, чтобы поднять дрожащую руку и указав на образину с развороченным черепом, прошептать непослушными от накатывающего обморока губами.
— Под ним мой рыцарь, мой стойкий оловянный солдатик, — затем сознание покинуло ее слабое тело.
Храбрая девушка что недавно выдавила глаз и откусила пальцы убийце, умиротворенно закрыла глаза и провалилась в сказочное видение, в котором она принцесса, а рядом с ней три рыцаря: улыбчивый и розовощекий мистер Пиквик, уверенный в себе офицер, с такой же, как у неё колодкой на ноге и мальчик в недорогой одежде и вооруженный грозной пистолью.
Хельга скорее не расслышала, а интуитивно догадалась, что хочет сказать Диана. В своем стиле начала сыпать приказами. Вчетвером — она, шофер и малолетние помощники — им не удалось освободить Альберта из-под туши монстра, лишь сдвинуть, освободив голову и грудь придавленного офицера.
Альберт Кроу не дышал. Сорвав с волос спящей Дианы ленту, Хельга туго перетянула свои волосы и склонившись над Альбертом совершила немыслимое — приникла к его синеющим губам.
Молчаливый прежде шофер хотел упрекнуть взбалмошную и своенравную целительницу в грехопадении, глумлении над телом достойного мужа своей страны. И только он открыл рот, чтобы призвать к благоразумию свою подопечную, как сэр Альберт закашлялся и пришел в себя.
Бодигард осенил себя святым кругом. Вот только что сэр Альберт Кроу был мертв, но поцелуй этой девушки вырвал его из цепких лап смерти! Бодигард прошедший войну и видавший многое, осел на пятую точку, осознавая увиденное.
Но не надолго. Причина его душевных метаний, и беспокойства тронула его за плечо, и пыталась всучить ему валявшийся на паркете меч.
— Мистер Джон, Альберта надо вызволять, но это… — она указала на тушу монстра, которая еще прижимала к полу нижнюю часть туловища Альберта. — Мы даже вытянуть не сможем.
— Ч-ч-что вы от меня хотите? — телохранитель игнорировал меч-бастард, который протягивала ему розоволосая ведьма из лесов Скив.
— Придется Вам, Джон, поработать мясником, — невесело произнесла она и все же вручила окровавленный меч в его руки.
* * *
На Раудвилль давно опустилась ночь. Уже не слышны голоса праздных прохожих, ржание коней, запряженных в конные экипажи и гул парокарет. Даже ночные гуляки и те притихли.
В лаборатории Гелиота Нейжи слышался монотонный гул десятка голосова. Вокруг стола со стальным големом собрались мастера пяти школ магии первого, второго и даже третьего круга.
Было трудно представить, но сейчас школа Огня не конфликтовала с адаптерами Воды и вместе они не враждавали с твердолобыми последователями Земли, ученики Молний не желали испепелить родственную им, а потому и такую ненавистную школу Воздуха. Сейчас они были за одно, творили нечто общее, а потому великое.
Из витиеватых магических формул складывался каркас, тут же он оплетался пятью стихиями, обретая устойчивость, но до полноценного завершения ритуала переноса сущности было еще далеко. На соседнем столе лежало тело, готовое отторгнуть душу, чтобы та была запечатана в осязаемый сосуд.
— Вот он, истинный шедевр человеческого гения! Лицо прогресса, на стыке магии и инженерии! То, что может навсегда объединить идеалы магов и тех, кто несет прогресс через механизмы, — Август Крайтон прокричал это в лицо Гелиоту Неджи, радуясь как мальчишка. — Гелиот, несмотря на все, я рад, что ввязался в эту авантюру вместе с тобой. Ты гений, дружище!
— Мои расчеты верны, Август. Душу человека возможно переселить в изначально неживое тело. Сделать это даже и без Некрономикона Альхазрета. Кстати книгу так и не нашли?
— Нет, — развел руками Август Крайтон — Гелиот, ты лучше бы перепроверил расчет. Мне бы не хотелось, чтобы вышло как в прошлый раз. Они были верны еще тогда, в момент первого опыта и верны сейчас.
— Так в чем причина прошлых проколов, Гелиот, — начальник Тайной полиции радовался как мальчишка, не в силах оторвать взгляд от процесса.
— В сосуде, избранном вместилищем для переносимой души могут быть погрешности. Даже чистейший алмаз имеет неразличимые глазом дефекты, неоднородная структура не в силах долгое время удерживать столь совершенную сущность, как человеческая душа.
— И ты уверен,