Когда мама звонила первый раз, было заметно, что она очень волнуется: как отнесется Надежда Ивановна к объявившейся племяннице и захочет ли общаться. Трубку в Перми взяла, как потом выяснилось, сама Александра Петровна, которой уже 87 лет. Надежда Ивановна была на работе. Волновать Александру Петровну мама не стала, поэтому не представилась.
Только с третьей попытки маме удалось поговорить с Надеждой Ивановной. Мамин звонок не был для нее неожиданным, так как она получила сообщение от сотрудников «Жди меня». Надежда Ивановна оказалась общительной, добродушной и располагающей к себе женщиной, мечтавшей приехать на родину отца.
Она сообщила, что после приезда отца из Мордовии у Александры и Ивана родилось еще четверо детей. Троих из восьми детей Ивана Михайловича уже нет в живых. Сын Виктор живет в Костроме, дочери Надежда, Татьяна и Мария – в Перми, Валентина – в Южно-Сахалинске.
В декабре 2008 года пришло письмо от Надежды Ивановны. Оно начинается словами: «Здравствуйте, наши родные!» А ведь, действительно, мы родные – моей маме Надежда Ивановна доводится тетей по отцовской линии.
Далее Надежда Ивановна пишет: «Алексей, твой прадед умер в 68 лет… В плен попал по ранению уже в конце войны, может, поэтому и выжил. Осколок был в ноге, хотели отнять, но он не дал, так и жил с осколком. Потом работал в леспромхозе, валил лес… Папа старался всем дать образование, ездил в Нижний Новгород, увозил воск, видимо, там продавал и привозил вещи детям: валенки, пальто, яблоки мешками, это все, что я помню. Внешний вид: высокий, черный, брови густые. Был свой дом, потом все разъехались, и мама осталась одна, и ее забрал из поселка Коля к себе в Соликамск».
Письмо короткое, но теперь мы знаем, что на войне Иван Михайлович был ранен.
Иван Михайлович знал, что дети Екатерина и Василий, оставшиеся в Ельниках, получили высшее образование. Он как будто не хотел, чтобы пермские дети «отставали»: «Папа старался всем дать образование», – пишет Надежда Ивановна. Забыл ли Иван Михайлович Ельники? Думаю, нет. Его тянуло к братьям и сестрам в Горький, наверняка справлялся и о Пелагее Васильевне с детьми, но приехать еще раз так и не решился.
Надежда Ивановна прислала две фотографии – Ивана Михайловича и Александры Петровны. Я увидел, наконец, лицо прадеда. Плотно сжатые губы. Взгляд суровый, с внутренней болью и горечью. Лицо показалось знакомым, как будто я его видел раньше. Нет, не его я видел. Просто Василий, младший сын Ивана Михайловича, очень похож на отца.
Умер Иван Михайлович в декабре 1971 года. Так и покоится в пермской земле И.М. Сальников, крестьянин и солдат из села Ельники, что в Мордовии.
Братья Ивана Михайловича Сальникова на войне
В годы войны воевали два родных брата Ивана Михайловича Сальникова – Николай и Павел, а также его сын Петр.
Первым на войне оказался Павел Иванович. В 1939 году он был призван в армию одним из военкоматов Москвы, так как с начала 1930-х годов жил в столице, убежав от коллективизации в Ельниках. По воспоминаниям Зинаиды Тюшевой (Юкаевой) и Марии Сальниковой (двоюродных сестер моей бабушки Екатерины Ивановны), зимой 1940 года Павел приезжал в Горький в отпуск навестить родных. К радости родных, Павел приехал с молодой женой. Имени ее не запомнили, потому что были еще школьницами. Она была очень красивая, в шубке и кокетливой белой шапочке. Племянница Павла Татьяна Бредихина (Юкаева) вспоминает, что Павел показался ей очень большим, красивым военным и нежным в обращении с женой. Зима была суровой, лед на Оке был прочным, поэтому когда из Мызы родственники собрались в гости на автозавод к брату Николаю, то Павел всю дорогу нес племянницу Таню на руках по заснеженному льду. Несколько дней побыв у родных, Павел отбыл с женой к месту службы.
Весной 1941 года отец получил от него письмо из Бреста. Эта весточка была последней. Через месяц началась война. И уже в конце лета Михаил Захарович получил известие – его сын пропал без вести в первые дни войны. Родные всегда считали, что погиб он в районе Брестской крепости, но все поиски в архивах ничего не дали – в списках защитников Брестской крепости Павел Михайлович Сальников не значится2.
Николай Михайлович Сальников к началу войны работал на Горьковском автозаводе. Когда началась война, он получил бронь. Но Николай ушел добровольцем на фронт. В 1944 году он был тяжело ранен, долго лечился в госпитале и после победы вернулся домой.
