том, чтобы связать нашу кровь. Мне бы очень хотелось лично сообщить ему новость о том, что он уже обладал магией шаббианцев.
Я прошепчу это в его заострённое ухо прямо перед тем, как сотру его с лица этой планеты и сделаю Лоркана Рибава, хозяина неба, королём земель фейри, которые у него украли.
ГЛАВА 37
Белое от пены море потемнело от хлопающих крыльев и светится из-за чешуек рыб.
Я крепко сжимаю руку Антони, когда волна, растревоженная морскими жителями, прижимает наши тела к скале, покрытой кораллами, за которой находится бывшая спальня Косты.
«Фэллон?»
Я осматриваю бескрайние пенные просторы в поисках источника этого красивого хриплого голоса, и замечаю воронов, которые отталкиваются от песчаного дна и проплывают мимо меня. Их огромные тела разрезают бурлящую воду, после чего выпрыгивают точно пробки на поверхность, по которой барабанят капли дождя.
Но я не вижу нигде золотых глаз.
Рядом плывут змеи. Их радужные чешуйки блестят в тусклом отблеске рассвета, который пробивается сквозь вихри песка и пузыри воздуха. Океан затихает, как будто даже моллюски задержали дыхание.
«Ты привела с собой друга».
Судя по тембру голоса Лора, он не рад видеть Антони.
«Он был прикован цепью к стене. Я не могла его бросить. Он бы умер».
«Ты оставила меня, чтобы спасти его?»
Я вздыхаю.
«Я оставила тебя, чтобы уничтожить подземный дом Косты».
«Ты могла умереть».
«Ты разве не слышал? Я бессмертна», — я добавляю улыбку в надежде, что это улучшит его ужасное настроение.
«Если бы кто-то перерезал тебе шею или выпустил кровь…»
«Они все ушли. Сбежали».
Сначала расплющив нас, жидкая мышца этого мира отрывает наши тела от кораллов и начинает поднимать наверх. Когда мы всплываем, Юстус моргает, точно новорожденный. Костяшки его пальцев, которыми он сжимает одеревеневшее тело Антони, побелели. Неожиданно вокруг нас начинает кружить змей.
Я размыкаю губы. Сначала немного. Но когда мои лёгкие раскрываются, точно морские губки, я делаю глубокий вдох. Удивление разливается по всему моему телу и начинает пульсировать в крови. В моей невероятной, волшебной крови.
Несмотря на то, что именно Мириам лишила меня моего дара, я не могу не испытывать благодарность за то, что она его вернула.
Какая-то тень скользит мимо тел морских змеев, похожих на заросли, и хотя она не похожа ни на человека, ни на ворона, я точно знаю, кто это. Когда тень сокращает расстояние между нами и начинает кружить вокруг моего тела, а затем принимает облик человека, которого я видела за входной дверью дома Ксемы Росси, уголок моих губ поднимается так высоко, что мои щёки начинают болеть так же сильно, как и сердце.
Моё платье поднимется вверх, точно поджаренное тесто, и обнажает мириады ран на теле, Лор издаёт ругательство на языке воронов, а затем пугающе тихо рычит, изучив каждую из них.
«Я убью их всех».
Он глядит на расширяющуюся трещину под нами, словно надеется, что из неё начнут выплывать фейри.
«Боюсь, на эту встречу больше никто не придёт».
«Где Мириам?»
«Данте забрал её с собой».
Он проходится взглядом по двум мужчинам рядом со мной и останавливается на Юстусе, хвостик которого уже жуёт какая-то огромная белая рыба. В защиту рыбы, стоит сказать, что волосы моего деда действительно похожи на рыжие водоросли.
«Ты скучал по мне?»
Тихонько фыркнув, Лор бормочет: «Скучал ли я?»
Он нежно проводит рукой по моей челюсти, щеке, острому подбородку и кончикам ресниц.
«Что? У тебя нет для меня остроумного ответа?»
«Нет, Behach Éan. Моя голова слишком заполнена жестокими мыслями, чтобы шутить».
Пытаясь усмирить бурю, из-за которой его глаза кажутся ещё более золотыми, я указываю на шею.
«Я могу дышать под водой благодаря жабрам, которые я нарисовала кровью на шее».
Его жидкие тени скользят по моей шее и покрывают мурашками кожу, впитавшую в себя мою кровь.
«Мне так хотелось исполнить твою мечту и вернуть тебе магию».
Я запускаю пальцы в его призрачные волосы. Как бы мне хотелось, чтобы они были настоящими.
«Мне тоже много чего хочется, Лор. И большую часть из этого можешь дать мне только ты».
«Хорошо».
Его призрачные пальцы пляшут вдоль моих ключиц, огибают шею и каким-то образом сжимают её. А затем он касается лбом моего лба, и хотя он полностью состоит из дыма, я чувствую силу его тела и шёлковую мягкость кожи.
Мои глаза закрываются, когда его тени скользят по моим полураскрытым губам, уверенно, но мягко, и всё моё тело содрогается.
«Где находится твой павший ворон?»
Вместо того чтобы ответить мне, он спрашивает:
«Мы собираемся оставить в живых двух этих фейри?»
Мои веки распахиваются, и ресницы разрезают его темноту.
«Да».
Я резко вдыхаю, и выпускаю пузырьки воздуха в воду, пронизанную нитями песка.
«И все их конечности останутся при них».
Лор издаёт низкий горловой звук и сообщает мне о том, что ему не нравится моя просьба. При этом он не приближается к Юстусу и не нагоняет страху на генерала, которому это и не нужно, судя по тому, как побелели костяшки его пальцев, впившихся в щиколотку Антони.
«Ты оставила меня. И не раз».
Он осматривает разверзшееся дно океана.
«Дважды».
Большим пальцем я огибаю бархатные очертания его лица.
«И я вернулась к тебе. И не раз, а уже дважды».
Его глаза впиваются в мои и ищут в их глубинах… что? Точно не знаю. Обещание, что я никогда его больше не покину?
«Я всегда буду тебя находить, Лор».
«Только слепой не сможет найти то, что всегда будет находиться в поле твоего зрения».
Я широко улыбаюсь.
«Я не шучу, mo khrà».
«Я знаю».
Я продолжаю улыбаться, хотя он остаётся серьёзным. Похоже, разлука со мной разучила его смеяться.
«Отпусти капитана».
«Я пыталась не дать змею утащить его в море».
«Пожалуйста».
«У меня нет к нему чувств, Лор».
Вообще-то, есть, и далеко не все они позитивные, но Лору необязательно об этом знать. Пока что. Он может заставить змея утащить Антони на Шаббе.
Хотя, если подумать, для Антони это может быть самым безопасным местом. Я на мгновение задумываюсь об этом, но затем решаю, что будет несправедливо отправлять его туда без его согласия.
«Я прослежу за тем, чтобы он вернулся на берег целым и невредимым».
Лор с такой ревностью смотрит на пальцы моей руки, которой я обхватила руку Антони, что я отпускаю её.
Глаза Юстуса округляются, когда он понимает, что они с Антони начинают уплывать прочь. Он