Вместе у них может получиться! Сообща обязательно выйдет побороть этого злодея!
Не ожидавший нападения сзади, убийца повалился на спину. Мистер Пиквик бросился на «раскрывшегося» противника, высоко занес меч для мощного удара должно быть последнего и… Удар туфлей в живот заставил защитника леди Ди сложиться пополам, но тот не сдавался, не выронил меч и был полон праведного гнева. Вот только подкошенный ударом светлый рыцарь упал на колени и оказался близко к заваленному на кровать убийце. Слишком близко…
Не обращая внимания на стремящуюся удушить его девушку убийца, со скоростью швейной иглы, начал наносить удары стилетом в широкую грудь управляющего. Душегуб знал что делал: хрупкое тонкое лезвие ни разу не коснулась ребер жертвы, в то время как лезвие стилета раз за разом пронизывало легкие, сердце, диафрагму и желудок. Управляющий умер еще в момент первых ударов, последним штрихом в пляске серебристого клинка стал широкий, размашистый взмах, рассекший шею от уха до уха. Сейчас сердце Пиквика, работая еще по инерции, выгоняло сквозь рассеченную шею кровь из уже мертвого тела.
Однако, даже умерев, мистер Пиквик смог совершить невозможное: он лишил убийцу его инструмента. Клинок стилета вонзился меж шейных позвонков и засел в них. Хрупкая закаленная сталь раскололась будто стекло, разлетевшись горстью осколков оставив в руках душегуба лишь красивую рукоятку стилета, когда тот попытался вытащить оружие из жертвы.
Отбросив ставшую бесполезной железку, убийца вцепился в черные волосы Дианы и оцепеневшая от ужаса девушка встрепенувшись с силой вонзила коготки в лицо душегуба. Даже в хаосе этой драки и несмотря на жалобные стенания громилы, что получил множество ожогов, но все же смог сбить пламя, сейчас пытался встать. В комнате раздался мерзкий звук, лопающегося под когтями девушки глазного яблока душегуба.
А затем по ушам ударил громкий и обезоруживающий, словно крик банши, вой ослепшего на один глаз убийцы. Но выборов инициативу, Ди не собиралась ее отпускать, еще сильнее вцепившись в волосы злоумышленника. Тот не переставая кричал, попытался закинуть руки за голову, вцепиться в лицо девушки, но зря: Ди зубами вгрызалась в пальцы мерзавца, вдруг ставшего жертвой. Еще мгновенье, и твердые суставы поддались зубам черноволосой фурии. Комнату вновь наполнил леденящий кровь крик боли и отчаянья. Распрощавшись с клоком волос и половинками безымянного и среднего пальцев, убийца с трудом смог вырваться.
Теперь, держась за лицо и прижимая к себе покалеченную руку, подвывал уже он, а здоровяк наконец пришел в себя и, покрытый ожогами, вращал единственным глазом, пытаясь разобраться в произошедшем. Тут он заметил тощего душегуба, в чьей шевелюре белела проплешина от щедро выдранной пряди волос.
— Бr-r-rатик? — он присел к искалеченному Дианой убийце.
Тот будто приободрился, едва огромная рука здоровяка легла на его плечо. Тощий убийца подобрался, встал на ноги и……поднял с пола полуторный меч мистера Пиквика. «Это конец!»
— Не так быстро! — со стороны дверного проема послышался уверенный мужской баритон.
Высокий и статный мужчина с саблей в руках стоял, балансируя на одной ноге: вторая была заключена в такие же как у Ди стальные колодки. Он наверное был бы смешон если бы не пламя праведного гнева, что горело в его глазах. А еще он был спокоен. Совсем. И казалось ни двое убийц, одна внешность которых вызывала у Дианы содрогание и ужас, ни тело мистера Пиквика, лежащего у ног Ди словно прикроватный коврик, не могли выбить из хладнокровного равновесия этого джентльмена.
Тощий и одноглазый, перехватив меч поудобнее, хищной пружинистой походкой двинулся на Альберта. Офицер отсалютовал дуэлянту и, балансируя на одной ноге, принял стойку готовясь встречать своего визави.
Но тут следом за тощим на хромого офицера Его Величества двинулся и здоровяк. Ди подметила, что здоровяк изменился с того момента, когда она его впервые увидела и дело совсем не в ожогах, что своими пузырями украшали его истерзанную кожу. Он и впрямь стал больше и даже шире, и дело тут не в пословице, что у страха глаза велики. Входя в комнату этот урод пригнулся, чтобы не удариться лбом о немалый дверной проем, сейчас же он втянул голову в шею, и все равно его макушка касалась лепнины высоких потолков! На его фоне высокий и тощий убийца мистера Пиквика и вовсе казался неважным и даже не опасным, несмотря на меч в его руках.
Тем временем, хищные движения и ложные выпады тощего оставались неинтересны Альберту что сейчас стоял с саблей, лицом к врагу, он был в своей стихии. Воин по призванию и статусу, а в руке верная сталь клинка, и это радовало душу боевого офицера!
Выпад тощего и… он ошибается! Такое не прощают! Росчерк кривой сабли Альберта, распоров шерсть дорогого костюма, оставил кровавый автограф на груди убийцы. Тощий, не привыкший к боли отступил, держась за исполосаную грудь и теперь вперед выступил здоровяк, ставший монстром. Иначе эту гору вздутых мышц было уже не назвать!
Кажется он рос на глазах, точно тесто у зазевавшейся хозяйки. Немаленькие апартаменты Дианы, откровенно были малы этому человеку-горе, паркет стонал и трескался под тяжестью его тела. Последние обрывки одежд он скинул, точно змея сбрасывает кожу, и теперь нагой двигался на искусного, но такого маленького по сравнению с ним офицера Его Величества.
Однако Альбер Кроу не желал отступать, стоял на одной ноге, точно стойкий оловянный солдатик из старой сказки которую Диане читала Сиси в годы ее детства.
Монстр оконячательно начал терять человеческий облик. Маленькая уродливая одноглазая гипертрофированая голова смотрелась гротескно на вздувшемся, от нечеловеческой силы, в его теле. Нечто махнуло рукой, желая сбить Альберта с ног, и острая сталь сабли приняла удар на себя, рассекая плоть и отрубая фаланги пальцев.
Обрубки, что раздулись до толщины человеческой руки, с гулким стуком упали на паркет. Монстр взревел и, отдернул покалеченную руку назад, не просто сбив с ног хрипящего напарника — неловкое движение вышибло израненного душегуба из комнаты. Его темный силуэт, точно снаряд баллисты, вылетел сквозь застекленную дверь балкона и скрылся за мраморными перилами, рухнув с высоты третьего этажа.
То ли от отчаяния, то ли от обиды, монстр бросился на Альберта в убийственной атаке, желая снести офицера, словно цунами. Увы, «стойкий оловянный солдатик», как и в сказке был одноногим. Не увернуться, не отскочить, а посему Альберт бросился навстречу, прекрасно понимая, что даже если он затыкает до смерти эту гору мышц, с комком первородного гнева внутри, монстр все равно успеет завершить свое черное дело.
Альберт схлестнулся