— Вы все передергиваете, госпожа Избранная! — обличенный властью нелюдь уже почти рычал.
— Да неужели? А вот с моей стороны все выглядит именно так!
На этих моих словах доведенный до ручки Динриэль психанул и, резко развернувшись, вылетел из места моего заключения, а следом за ним захлопнулась зверь, в замке которой вновь провернулся ключ.
Вздохнув, я опустилась на свое скромное ложе и задумалась. Ситуация, в которой я находилась, была прямо скажем так себе, и настроение, которое прежде было боевым, после разговора с Владыкой эльфов, упало ниже плинтуса. Впрочем, окончательно впасть в состояние черной меланхолии мне не дали. Появились очередные гости, увидеть которых здесь, у себя, я совершенно не ожидала.
— Госпожа Избранная, как вы? — подобно двойному урагану, ворвались в место моего заключения Итилиль и Риннисаль.
— А как вы думаете, что может чувствовать разумное существо, которое ни за что заперли в клетке, лишив солнца и свежего воздуха? — в ответ довольно язвительно отозвалась я.
Обе эльфийки виновато опустили глаза, а потом Риннисаль тихо заметила, словно боясь, что ее могут услышать:
— У Владыки Динриэля непростой характер, и если уж он принял какое-то решение, то будет следовать ему до конца.
— Дурак, ваш Владыка! — не выдержав, рявкнула я, а находящиеся рядом девушки испуганно ахнули, почти одновременно зажав рты ладошками. — Если бы он сразу рассказал мне, что происходит, той ситуации, которую мы имеет сейчас, не было бы.
— Госпожа Избранная! — пискнула Итилиль, и замахала на меня руками, чтобы я не продолжала.
— Ну что, госпожа Избранная? — передразнила ее я. — Скажете, что не права? Зачем было играть со мной в темную? Или ваш Владыка решил, что я настолько глупа, что не сумею сложить два и два? Можете вы мне объяснить?
— Да. Мы здесь как раз за этим, — так же тихо произнесла Риннисаль. — Лорд Динриэль понял, что диалога с вами у него не получится и прислал нас.
— Ах, вот оно что! Ну, рассказывайте, коли прислали вас именно за этим, — хмыкнула я, складывая руки на груди и давая понять, что выслушать их — выслушаю, но вот насчет того, чтобы поверить сказанным словам, еще подумаю.
Сестры переглянулись, словно решая, кто станет говорить первой, после чего Риннисаль огорошила меня сообщением:
— Наша раса вырождается, госпожа Избранная. Большинство эльфов, что появляются на свет теперь, отличаются от своих предков. Они более слабые в магическом плане, подвержены тем же болезням, что и смертные нашего мира, а продолжительность их жизни стала немногим больше чем у человеческих магов.
— С чем это связано? Какое-то проклятие?
— Не совсем, — покачала головой эльфийка. — Мы лишились Благословения Первого эльфа, что ступил на земли этого мира и посадил тот лес, в котором мы живем. Раньше, и земля и деревья, и даже воздух вокруг, были пропитаны тем самым Благословением. А пары эльфов, желающие испытать себя или, уже будучи женатыми, получить в браке крепких и сильных, в плане магического дара детей, ходили в Шепчущую рощу: туда, где растет Перводрево.
— Подожди, Риннисаль! — остановила я рассказчицу. — Давай все по порядку. Я тут у вас человек новый и с легендами вашего народа не знакомый. Что за Шепчущая роща такая? Что за Перводрево, и как оно может повлиять на одаренность будущих детей?
— Шепчущая роща — это место, куда уходят эльфы, когда устают жить, — пояснила мне не Риннисаль, а ее сестра — Итилиль. — Мы не старимся, как люди, оставаясь до конца юными внешне. Уходя же в Шепчущую рощу, эльф или эльфийка становятся частью ее: принимая облик какого-нибудь дерева или цветка, который никогда не вянет. Иногда, если уж очень нужен совет, потомки ушедших в рощу эльфов, могут попытаться отыскать родню и спросить, что им требуется, но это сложно. Отыскать среди тысяч ушедших из жизни Перворожденных именно того, кого тебе нужен, задачка та еще. Не говоря уже об обстоятельстве, что личность, которую ты будешь искать, может просто не захотеть говорить, даже если ты ее найдешь.
