раскаленными губами. Его язык медленно прошелся по моей коже, поднялся к уху, и он начал покусывать мне мочку.
Эти невероятные ощущения вызвали в голове полную сумятицу. Я закрыла глаза. Мое тело больше не пыталось оттолкнуть его, мозг сохранил контроль, и я отдалась своим чувствам.
Я осознала, что начала расслабляться. Его прикосновения не вызывали ни малейшего отвращения, он не будил воспоминаний о мужчинах, которые лапали меня. Это был совершенно новый опыт, а что дальше — неизвестно.
Прикрыв глаза и прерывисто дыша, он поднял голову. Погладил мои губы большим пальцем, и наши губы снова сомкнулись.
В это мгновение я впервые ответила на поцелуй, желая снова пережить те ощущения. Я этого хотела. Хотела понять, как далеко я могу зайти, сумеет ли Эшер преодолеть барьеры, которые я выстроила.
Насколько сильно он отличается от других мужчин.
Насколько я могу ему доверять.
Его руки отпустили мои запястья и легли мне на щеки, а я обвила его шею. Когда я нежно потянула его за волосы, он вздрогнул и теснее прижался ко мне.
Этот первый необузданный поцелуй превратился в поцелуй страстный и лихорадочный, высвобождая погребенные в нас чувства. Через несколько мгновений Эшер отстранился. Его лоб прикоснулся к моему. Задыхаясь, мы не осмеливались смотреть в глаза, но понимали друг друга.
Этим поцелуем мы сражались с нашими реальностями, с нашим прошлым и нашими демонами, с нашими страхами и нашими табу.
Но превыше всего мы взывали друг к другу о помощи.
Глава двадцать пятая. Вопрос самолюбия
Боль. Растерянность.
Эти два чувства, толкнувшие нас друг к другу в тот миг, были такими сильными.
Такими мощными.
Наши лбы соприкасались, наше дыхание смешивалось, а стук моего сердца можно было расслышать за километры. Мы были пусты; переполнявшие нас эмоции хлынули наружу, словно это прикосновение открыло в нас течь и они разлились вокруг невидимым океаном.
Но ненадолго.
— Черт.
Океан обмелел так же быстро, как наполнился, когда Эшер оторвался от меня с закрытыми глазами.
Я чувствовала, что это вернуло нас в реальность и спасло от неминуемого кораблекрушения.
— Это была… ошибка, и ничего более, — выдохнул он, проводя рукой по волосам.
Отвержение, как и раньше.
Дыхание перехватило, я вся съежилась, услышав эти слова. Он ушел на балкон, облокотился на перила и бросил на меня недобрый взгляд.
— Почему ты меня не оттолкнула? — резким тоном обвинил он меня.
Я так обомлела, что у меня пропал дар речи. Он перевешивал вину на меня.
— Э-э-э… я… ты…
— Ладно, забудь, — бросил он. — Не будем больше об этом.
Мною овладел гнев. Он упрекает меня в том, что сам и начал! Мне это что, приснилось? Вообще-то, лучше бы приснилось.
— Ты издеваешься? Набрасываешься на меня, а потом говоришь, что я сама виновата? — яростно выкрикнула я.
Он издал ехидный смешок и злобно ответил:
— Набросился на тебя? Не думай, что ты какая-то особенная, — в тот момент я мог бы поцеловать кого угодно.
Эти слова что-то разбили во мне.
Я наивно поверила, что он другой. Зашибись. Какой же я была дурой.
Он меня использовал как одноразовую игрушку, подобно всем остальным.
— А вот ты не могла бы… — заметил он, глядя на меня с удивлением. — В этом вся разница между тобой и мной.
Это было уже слишком. Ноги сами понесли меня к психопату, и на волне бездумной ярости я чуть было не вмазала ему пощечину.
Он остановил мою руку в полете, жестко ухватив за запястье. Второй рукой он сжал мне челюсть, глаза метали молнии.
— Никогда больше так не делай, — сквозь зубы прорычал он.
— Я тебя ненавижу, — в тон ему отозвалась я, высвобождаясь из его хватки.
Он усмехнулся, открыл было рот, но спохватился и решил промолчать.
— Почему ты меня поцеловал? — упрямо спросила я. — Почему?
Его мускулы напряглись. Он сунул в рот сигарету. И проигнорировал мой вопрос. Словно ничего не слышал. Или словно я была пустым местом.
— Я задала тебе вопр…
— Потому что меня раздражал твой голос, — сухо оборвал он и повернулся спиной.
Он отталкивал меня. Отталкивал с самого начала.
Полная бессмыслица. Я начала терять терпение.
— Это была ошибка, и ничего больше, — повторил он, пожимая плечами.
Сжав кулаки, я метнулась в свою комнату и захлопнула дверь. Мой гнев грозил вновь вылиться в смертоубийственные планы.
И я дала волю слезам, которые глотала последние полчаса, изображая равнодушие к тому, что меня отталкивает единственный мужчина, показавшийся не таким, как все.
Я ошибалась.
Я стала по-другому относиться к нему после Лондона. Но все это оказалось иллюзией.
Беспощадная реальность обрушилась на меня, показав, какая я наивная, что решила, будто Эшер Скотт поможет мне избавиться от ненависти к мужчинам. И что я тоже смогу помочь ему.
Сама виновата. Я доверилась не этому человеку, а его ложному образу, который сама и создала.
Меня разбудил щелчок. Я посмотрела на часы: одиннадцать утра. Дверь тихо приоткрылась, в проеме стоял психопат.
— Просыпайся.
Не открывая глаз, я повернулась к нему спиной и зарылась в одеяло. Он пробормотал что-то вроде «сама напросилась» и удалился — наверняка в поисках какой-нибудь пакости.
Он хотел поиграть в садиста с утра пораньше, но я не дала ему такой возможности. Быстро встала и отправилась в ванную, где меня встретила собственная жуткая физиономия. Вид опухших, ввалившихся глаз вернул меня в реальность. Я его ненавижу.
Холодная вода помогла мне проснуться. Внизу открылась входная дверь, и голоса Бена и Киары заполнили тишину холла.
В зеркале появилось отражение психопата — он смотрел на меня с победной улыбкой. Я закатила глаза и решила не обращать на него ни малейшего внимания. После вчерашних выходок он того не стоил. В ответ он усмехнулся.
Я сбежала вниз по лестнице, спасаясь от самого двинутого садиста в этом доме.
Взяла на кухне миску с хлопьями и подошла к Бену с Киарой, которые что-то бурно обсуждали.
— Прямо тут лежал, — рассказывал Бен, становясь на то место, где ночью произошло убийство.
Заметив меня, Киара послала мне сияющую улыбку, приобняла и всмотрелась в мое осунувшееся лицо.
— Паршиво выглядишь, — заметила она.
В ответ я пожала плечами:
— У меня была паршивая ночь.
Она бросила на меня огорченный взгляд, подумав, наверно, что я имею в виду наемников, хотя речь шла о другом.
Мы устроились на диване. Психопат рухнул рядом и достал из спортивных штанов пачку сигарет.
Киара внимательно следила за ним. Нахмурившись, спросила:
— Ты