class="p1">— Что ты хочешь, чтобы я сделал, императрица? Должен ли я сбегать туда и попросить их вернуться в более удобное время? Они здесь, готовы мы или нет, и у нас нет другого выбора, кроме как пойти туда и встретиться с ними лицом к лицу.
— Я знаю это, — выплевываю я в ответ, разочарование быстро овладевает мной. — Я просто… я не могу потерять вас, парни, снова.
Роман вздыхает и отходит от своих братьев, беря меня за руку.
— Ты не потеряешь нас, — говорит он мне, притягивая меня к своей груди и целуя в висок. — Мы пройдем через это так же, как прошли через все остальное. А теперь приготовься. Я не хочу, чтобы ты была не в состоянии защитить себя.
Я с трудом сглатываю и киваю, прежде чем высвободиться из его объятий и встать между Леви и Марком. Я хватаю все свои любимые игрушки: пристегиваю ножи к бедрам и проверяю, полностью ли заряжены мои пистолеты. Сколько раз девушка должна это делать? Почему мне так трудно удержать свое счастье?
Леви перепроверяет все, что я делаю, и это действует мне на нервы, но я знаю, что он делает это только потому, что непреклонен в стремлении обеспечить мою безопасность, а не потому, что не доверяет мне.
Марк неторопливо подходит к большому окну, зорко наблюдая за фасадом, его снайперская винтовка перекинута через плечо. Он смотрит вниз, на больших волков, и они наблюдают за ним, ожидая какой-то команды. Глаза Марка блестят от возбуждения, сама мысль о пролитии крови заставляет его собственную быстрее течь по венам.
— Хотите поохотиться?
Дилл издает странный звук, похожий на хмыканья, и, не оглядываясь, два волка выбегают из гостиной — любимая их игра вот-вот разыграется в эпических масштабах. Марк оборачивается и встречает мой взгляд, прежде чем посмотреть на своих братьев.
— Я поднимусь наверх, чтобы занять лучшую точку обзора, — объясняет он. — Он хочет ее. Он здесь не ради нас. Вы ведь понимаете это, верно? — добавляет он, отчего по моему телу пробегают мурашки. — Если с ней что-нибудь случится, пока меня не будет, я вырву ваши органы прямо через рот. Это понятно?
— Понял, брат, — огрызается Леви, почти оскорбленный тем, что Марк предположил, что я не буду в полной безопасности с Романом и Леви… хотя, учитывая то, что произошло в прошлый раз, могу ли я действительно винить его?
Маркус бросает на меня последний долгий взгляд и, даже не поцеловав на прощание, выбегает из комнаты, полный решимости довести дело до конца. Роман и Леви выходят следующими — рука Леви ложится мне на поясницу и ведет меня через особняк, обратно через обугленные руины, по которым мы с трудом пробирались всего несколько коротких часов назад.
Роман качает головой.
— Он не должен был найти нас так быстро.
— Он мог наблюдать за домом, — говорит Леви.
Роман усмехается.
— Или, что еще хуже, он мог добраться до Мика.
Леви чертыхается, когда мы входим в огромное, обугленное фойе, которое раньше было таким впечатляющим, но теперь представляет собой не что иное, как копоть и руины. Роман подходит к окну, смотрит на лужайку, нахмурив брови.
— Что случилось? — Спрашивает Леви.
— Я не узнаю никого из этих охранников.
Я подхожу к Роману, выглядывая наружу, чтобы получше разглядеть то, с чем нам предстоит столкнуться.
— У отца было почти две недели, чтобы пополнить свою охрану после последнего покушения на нас. Просто будь готов. Кто знает, из какой ямы он выкопал этих ублюдков, — заявляет Леви.
Я хмурю брови, наблюдая, как темные тени на лужайке медленно подходят ближе. Они так официальны, так синхронны.
— Они не охранники вашего отца, — говорю я им. — Они Джии.
— Откуда ты это знаешь? — Спрашивает Роман. — Ты узнаешь их?
Я качаю головой.
— Нет, но посмотри, как они двигаются. Они хорошо обучены и уже некоторое время работают вместе. Охранники вашего отца всегда были неряшливы и не умели работать в команде. Плюс, посмотри на их форму. Они все совершенно одинаковые, как оловянные солдатики, движущиеся под одним командованием.
Словно в подтверждение моей теории, Джиа Моретти, сука, известная также как моя мать, выходит из темноты в сопровождении Зика, и сквозь мою жесткую внешность прорывается до хрена нервов.
— Черт, — вздыхает Роман, его взгляд возвращается ко мне. — Я могу только догадываться, чего она хочет.
Тяжело сглатывая, я встречаю его тяжелый взгляд.
— Я не пойду с ней, несмотря ни на что, — говорю я им. — Она обучала меня убить вашего отца, а затем собиралась убить меня, как только я закончу за нее грязную работу. Она не хотела, чтобы я унаследовала ее империю. Эта сучка даже не больна.
Леви тяжело вздыхает, и я понимаю, что была идиоткой, не сказав об этом до сих пор. Я должна была рассказать им все это, как только нашла их, но единственное, что имело для меня значение, — это спасти их.
— Я знал, что ее “болезнь” была выдумкой.
Переводя взгляд с одного брата на другого, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце.
— Итак, каков наш план?
Роман качает головой.
— Мы пойдем туда и выясним, какого хрена ей нужно, — говорит он, как будто это так просто. — Позволь ей раскрыть свои карты и мы используем их против нее. Важно только то, что ты все еще нужна ей живой, по крайней мере, сейчас.
Мои губы сжимаются в жесткую линию.
— Нет, если только она не предположит, что ты собираешься убить своего отца. Тогда технически я ей ни к чему.
— БЛЯДЬ, — рычит Леви, хватаясь руками за голову. — Почему каждый ублюдок, которого мы встречаем, хочет увидеть тебя в чертовой могиле?
— Это ты мне говоришь, — усмехаюсь я, прежде чем направиться к двери. — Давайте просто покончим с этим. Надеюсь, мы сможем заставить ее отвалить к чертовой матери без необходимости пускать кому-то пулю в лоб.
— Маркусу это не понравится, — говорит Леви себе под нос, тяжело вздыхая, прежде чем потянуться к двери и натянуто улыбнуться мне. — Что нам терять?
Роман понижает тон, в его обсидиановые глаза проникает тьма.
— Абсолютно все.
Выходить в холодную ночь, чтобы противостоять армии Джии, — не совсем то, к чему я хочу привыкать. До сих пор мы всегда сталкивались с армией Джованни глубокой ночью, и хотя это тоже не самое приятное чувство, армия Джии — это нечто иное. Они сильнее и свирепее людей Джованни. Они играют по своим правилам и хорошо владеют искусством манипулирования.
Легкий ветерок дует мне в лицо, когда Роман и Леви обходят меня