великолепно вооруженных немецким оружием. Белогвардейцы несколько раз атаковали нас, не жалея даже артиллерийских снарядов. В этих боях я получил свое первое ранение – осколок снаряда попал мне в голову.
Вскоре мы перешли в наступление и разбили белогвардейцев на участке нашего полка. На некоторое время белые оставили нас в покое.
На этом участке фронта нам пришлось впервые столкнуться с так называемым батальоном Балодиса. Боеспособность этого батальона была очень низкой. Многие солдаты были мобилизованы насильно, и после первых столкновений некоторые из них перешли на нашу сторону. Среди перебежчиков были члены рижской комсомольской организации, которых лично знали молодые рижане из нашей роты. Перебежчики принесли нам первые вести из Риги. Рассказы о зверствах, которые совершали реакционные немецкие помещики и капиталисты вместе с латышскими буржуазными националистами, убив за несколько дней в одной только Риге около 5000 рабочих, вызвали у стрелков возмущение и ненависть к белогвардейцам.
К осени белогвардейцы получили значительные пополнения. Из Польши явились свежие, хорошо вооруженные силы. Начались ожесточенные бои. Белогвардейцы рвались к Даугавпилсу. Наш полк, выдержав тяжелые бои со значительно превосходящими силами противника, оказался в окрестностях Краславы. Польские белогвардейцы непрерывно нападали здесь на наши части, стремясь переправиться через Даугаву, взять Краславу и со стороны Краславы напасть на Даугавпилс (их фронтальное наступление на Даугавпилс потерпело неудачу). Следовало своевременно рассеять и разгромить сконцентрированные в районе Краславы силы поляков. Это важное задание доверили нашему полку особого назначения.
В то же самое время ожесточенные бои происходили также у Даугавпилса. Белогвардейцы возобновили наступление, стремясь любой ценой взять этот стратегически важный пункт.
Оставив часть полка и все хозяйственные подразделения в районе Краславы, мы переправились через Даугаву и перешли в наступление против крупных воинских частей поляков. Для осуществления этой операции был создан специальный ударный отряд, в состав которого вошли также кавалерийский взвод и команда самокатчиков.
Задачей ударной группы было рассеять силы польских белогвардейцев, уничтожить их штаб и сорвать задуманное ими нападение на Краславу. Польский штаб находился в одном из имений (название его я не помню) на левом берегу Даугавы, напротив Краславы.
Через Даугаву мы переправились по деревянному мосту, который тогда стоял в восточной части Краславы. Нам удалось незамеченными пройти несколько километров. Мы приближались к имению. Было видно, что поляки нас не ждали, и это создало благоприятные условия для атаки.
Имение, где расположились поляки и их штаб, местами огораживал забор из колючей проволоки и глубокие окопы. В окопах находились только дежурные подразделения, остальные польские солдаты бродили по имению и его окрестностям. Офицеры находились на собрании в главном жилом доме имения.
Нашим нападением руководили командир батальона Печкурис и ротный командир Лацис. Прорвав проволочное заграждение, мы молниеносно напали на первую линию окопов и ликвидировали ожесточенно сопротивлявшихся белогвардейцев. Услышав шум борьбы, из имения к окопам бросились польские солдаты, но стрелки с собственных позиций поляков открыли по ним сильный огонь. В то же время наши конники под командой командира разведки полка Стипниека начали действовать на фланге белогвардейцев. Размахивая обнаженными саблями, они лихо поскакали в тыл противника. Со стороны могло показаться, что туда промчался целый кавалерийский полк. Белые, растерявшись, метались из стороны в сторону.
После того как мы очистили окопы и подвергли сильному обстрелу имение, взвод Я. Гутманиса вместе с нашей группой молодежи и во главе с командиром отделения комсомольцем В. Балодисом прорвался в центр имения.
Обыскав дом владельца имения, мы обнаружили одну комнату, отведенную для богослужения. На одной из ее стен висели изображения Божьей Матери и разных святых. В освещении множества горящих свечей все сверкало и переливалось. Было видно, что здесь только что происходило или должно было происходить богослужение. Во втором зале стоял большой, массивный, накрытый зеленым сукном стол. На столе были аккуратно разложены записные книжки, писчая бумага, карандаши, топографические карты, несколько офицерских планшетов, папиросы, спички и другие тому подобные вещи. Беспорядочно разбросанные и опрокинутые около стола стулья свидетельствовали о том, что те, кто сидел здесь, оставили комнату в чрезвычайной спешке и волнении. В прихожей на вешалках висели шинели и форменные фуражки польских офицеров. В кухне, которая привлекла наше внимание не менее других комнат, на большой великолепной плите в сверкающих больших котлах варился, судя по запаху, очень вкусный суп. Из духовки тянуло соблазнительным ароматом жаркого. Мы сорвали панам приятный обед. Как ни старательно мы искали повара, который готовил эти вкусные кушанья, мы не могли его найти. Раздавать обед пришлось одному из ребят нашего взвода.
В то же самое время команда наших кавалеристов и самокатчиков продолжала преследовать польских белогвардейцев, которые в страшной панике рассыпались по окрестным полям, канавам и лесам.
Позже выяснилось, что на оперативное совещание были созваны польские офицеры из всех соседних частей, которые были сконцентрированы для наступления в районе Краславы. Наше внезапное нападение сорвало это совещание. Услышав неожиданно перестрелку, участники совещания, не медля ни секунды, покинули помещение. Благодаря поспешному бегству большинству офицеров посчастливилось невредимыми выскользнуть из нашего полностью еще не сомкнутого кольца окружения.
Мы захватили богатые военные трофеи. В руки командования попали ценные оперативные документы штаба польских белогвардейцев. Наш первый удар по главному штабу поляков в районе Краславы вызвал среди белых панику.
После разгрома польского штаба мы продолжали рейд в тылу польской армии по направлению к Даугавпилсу, громя их воинские части и вызывая панику на польском фронте. Во время рейда наша комсомольская группа во главе с В. Балодисом проявила высокую боеспособность и героизм. Из старых стрелков своим героизмом особенно выделялись командир нашего взвода Гутманис, стрелки Эглитис, Рутманис и многие другие. Во время рейда мы как следует обломали рога заносчивым польским панам. Не удался задуманный ими план – разбить наши силы в районе Краславы и напасть на Даугавпилс с этой стороны.
Осенью 1919 года положение молодой Советской России было чрезвычайно напряженным. Под Петроградом шли бои с армией генерала Юденича. Там вместе с другими доблестными частями Красной армии героически сражался 5-й латышский особый стрелковый полк. На западном фронте происходили ожесточенные бои с эстонскими, латышскими, литовскими, немецкими и польскими белогвардейцами. Здесь героически сражались полки Латышской дивизии и части полка особого назначения. С юга на Советскую Россию наступала армия генерала Деникина, которая объединила контрреволюционные силы России.
Вся международная буржуазия, особенно империалисты США, Англии, Франции и Японии, организовывала и поддерживала эти контрреволюционные армии и посылала также свои войска против Красной армии.
Осенью 1919 года, когда армия Деникина, двигаясь с юга на Москву, взяла Орел и приближалась к Туле, глава