создалась архитяжелая, требующая от каждого отдачи всех сил, а может быть, и жизни. Дальше будет, возможно, еще труднее. Но падать духом не следует. Ленинград стойко держится, враг там не прошел. Это позволяет думать, что никаких новых фронтов севернее Москвы не возникнет и наши резервы, припасенные про черный день, останутся в сохранности. Каждое слово доклада было проникнуто глубокой верой в конечную нашу победу, в мудрость партии и Советского правительства. Это собрание — одно из ярчайших моих воспоминаний того периода. И мне и всем моим товарищам по службе оно дало тогда мощный заряд бодрости и мужества.»
Как вы догадались, первая цитата взята из «Дело всей жизни» А. М. Василевского. Я подозреваю, что инсульт у Александра Михайловича случился после того, как он увидел, что редакторы сделали с рукописью его мемуаров, в результате прославленный маршал, который даже в фильмах о войне, снятых при жизни Сталина, стоит рядом с Верховным, не дожил и до первого издания «Дела всей жизни». Брежневское время по степени гнусности с нынешним вполне может посоревноваться.
Если же верить С. М. Штеменко, то никакой ошибочности в построении наших войск не было. Больше того, Ставка даже допускала, что придется останавливать немцев и в самой Москве, предполагала — вплоть до Бульварного кольца. А фон Боку готовились сюрпризы в виде резервных армий. Фактически, фон Бок лез в мышеловку, которую перед ним поставила наша Ставка.
Цугцванг. Конфигурация наших фронтов на московском направлении, организация обороны, была такой, что чтобы не делали немцы, любое их решение, любой ход вели к поражению. Без всяких вариантов. Советское руководство не было авантюристами, оно «блицкригов» не планировало, судьбу Родины на кон не ставило.
Книга о начале войны. Черновые отрывки. Глава «28 панфиловцев».
22 июля, 2022 https://p-balaev.livejournal.com/2022/07/22/
К началу ноября немецкое наступление выдохлось. Я не буду отрицать, что погода здесь не причем. Был такой фактор. А когда «Тайфун» планировали, о нем не подумали? Надеялись за месяц управиться. Ну и как? Где же ваш запасной план немцы? А запасного плана-то и не было. Хотя, разумеется, насчет погоды, по-большому счету — отговорки фон Бока перед Гитлером. Сводки Совинформбюро показывают, из какой «воды» на немцев дождь лился. К. К. Рокоссовский, умело маневрируя артиллерией, выбил у фон Бока танковый таран. Теперь нужна была оперативная передышка для наращивания сил. А эта передышка усугубляла ситуацию, противник же тоже наращивал силы. В Ставке Гитлера себя успокаивали тем, что у русских уже почти не осталось войск, уже нет артиллерии. Гальдер в своем Дневнике записывает с сарказмом: у нас тоже артиллерии, можно считать, нет, потому что нет лошадей. Сдохли лошади. Нечем тянуть пушки.
С артиллерией и так не шибко хорошо было, а стало еще хуже. А чем же вы, немцы, собирались прорывать оборону, которую русские во время оперативной паузы укрепляли? Танками при поддержке авиации? Зачем тогда нужно было гробить авиацию в противоборстве с ПВО Москвы, излетав ее в почти бесполезных попытках засыпать Москву бомбами?
Да и насчет танков уже не ахти как было. В октябре из танковых дивизий был убран один танковый полк, в результате в дивизиях оставалось по 200 танков. Да, не в начале войны в них было, как я уже писал, по 200 танков, согласно данным Мюллера-Гильденбрандта, а с октября 41-го. В результате полоса прорыва танковой дивизии сократилась вдвое. Обычная логистика. Сокращение полосы прорыва сокращало и число дорог, а структура танковых дивизий вермахта была такова, что за танками двигался гигантский табор из пехотных частей, ПТО, зенитчиков и тыловых подразделений. Танки сократили, а остальное осталось почти в прежнем составе, сокращать остальное было нельзя, потому что тогда танковая дивизия станет совсем небоеспособной. При такой перегруженности дорог даже маленького дождичка хватало, чтобы их качественно размесить. Когда вместо дождика с неба станут падать «белые мухи» должно было стать легче. Немцы, а про сугробы вы слышали?
Фон Бок нашел выход. Если на одном Волоколамском направлении невозможно было просунуть нормально через более-менее нормальные шоссе весь табор, то нужно было искать дополнительную крупную транспортную магистраль. Нашли — через Калинин. Нарисовалось еще одно оперативное направление. То, что оно с приличным крюком и дробились силы наступления — уже никакого значения не имело при принятии решения. Потому как и выхода другого не было. Цугцванг.
А в Москве готовились к Параду, посвященному 7 ноября. 6 ноября состоялось торжественное заседание Моссовета, на котором И. В. Сталин выступил с известной речью, произнес слова, которые очень сильно не нравятся нашим историкам:
«За 4 месяца войны мы потеряли убитыми 350 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек, а раненых имеем 1 миллион 20 тысяч человек. За этот же период враг потерял убитыми, ранеными и пленными более 4 с половиной миллионов человек. Не может быть сомнения, что в результате 4-х месяцев войны Германия, людские резервы которой уже иссякают, оказалась значительно более ослабленной, чем Советский Союз, резервы которого только теперь разворачиваются в полном объеме.»
Как так, разве Красная Армия могла потерять в два с лишним раза меньше, чем вермахт? Ведь в одних котлах…! Ну да, вы, господа, списали всех бывших окруженцев в потери. Гениально!
Только из того, что сказал Иосиф Виссарионович, очевидно, что близится момент, когда на фронтах силы уже отмобилизованного вермахта и силы проводящей мобилизацию РККА уравняются. Это и будет моментом истины. Готовьтесь, немцы, воевать на равных. Вам предстоит серьезный экзамен. Не провалите его. Гы!
На следующий день после заседания в Моссовете, на Красной площади состоялся знаменитый Парад. Традиционный ежегодный парад войск, посвященный Великой Октябрьской Социалистической революции. Международное значение этого Парада было огромным. Даже наши союзники к ноябрю испытывали пессимизм насчет возможности советских войск отстоять Москву. Но когда по Красной площади прошли отлично обмундированные, хорошо вооруженные, вышколенные «коробочки», сразу с площади уходившие на рубежи обороны, мало кто уже сомневался, что Гитлеру придется распрощаться с мечтой о Москве. Сам вид наших войск, солдат и командиров был таким, что даже у предвзятого наблюдателя не оставалось сомнений — эти порвут любого противника.
И специально для сомневающихся союзников Иосиф Виссарионович сказал в своем выступлении на Параде:
«Бывали дни, когда наша страна находилась в ещё более тяжёлом положении. Вспомните 1918 год, когда мы праздновали первую годовщину Октябрьской революции. Три четверти нашей страны находилось тогда в руках иностранных интервентов. Украина, Кавказ, Средняя Азия, Урал, Сибирь, Дальний