Читать интересную книгу «Козни врагов наших сокруши…»: Дневники - Никон Рождественский

Кстати сказать, что внимательные к путям Божия промысла заметили, что синодальное послание было помечено днем ангела графа-еретика. Конечно, Синод не имел в виду сего совпадения, но оно знаменательно: его ангел, святитель Катанский, великий ревнитель православия, как бы отрекся от него в день своей памяти. Достойно внимания и то, что Толстой умер в тот день и почти в тот час, когда в храмах Божиих читалось: умре же и богатый, и погребоша его… и во аде, возвед очи свои, сый в муках узре Авраама издалеча… и затем: между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящие прейти отсюду к вам, не возмогут, ни иже оттуду к нам преходят… Не дерзаю делать выводов из сих совпадений, – чтый да разумеет, – но грозно глашает слово Авраама к последователям Толстого: аще Моисея и пророки не послушают, и аще кто от мертвых воскреснет – не имут веры!.. (Лк. 16, 19–31).

ПОСЛАНИЕ СВ. СИНОДА

Божиею милостию, Святейший Всероссийский Синод верным чадам православныя кафолическая грекороссийския Церкви о Господе радоватися

Молим вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, ему же вы научитеся и уклонитеся от них (Римл. 16, 17).

Изначала Церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть ее и поколебать в существенных ея основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живаго. Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой. Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордаго ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно пред всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь святая. В своих сочинениях и письмах, во множестве рассееваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской: отвергает Личнаго Живаго Бога, во Святой Троице славимаго, Создателя и Промыслителя вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшаго нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшаго из мертвых, отрицает безсеменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до Рождества и по Рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все Таинства Церкви и благодатное в них действие Святаго Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православнаго народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из Таинств, святую Евхаристию. Все сие проповедует граф Лев Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православнаго мира, и тем не прикровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отторг себя сам от всякаго общения с Церковию православною. Бывшия же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем пред всею Церковию к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого. Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, на конце дней своих, остается без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякаго общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2, 25). Молимся, милосердый Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь.

Подлинное подписали: Смиренный Антоний, митрополит С.-Петербургский и Ладожский. Смиренный Феогност, митрополит Киевский и Галицкий. Смиренный Владимир, митрополит Московский и Коломенский. Смиренный Иероним, архиепископ Холмский и Варшавский. Смиренный Иаков, епископ Кишеневскии и Хотинский. Смиренный Маркелл, епископ. Смиренный Борис, епископ.

До какого состояния невменяемости доходят некоторыя левыя газетки, желая угодить иудеям и их приспешникам, показывает выходка одной из них: говоря о заседании Г. Совета, в котором я и высокопреосвященный Николай, архиепископ Варшавский, сидели, не желая чествовать богоотступника, газетка говорит: “только Анна и Каиафа сидели”… Итак, мы, архиереи Церкви Православной, – Анна и Каиафа, ну а граф Толстой – стало быть – есть Христос? Та к что ли, господа болтуны из жидовскаго лагеря? Выступайте смелее, говорите уж откровеннее: ведь в Писании сказано: скверный да сквернится еще… (Откр. 22, 11). Но – хотите ли вы слышать, или не хотите, а грозное слово Господа, грядущего на облацех небесных, гремит свыше: и се гряду скоро, и мзда Моя со Мною, воздати коемуждо по делом его (ст. 12). И, как гром небесный раздается глас Его: вне пси и чародеи, и всяк любяй и творяй лжу! (ст. 15). Впрочем, кажется, вы ведь не верите Евангелию Христову, вы не веруете и в Господа нашего Иисуса Христа, вы чтите врага Его – Толстого, который откровенно называл Господа нашего своим “личным врагом”, – об этом свидетельствует не один В. С. Соловьев, но ваша же газета “Речь”. Значит, безполезно и напоминать вам словеса Христовы… Вы – глухи к глаголам Жизни вечной и, как говорил Господь фарисеям: во грехе вашем умрете нераскаянными!..

Жаль несчастных читателей таких газеток. Сами себя отравляют и еще деньги платят за эту отраву. Кто же виноват?..

Конечно – сами!..

