4 орудия и одна миномётная батарея, взорван склад горючего и уничтожено свыше двух рот пехоты противника…
УТРЕННЕЕ СООБЩЕНИЕ 11 ОКТЯБРЯ.
На Вяземском направлении фронта наши части, отбивая сильные атаки немецко-фашистских войск, вклинившихся в нашу оборону, причиняют противнику большой ущерб. Только на одном из участков этого направления после боя на поле сражения осталось свыше 800 убитых вражеских солдат и офицеров…
ВЕЧЕРНЕЕ СООБЩЕНИЕ 11 ОКТЯБРЯ.
В течение 11 октября наши войска вели бои с противником на всём фронте, особенно ожесточённые на Вяземском и Брянском направлениях.
За 9 октября уничтожено 64 немецких самолета. Наши потери — 25 самолётов.
В течение 9 и 10 октября под Москвой сбито 12 немецких самолётов.
На Вяземском и Брянском направлениях противнику ценой больших потерь удалось потеснить наши части. Отходя на новые рубежи, наши войска продолжают оказывать упорное сопротивление врагу, истребляя живую силу и вооружение противника. В течение дня по неполным данным уничтожено 72 немецких танка, 220 автомашин с войсками и боеприпасами, 41 орудие разного калибра и много пулемётов. В боях немцы потеряли не менее 9 тысяч человек убитыми и ранеными. Наши авиационные части уничтожили на одном из прифронтовых аэродромов не менее 65 немецких самолётов разных типов.
9 тысяч убитыми и раненными за один день — так за пару месяцев у фон Бока половину войска корова языком слижет. Что у него к декабрю останется? А то и осталось, когда тайфун начал сдувать гансов от подступов к Москве…
* * *
А разгром наших войск под Вязьмой всё ближе и ближе, «Бог Войны» уже доложил Сталину, что обороняться нечем, дорога на Москву открыта.
ВЕЧЕРНЕЕ СООБЩЕНИЕ 14 ОКТЯБРЯ
На Западном направлении фронта наши войска продолжают оказывать упорное сопротивление наступающему противнику. В течение дня на ряде участков немцы предпринимали многократные попытки вклиниться в глубину нашей обороны, не считаясь с потерями. В противотанковых рвах и на подступах к линии нашей обороны валяются тысячи трупов немецких солдат, разбитые танки, автомашины и мотоциклы. Наши части, противодействуя натиску фашистских войск, проявляют исключительное мужество и храбрость.
Для прорыва одного из секторов нашей обороны противник бросил 28 танков, 200 мотоциклистов и полк пехоты. Haша часть встретила танки огнём из противотанковых пушек и крупнокалиберных пулемётов. 9 танков были подбиты ещё до подхода к нашим окопам, остальные частью были уничтожены бутылками с горючей жидкостью и противотанковыми гранатами, частью повернули обратно. Пехота противника, пытавшаяся наступать за танками, попала под миномётный и пулемётный огонь и понесла большие потери. На поле боя осталось больше 700 трупов немецких солдат и офицеров. В течение всего боя действия наших наземных войск активно поддерживала авиация. Штурмовые и бомбардировочные подразделения непрерывно совершали налёты на резервы врага и его склады с боеприпасами. Наши штурмовики нанесли ряд ударов по механизированным силам противника и его артиллерии.
За 14 октября немцы на Западном направлении фронта потеряли убитыми и ранеными не менее 13.000 солдат и офицеров.
На следующий день фон Бок доложит в Ставку Гитлера, что русские в котле ликвидированы…
Книга о начале войны. Черновые отрывки. Глава «С. М. Штеменко»
21 июля, 2022 https://p-balaev.livejournal.com/2022/07/21/
Специально отойдем пока от «Тайфуна» на одного очень интересного свидетеля того, что происходило в 41-м году. Свидетель очень и очень интересный. Сергей Матвеевич Штеменко, генерал армии. Я не знаю ни одного другого советского военачальника, которого так сильно не шельмовали бы. Какой-то уникум. То его к Берии примазывали, то к Жукову. Периодически понижали в должности, загоняя в опалы. В завершении К. Симонов в своих «Глазами человека моего поколения: размышления о И. В. Сталине» распустил клевету о том, что Сергея Михайловича Сталин снял с должности Начальника Генерального штаба в 1952 году за то, что писал доносы на А. М. Василевского.
Что, конечно же, омерзительная клевета. Во-первых, никакого снятия не было. В 1952 году Штеменко был направлен в ГДР на должность начальника штаба Группы советских оккупационных войск в Германии. На фронт, фактически, если учитывать, какая обстановка тогда складывалась в Германии с нашими бывшими союзниками. Во-вторых, достаточно прочесть мемуары Сергея Матвеевича, слова в них о Василевском, чтобы убедиться в том, что доносы на Александра Михайловича — клевета.
И, уверен, достаточно прочесть его мемуары, чтобы всё понять — Сергей Матвеевич один из немногих, кто отказался гнуться под линию партии по вопросу освещения истории Великой Отечественной войны, по периоду строительства Вооруженных сил и подготовке к войне. Его «Генеральный штаб в годы войны» напрочь выбивается из ряда мемуаров других советских военачальников. Даже по сравнению с воспоминаниями А. М. Василевского. Правда, нужно учитывать, что «Дело всей жизни» Александра Михайловича вышла уже после смерти маршала, поэтому книга… странная. Весьма.
Так, например, Штеменко вспоминает, что на Западный фронт к Коневу в составе Комиссии ГКО представителем Ставки выезжал и Василевский. А у самого Василевского об этом очень важном моменте нет ни слова.
Книга же самого С. М. Штеменко вышла при его жизни, поэтому редакторам от ЦК там особо порезвиться не удалось. Мы не знаем, как Сергею Матвеевичу удалось протолкнуть тот вариант, который вышел из печати, но мы, в результате, имеем свидетельства очевидца, которые резко контрастируют со всей хрущевско-брежневской историографией. А что написано пером, да еще и успело выйти тиражом, то уже не вырубишь топором цензуры. Или нужно изымать весь распроданный тираж, что невозможно. Поэтому — клевета на автора.
Что особенного в мемуарах Штеменко? А много чего. Там, к примеру, нет никаких упоминаний о выдающихся теоретиках типа Триандафиллова, тем более, нет ничего о всяких Тухачевских и Уборевичах, о 37-м годе, за исключением коротенького:
«Конечно, большим несчастьем для нашей армии и страны в целом было то, что накануне Великой Отечественной войны мы лишились многих опытных военачальников. Молодым пришлось трудно.»
И то, это появилось, как я подозреваю, только уже в поздних изданиях конца 80-х, после смерти автора. К сожалению, пока это проверить у меня возможности нет. Но не особо важно. Зато сохранилось много такого!!!
В частности, о Семене Константиновиче Тимошенко. В 44-м году Семен Константинович был направлен в качестве представителя Ставки для координации действий Прибалтийских фронтов, Штеменко был к нему прикомандирован. Маршал сразу начал строить, как выражаются в армии, своего помощника. Тимошенко не очень любил сотрудников Генерального штаба, как объяснил Сергей Матвеевич.