выиграть, – сказал Броэм, но Финн проигнорировал.
– И Броэм выиграл! А Вайнона была вся расстроенная и огорченная, поэтому уехала домой и не отвечала на звонки. И поэтому Броэм напился, чтобы заглушить боль.
Финн закончил и ждал нашей реакции. Ну. Мягко говоря, это была худшая история, которую я когда-либо слышала. Броэм дрался из-за Вайноны, как какая-то огорченная девчонка. Заткните мне рот.
Мы с Броэмом встретились взглядом, и он пожал плечами.
– Честно говоря, не знаю, почему ты хочешь услышать мою версию произошедшего. Ты правильно передал каждую мелочь.
Мой желудок резко сократился.
– Правда? – спросил Финн.
– Нет, даже близко нет. Но мне интересно, какой смысл в провозглашении Джека моим сводным братом?
– Драматическое напряжение, – не раздумывая, ответил Финн.
– Ну да, конечно.
Я еще раз украдкой взглянула на Джека и подождала, пока он поднимет глаза. Глаз, который был скрыт от моего взгляда в первый раз, действительно был интересного пурпурного цвета, веко настолько распухло, что свисало на глазное яблоко. Уф. Что именно заставило Броэма, который не пил, у которого были все на свете причины избегать алкоголя, напиться? Что заставило Броэма, который любил дразнить, но ненавидел настоящие конфликты, ударить кого-то?
Если Броэм не сказал даже Финну, то у меня нет шансов быть посвященной в то, что случилось тем вечером. Однако, когда прозвенел звонок и все стали рассеиваться по классам, я зависла рядом с ним.
– Я не хочу совать нос туда, куда не просят, – мягко сказала я. – Поэтому тебе не нужно рассказывать о том, что случилось на выпускном. Я просто хочу проверить, все ли в порядке. Если тебе надо выговориться, или нужен совет, или что-то еще…
– Нет. Вообще-то, у меня все хорошо, – сказал Броэм. – Спасибо.
– О. – Меня это задело, но я порадовалась, что Броэм в порядке. Разве цель всех коучей по отношениям не в том, чтобы привести своего клиента к умению уверенно ориентироваться в ситуации? – Рада слышать. Пока у тебя все хорошо, это все, что мне нужно знать.
Броэм поджал губы.
– Спасибо. Эй, кстати, я говорил тебе, что Финн не боится напрямую высказывать людям то, что думает.
Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, на какую тему он перешел, и потом я вспомнила обсуждение шкафчика.
– Он прав, – признала я.
– Конечно, прав, но выражение твоего лица, когда он сказал, что не написал бы тебе… – Броэм выглядел немного обрадованным, что проявлялось в легкой усмешке в уголках его рта.
– Не было никакого выражения!
– О, определенно, – сказал Броэм, и тепло прихлынуло к моим щекам. – Нельзя быть экспертом во всем. Знаешь, это нормально – не всегда знать больше, чем кто-либо другой.
Я оперлась на соседний шкафчик, пока Броэм рылся и собирал свои вещи. Теперь, после удивления от слов Финна, что он не хотел бы получить от меня совет, я чувствовала себя идиоткой. Конечно, я не самый лучший человек для обсуждения его личных проблем. И мне хотелось испариться из-за того, что Броэм заметил мой шок. Они оба думали, что у меня самое раздутое эго в школе. И, честно говоря, не были далеки от правды.
Когда Броэм выглянул из-за шкафчика, он посмотрел на меня и спросил:
– Что случилось?
Я закрыла дверцу его шкафа и пошла. Он поспешил за мной.
– Я не имела права давать людям советы, – сказала я.
– Почему? Это из-за того, что сказал Финн?
– Господи, нет. Финн абсолютно прав. Я поступила безнравственно по отношению к Брук, нарушила конфиденциальность информации Рей, я позволила украсть все те письма. Я начала это, чтобы помогать людям, а закончилось все тем, что я использовала свое положение, чтобы навредить им. Я причинила боль стольким людям. Что со мной не так?
– Эй, – сказал Броэм, беря меня за руку, чтобы я замедлилась. – Ты облажалась. Такое иногда случается. Сейчас всем станет лучше, если ты извлечешь из этого урок, а в следующий раз поступишь по-другому, вместо того чтобы быть в подавленном состоянии из-за того, какое ты дерьмо. Да?
Часть меня знала, что он прав. Но как мне начать исправлять то, что я натворила?
– Да? – настаивал он.
– Да. Я должна принести Брук самые большие извинения.
– Хорошее начало. – Броэм посмотрел вокруг и наклонился. – Хм, еще, говоря о безнравственных ошибках, хочу рассказать тебе, что было с Джеком на самом деле.
Это вытянуло меня из мучений совести быстрее, чем любая нотация.
– Только не говори, что он твой сводный брат.
Он закатил глаза.
– Вы оба смешны. Нет. Он был одним из тех, чье письмо оказалось в шкафчике.
Мой смех испарился, а коридор стал расплывчатым.
– О.
– Мы болтали в компании, это всплыло, и он был пьян и зол, и это стало немного личным.
– Личным обо мне или о тебе?
– …О тебе. Как я уже сказал, он был пьян и зол. Не важно, что он сказал, но это прозвучало… невежливо. Я сказал ему заткнуться, но он продолжил, и я взбесился. – Броэм уставился в пол. Его щеки немного покраснели. – Я никогда никого раньше не бил. Я даже не собирался этого делать, но моя рука как будто действовала без указаний моего мозга.
Это. Чересчур. Получается… Я невольно оказалась девой в беде?
– Почему ты мне не сказал?
– Это стыдно. Я не хочу быть тем, кто бьет всех в округе. Я просто никогда раньше не был так зол.
Я ничего не могла с собой поделать. Я была польщена и немного тронута, хотя и ненавидела саму мысль о том, чтобы слыть несчастной девицей.
– Ты отстаивал честь своего коуча, – улыбнулась я. – Это мило.
– Нет.
– Немного. Готова поспорить, что ты сделал бы то же самое, если речь зашла бы о твоем тренере по плаванию.
– Может. Не знаю. Надеюсь, что нет.
Я засмеялась. Я не смогла сдержаться – он был похож на щенка, которого поймали, когда тот разрывал диванную подушку. Хотя это и было весьма серьезно. Я понимала его отношение к насилию, с учетом того, что происходило у него дома, но сложно не быть очарованной парнем, который подрался, чтобы защитить мое имя, когда меня не оказалось рядом, чтобы защититься самой.
– Ладно, хватит. Возможно, это не лучший поступок, но… попытаюсь такого не повторять. – Его глаза были прикованы к полу, а губы сжаты.
– И, – сказала я, наклоняясь, чтобы посмотреть ему в глаза, – спасибо. Это было очень мило с твоей стороны, в каком-то жестоком, оскорбительном смысле.
Он неохотно вздернул подбородок.
– Всегда пожалуйста. И я обещаю, что больше никогда никому не поставлю синяк под глазом из-за тебя.
– Да, наверное, тебе не стоило так сильно его бить. Или совсем не стоило.
– Я тренируюсь три дня в неделю. Кажется, это прибавило мне сил, – сказал Броэм, размахивая рукой туда-сюда.
Вайнона разозлилась из-за драки, или знала, что это связано со мной, и странно себя чувствовала поэтому, или она ушла домой раньше совсем по другой причине, кто знал. Было