№ 50

Отповедь князю, глаголющему суетная

Сказано в слове Божием: не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя (Притч. 9, 8). Нарушил я это правило, и вот кощунствующий князь Мещерский зло мстит мне за мое обличение по поводу буддийскаго капища, за обличение в невежестве и, в союзе со всеми врагами Церкви, со всеми жидами “писателями”, брызжет слюною злобы против меня и против Варшавскаго святителя за то, что мы, архиереи православной Церкви, не встали в Государственном Совете, чтобы “почтить” врага Христова великаго ересиарха Толстого… Счастлив, что имею своим единомышленником одного из наиболее чтимых святителей наших, ревнителей славы Божией, и радуюсь, что несу поругание за имя Господа нашего Иисуса Христа, поруганнаго, оплеваннаго графом Толстым… Шесть раз князь употребил по нашему адресу слово “ненависть” на одном столбце своей газеты, и сам, преисполненный к нам ненависти, позволяет себе даже привлекать к нравственной ответственности нашего почтеннаго председателя М. М. Акимова за то, что тот не удалил нас из зала заседаний. Князь уверяет читателей (бедные читатели, если они верят сему редактору!), что Никон “всю жизнь посвятил ненависти ко всему, что не он”. Обманывает их, будто “состоялось общее всех членов Г. Совета соглашение почтить вставанием память” Толстого, тогда как почти вся правая группа, а нас до 60-ти человек, исключая трех-четырех, отказалась это сделать и ушла из зала, подав протест председателю; клевещет на святителей, будто “они зоркими стражами бдели вблизи умирающаго старца, чтобы не могла русская молитва раздаться ни об его исцелении, ни об его упокоении”; повторяет сплетню, будто редактор “Колокола” был командирован от Синода в качестве “соглядатая” и “строгаго дозорнаго, чтобы ни у одного попа и мысль не могла родиться молиться о графе Толстом”, тогда как г. Скворцов все эти дни был в Петербурге… Князь, считающий себя православным, дерзает говорить, что постановление Св. Синода – высшей церковной власти – “исполнено ненавистью” и что “Синод не может дерзать расправу над живым продолжать над мертвым, закрывая церковь и уста священников для молитвы над усопшим”…

Таков сей “почтительный сын” Православной Церкви. Он не хочет знать, что Церкви дана власть вязать и разрешать на земле так, что все, ею связанное здесь, будет связано и на небесах: ведь это словеса Самого Господа Иисуса Христа. Он нарочито старается забыть, что Толстой отрицал бытие Личнаго Бога, что он дерзал – страшно повторять – называть Господа Иисуса Христа “повешенным иудеем”, святейшее таинство причащения Тела и Крови Его… прости мне, Господи, повторение хульнаго слова его! – “похлебкою”, святое Евангелие – “мешком грязи”, а Пречистую Матерь Божию именовал так, что решительно отказываемся даже делать намек на его хульные глаголы… Князь все это хочет забыть, “простить” богохульнику нераскаянному, простить даже то, что он своими хулами погубил стольких малых сих… Что ему до того? Толстой, видите ли, “всею душою отдался любви к Богу”!.. К какому? Что разумел он под именем “Бога”? Ведь, Личнаго Бога он не признавал, ведь это слово у него не имеет нашего христианскаго значения… А любовь… да может ли иметь какое-нибудь место любовь в сердце, преисполненном, по словам самого же органа княжескаго, “сатанинской гордыни”! Любовь и – сатанинская – слышите: сатанинская – гордыня! “Грех Толстого, – говорит “Гражданин”, – его почти сатанинская гордость и самомнение, но сей грех не есть грех к смерти…” Какой же грех к смерти, господа публицисты “Гражданина”? Ведь так рассуждая, вы заставите нас, пожалуй, молиться и за самого сатану! А вот святые отцы Церкви говорят, что гордость, даже при всех других добродетелях, одна безвозвратно губит человека! Кому же верить, вам ли миряне, вовсе не читающие святых отцов да и самаго слова Божия, или сим учителям веры и благочестия?.. Эх, князь! Вы заглядываете в нашу душу, вы уверяете, будто жажда ненависти вторая натура наша. Оглянитесь на себя, загляните в свое-то сердце: чего-чего там нет? Начиная с этой, уже явной ненависти к вашему вологодскому обличителю, который, видимо, не дает вам спать, и кончая обвинением Синода в той же ненависти, чуть ли не зависти к еретику Толстому, вы, конечно, уверены, что архиереи не пойдут в суд на вас жаловаться, и смело разсыпаетесь в ругательствах по их адресу, но ведь есть суд Божий… Верите ли вы в него?