Петр, старший сын Ивана Михайловича Сальникова, в 1943 году окончил школу. Учился хорошо, особенно любил математику. Грамотного и сметливого семнадцатилетнего паренька сразу назначили бригадиром и учетчиком в колхозе. Однако Петя мечтал о подвигах, как и многие его сверстники. Втайне от матери, он несколько раз ходил в военкомат, пока не настоял на отправке на фронт. Осенью 1943 года Петр Сальников оказался в войсках. Зимой 1943/44 года он побывал в доме своей тетки Прасковьи в городе Горьком. Его двоюродная сестра Зинаида Ефимовна (дочь Прасковьи), которой было восемь лет, рассказала:
«Был поздний вечер, мы с сестрой Таней уже спали. Вдруг раздался стук в окно. Мама подошла к окну и услышала: „Это я, Петя, теть Паш!“ Плача и причитая, мама открыла дверь. Мы с сестрой проснулись и с любопытством смотрели с печки на вошедших (вместе с Петром пришли еще два солдата). Петя рассказал моим родителям, что они приехали получать танк, который ремонтировали на автозаводе, и рано утром вновь отправятся на фронт. Мама посетовала, что покормить их может только картошкой, достала кастрюльку из печи. Но Петя достал из своего вещмешка настоящий белый хлеб, который мы давно не видели, тушенку и сахар. Ничего вкуснее этого солдатского хлебая в жизни не ела!»
Утром солдаты попрощались и отправились на автозавод. Больше никто из родных живым Петра не видел. Последнее письмо от него пришло в Ельники в марте 1945 года из Венгрии. А в начале мая 1945 года Пелагея получила письмо от сослуживца сына, что ее старшенький Петя пал смертью храбрых, и только через две недели пришла похоронка.
Катя Сальникова(слева)
Дом М. З. Сальникова в настоящее время
Прасковья и Григорий Сальниковы
М.З.Сальников
Война подходила к концу. Екатерина Ивановна так запомнила эти дни:
«2 мая по радио объявили о падении Берлина. Это известие было встречено с таким ликованием измученными войной односельчанами! Все верили и надеялись, что война скоро закончится. И вот 9 мая пришла весть, которую ждали так долго, с самого первого дня войны. Что чувствовали в этот день? Те, у которых солдаты вышли из войны живыми, – радовались, скоро они придут домой. Те же, у кого погибли, – плакали. Мы в этот день пахали огород. Шестеро тянули соху вместо лошади, а один шел за ней – был пахарем. Работали и все плакали, 28 апреля нам пришла похоронка о гибели брата Петра».
Пелагея Васильевна Сальникова (прабабушка, 1905–1994)
Теперь настало время подробно рассказать о Пелагее Васильевне Сальниковой. Судьба ее так же драматична, как и у ее мужа Ивана Михайловича. Пелагея родилась в семье Анастасии и Василия Хреновых вторым ребенком 17 октября 1905 года. В этот день император Николай II подписал в Петербурге манифест– шла первая русская революция. Родилась моя прабабушка в исторический для России день.
Семья Хреновых занималась земледелием, зимой ткали мочальные рогожи, как и многие ельниковцы. Маленькая Поля уже в три года стала первой помощницей маме. В пять лет она уже была и нянькой младшей сестре, и в доме прибирала, а в семь лет помогала отцу и старшему брату в поле: жала хлеб, вязала снопы. Пелагее не пришлось учиться. Когда наступила пора идти в школу, мать сказала ей: «Тяжело мне, дочка, без тебя дома не справиться, пусть уж Груша учится, а ты мне будешь помогать». Когда Пелагее исполнилось 11 лет, ее мать Анастасия умерла.
Прабабушка сорок лет назад так рассказывала моей тете Елене Васильевне о тех днях:
«Мать тяжело болела, с трудом передвигалась, мало вставала с кровати. Однажды летом соседские девушки собрались в Саров в монастырь молиться. Мне очень захотелось пойти сними, и я сказала об этом матери. Мамушка отговаривала меня: „Не ходи, Поля, плохо мне“. Но я не послушала, пошла с подругами. Рано утром, еще затемно, ушли мы в Саровскую пустынь (километров 20 от Ельников). К вечеру дошли, помолились, переночевали, отстояли утреннюю службу и отправились домой. Когда я зашла домой, то увидела свою мать – нарядная и спокойная, она лежала на лавке под иконами в переднем углу. Не дождалась она меня, умерла…»
Василий долго горевал после смерти жены, тосковал. Через год заразился тифом от путников, ночевавших у них в доме, и слег в горячке. Пелагея не знала, как быть, как жить дальше. Через три дня отца не стало. Дети остались втроем: 17-летний Василий, 12-летняя Пелагея и 9-летняя Аграфена. Вскоре пала корова. Голод пришел в сиротскую семью. Надеяться приходилось только на себя.