что пресса исказила смысл ее слов.
– Репортеры пришли сюда и спросили меня, знаю ли я что-нибудь о том, что Хейзел была загипнотизирована, – сказала она. – Ну, я и сказала, что ее могли загипнотизировать и похитить.
Более чем вероятно, что какой-то не слишком щепетильный репортер подсказал матери Хейзел вопросы о мужчине, заворожившем ее дочь, а затем напечатал ответ, не предоставив читателям полного контекста. Такую модель поведения пресса использовала на протяжении всего расследования.
Но утверждение Джулии – позже опровергнутое – о том, что ее дочь была, возможно, загипнотизирована и похищена, не было самым странным событием, произошедшим после дознания. Скорее эта честь принадлежала фермеру из Табортона по имени Чарльз Рэнки.
28 июля Рэнки, казалось, исчез с лица земли, хотя его жена Элизабет, сестра Руди Гандрума, сообщила об этом властям только два дня спустя, заявив, что понятия не имеет, где он был, когда ушел и почему.
Рэнки сыграл второстепенную, но решающую роль в расследовании дела Дрю, рассказав детективам Уильяму Пауэрсу и Луису Ансеру следующее:
«Два воскресенья подряд до убийства я был поблизости от пруда и каждый раз видел у воды какого-то парня. Я не смог его хорошенько рассмотреть, но он, похоже, соответствовал описанию, которое дали Хоффеи, когда рассказали, что видели мужчину у обочины дороги, а другого, постарше, в кустах».
Следователи были особенно заинтригованы этим, потому что Гилберт Миллер, который жил прямо у Тилз-Понд, уже добровольно заявил, что не раз видел Хейзел у пруда в течение лета – в том числе по воскресеньям. Была также подруга Хейзел, Лилиан Робертсон, которая рассказала О’Брайену, что Хейзел часто посещала фермы в Табортоне вплоть до прошлого года и много раз предлагала им вместе сходить на пруд.
Имя Рэнки не фигурировало ни в одном из списков свидетелей ни в Аверилл-Парке, ни в Трое. Почему? Никто никогда так и не объяснил этого. Его исчезновение не было расследовано, хотя и привлекло внимание О’Брайена, который обсудил этот случай со своей командой 30 июля, во время перерыва в расследовании в Трое.
Через некоторое время после завершения дознания Рэнки вернулся домой, но никакого публичного объяснения того, куда он исчезал и почему, так и не было дано.
* * *
Дознание, проведенное в Аверилл-Парке, не привело к каким-либо драматическим открытиям, но у О’Брайена все еще оставались зацепки, например откровение Фрэнка Смита о том, что во время убийства одиннадцатилетний брат Хейзел, Вилли, жил у Либби Совальски, шестидесятилетней вдовы, и ее тридцатитрехлетнего сына Тома. Домишко Совальских располагался на Беарс-Хед-роуд, которая отходила от Табортон-роуд, где в последний раз видели Хейзел, и граничила с восточным краем пруда Тилз-Понд. На этом позднем этапе, когда расследование застопорилось, газеты отчаянно нуждались в новых зацепках, поэтому данная история получила максимальную огласку, даже если многие основополагающие факты были искажены в процессе. Пресса описала Вилли как «мужественного», что, возможно, привело к тому, что таблоиды неверно сообщили, что ему было пятнадцать лет, хотя на самом деле ему было одиннадцать. В последующих сообщениях его возраст снова был указан неверно – якобы ему было восемь лет. Сначала Вилли, летом живший у Уильяма Тейлора, но ушедший от него вместе с остальными, сказал, что Хейзел понятия не имела, что он живет у Совальских. Но потом сказал, что она знала.
Говорили, что Хейзел особенно любила Вилли и только с ним одним из всех членов своей семьи Дрю была близка. Конечно, она направлялась навестить его в ночь на 7 июля. Возможно, она покидала Трой навсегда и ей нужно было попрощаться с братом? Может быть, она так и не добралась до фермы, потому что ее перехватили на каменистой извилистой дороге и заманили к пруду Тила, где и нанесли смертельный удар?
Сначала Вилли ждал ее, потом не ждал, потом снова ждал.
– Я знал, что Хейзел никогда бы не ушла, не попрощавшись со мной, – сказал он. – Уверен, что она направлялась к миссис Совальски, когда поднималась по дороге мимо пруда.
Либби Совальски сказала, что мальчик постоянно говорил о своей сестре в течение недели до ее смерти:
– Когда мы услышали, что в пруду нашли девушку… и что на ней была хорошая одежда, Вилли сказал, что его сестра Хейзел тоже была в хорошей одежде. Потом он сказал: «Если бы я думал, что это моя сестра, я бы прыгнул в пруд и умер вместе с ней». Он думал только о ней.
Для расследования О’Брайен направил детективов Пауэрса и Ансера. Сначала они сосредоточились на всех, кто ночевал в ту ночь у пруда, поскольку кемпинги находились рядом с дорогой, а тропинка от лагеря к пруду разветвлялась, достигнув плотины, причем одно ответвление вело прямо к месту, где на берегу были найдены шляпа Хейзел, перчатки и очки. Единственная тропинка, свободная от подлеска, вела сюда от лагеря. Если бы Хейзел действительно намеревалась навестить Вилли в ту ночь, а у пруда находились отдыхающие, у них были бы все возможности совершить преступление, подумал О’Брайен.
Но чем глубже они погружались в тему, тем больше сосредотачивались на Томе Совальском, крупном, крепко сложенном мужчине, о котором говорили, что он «не совсем в порядке психически» и отличается «очень жестоким нравом», который проявляет «по отношению к лошадям и коровам». Ходили даже слухи, что Том мучил животных на ферме. Вилли сказал детективам, что он «большой и шумный».
– Я ездил в Трой 6 июля, но не уходил далеко от дома ни в тот вечер, ни в следующий, – сообщил им Том. – О том, что найдено тело Хейзел Дрю, я узнал только на следующее утро, когда Вилли, который жил в нашем доме, сказал мне, что едет в Трой, чтобы помочь найти убийцу.
Либби и несколько их соседей подтвердили, что Том был дома в ночь на 7 июля и никуда не выходил. Однако детективы также утверждали, что получили противоположную информацию от неизвестного источника, согласно которой Том ночью покидал дом и встречался с Фрэнком Смитом, хотя неизвестно, было ли это до или после того, как Смит встретил Хейзел Дрю на дороге.
Газета «Ивнинг уорлд», раздобывшая предварительный список тех, кто будет присутствовать на дознании 29 июля, заявила, что Тома Совальского вызовут в качестве свидетеля, но его так и не вызвали.
* * *
В 13:00 в четверг, 30 июля, в зале заседаний большого жюри суда округа Ренсселер в Трое начался второй и последний день дознания по делу Хейзел Дрю. Двадцать два дополнительных свидетеля были вызваны в суд для дачи показаний, в том числе родители Хейзел, ее тетя Минни Тейлор и ее хорошая подруга Кэрри Уивер, которая наконец-то вернулась из своего трехнедельного отпуска в Огайо.
К