— Ладно, с этим понятно, — вздохнула я и принялась массировать виски, потому что у меня от всех этих странностей голова кругом пошла. — Что там с вашим древом?
— Перводревом, — настойчиво поправила меня Риннисаль.
— Да, с ним, — покорно кивнула, соглашаясь. — Что не так-то? Почему ходили именно к нему? Это то самое древо, с которого начался лес, посаженный вашим Первым эльфом?
— И это тоже, — кивнула девушка. — Но ценность Перводрева не только в этом. Достоверно известно, что душа того самого Первого эльфа спит в нем. Именно она и та сила, что скрыта в ней, дарует Благословение.
— Ага, — кивнула я, подумав, что нечто подобное мне уже приходилось слышать. — А теперь, если можно, коротенько о том, что у вас случилось и почему вы потеряли то самое Благословение Первого эльфа. Ведь если судить этому твоему "ходили в Шепчущую рощу", я поняла, что теперь эльфы туда по какой-то причине не ходят, я права?
— Да, госпожа Избранная, — опередила сестру с ответом Итилиль. — Они больше не могут к нему ходить после того как…
— Тиль! — резко оборвала ту вторая из эльфиек.
— После того как… что? — спросила я, переводя взгляд с одной собеседницы на другую.
— Простите, госпожа Избранная, но нам запрещено рассказывать вам об этом, — отвела глаза в сторону Риннисаль.
— Интересно девки пляшут, — недобро протянула я, а у обеих девушек, после моих слов, забавно вытянулись лица и те явно никак не могли найтись с ответом.
— Не обращайте внимания, дамы, — отмахнулась я, — это просто поговорка из моего мира. Лучше ответьте, что не дает пройти к Перводреву эльфам, или это тоже большой секрет?
— Нет, — помотала головой Итилиль. — В Шепчущую рощу перестали ходить потому, что всякий оказавшийся там, безвозвратно сходил с ума.
— Еще интереснее? А почему?
— Сначала, никто не знал этого, но потом выяснилось, что все дело в запахе, — тяжело вздохнула Риннисаль.
— Э-э… — только и смогла произнести я, хлопая глазами в полной растерянности.
— Я понимаю, госпожа Избранная, как это звучит, — поморщилась эльфийка, заметив мою реакцию. — Но это так и есть. По какой-то причине все цветы и цветущие деревья, начали источать единый запах, который сводит с ума любого вошедшего в Шепчущую рощу.
— Я верю тебе, Риннисаль, но давай пока немного отвлечемся от всего этого, потому, что мне хотелось бы узнать о другом, — вздохнула я, переварив полученную информацию, которая, мягко говоря, была весьма тревожащей.
— О чем, гос…
— Дарья, Риннисаль! Зови меня Дарьей, потому что от этой вашей "госпожи Избранной" меня уже передергивает!
— Но…
— Риннисаль, пожалуйста! — с нажимом произнесла я.
— Хорошо, Дарья, — неохотно сдалась та. — О чем вы хотели еще узнать?
— О проверке, которую устроил мне ваш Владыка? В чем она заключалась? Мне тут объясняли про какую-то восприимчивость, но я так и не поняла, к чему именно?
— К запаху, — очень тихо произнесла Итилиль, словно боясь моей реакции. — Сок плодов аймы является сильнейшим природным дурманом, против запаха которого очень, очень сложно устоять и не рискнуть попробовать его.
— Подожди, подожди! — взмахом руки я заставила эльфийку замолчать. — Но ваш Владыка, пытаясь угостить меня тем самым соком, говорил совсем иное, а конкретно то, что он очень полезен и имеет бодрящий эффект.
— Все это правда, кивнула в свою очередь Риннисаль, но действие такое возможно лишь после особой обработки и добавления пары ингредиентов. В чистом же виде сок аймы является концентрированным дурманом.
— А почему ваш Владыка решил испытать на мне именно его?
— Потому, что все, кто рисковал приблизиться к Шепчущей роще, ощущали именно этот запах. И он настолько сильный, что даже просто находясь рядом со священным для всех эльфов местом, некоторые начинали вести себя неадекватно и их приходилось держать, чтобы те не рванули туда.