— Я отвезу вас на лошади.
— Никогда не ездила верхом.
— Не ездили верхом? — Он изумился.
— В Ривер-Фоллз женщины ездят в колясках или в фургонах… Бак машинально взял ее за руку. К его радости, Кристин не отдернула руку, а переплела свои пальцы с его.
— Тогда я пойду пешком… вместе с вами.
— Зачем же? Мне бы хотелось поехать на лошади… если вы пообещаете, что не дадите мне свалиться на землю. — Кристин улыбнулась, и сердце Бака заплясало в груди, как ему подумалось, глупейшим образом.
— Что-что, а это я вам гарантирую.
Подобрав поводья, Бак запрыгнул в седло. Приказав коню стоять смирно, он вынул одну ногу из стремени и велел Кристин поставить ногу на его ступню. Она так и сделала. И, не успев сообразить, как это произошло, через мгновение оказалась сидящей на коне и на бедрах Бака. Девушка даже вскрикнула от удивления. Конь затоптался на месте, протестуя против дополнительного груза, но Кристин не испугалась, потому что сильная рука крепко обхватила ее за талию, Резкая команда Бака заставила коня стоять смирно.
— Я, наверное… такая тяжелая!
— Да нет… вовсе.
— Я не задела больное плечо?
— Нет, рана пустяковая и почти затянулась.
Бак поудобнее пристроил ее впереди себя, и, когда Кристин доверчиво прижалась к нему, он не смог удержаться от довольного смешка, хотя и понимал — выглядит, наверное, идиотом.
Одной рукой крепко прижимая к себе Кристин, другой Бак правил конем. Умное животное повиновалось малейшему движению хозяина. Бак слегка ударил коня пятками, и Серый медленно двинулся шагом.
— Не бойтесь, я не дам вам упасть.
Кристин охватило радостное волнение. Он впервые в жизни сидела на коне — да так высоко над землей! Одного этого было достаточно, чтобы сердце ее забилось быстрее, но близость Бака, крепко прижимающего ее к себе, возбуждала еще сильнее. Кристин была не готова к собственной реакции, она с удивлением ощущала, как каждая клеточка ее тела откликается на прикосновение упругого и твердого тела мужчины. Кристин даже не знала, что мужчина может быть таким горячим и сильным. Она чувствовала, как волосы цепляются за отросшую щетину на его подбородке, и наклонила голову, пряча лицо у него на груди. На нее вдруг навалилась неимоверная усталость.
— Страшно? — спросил Бак.
— Нет. — Кристин прижалась к нему еще крепче. Просто удивительно, как он ухитряется одновременно управлять этим огромным конем и так крепко держать ее.
— Если вы захотите научиться ездить верхом, я могу подыскать для вас смирную кобылу, — проговорил Бак в самое ухо Кристин. Его грудной, чуть хрипловатый голос едва заметно дрожал, выдавая неуверенность.
— Мне всегда казалось, что это было бы прекрасно — сесть на лошадь и ускакать далеко в лес. Как вы думаете, я смогу?
— Если не одна, а со мной, то пожалуй. Нужно только подобрать вам какую-то одежду для верховой езды.
— Как вы считаете, это не будет… нелепо, если я надену брюки дяди Ярби?
— Вовсе нет, я и сам собирался это предложить.
— Прошу прощения, что я ушла не подумав и вам пришлось за мной ехать.
— Не думайте об этом.
— Быстрый Бег сказал, что еще вернется. — Кристин подняла голову, чтобы видеть лицо Бака. Его непокорные черные волосы разметались, и у нее вдруг возникло сумасшедшее желание коснуться их. — Я не понимаю, чего он так ко мне привязался? Какому мужчине хочется возиться с женщиной, которая его отвергает?
— Он не привык получать отказ, и ваше поведение уязвляет его.
— Он сказал, что я не ваша женщина, говорит, видел это во сне.
— Не придавайте значения. Он тщеславен, и у него больше гордости, чем ума. Бешеный Копь отобрал чужую жену, вот он и вообразил, что способен сделать то же.
— Но, Бак, я же не ваша жена… то есть… — Кристин смутилась.
В этот момент конь замотал головой, протестуя против слишком медленного шага, и Бак крепче обнял Кристин. Она не посмела снова посмотреть ему в глаза — уткнулась лицом в его рубашку и затихла, Сидя с закрытыми глазами, Кристин чувствовала, как конь легко и плавно несет их по открытому пространству. Ветер трепал ей волосы. Когда она наконец подняла голову и посмотрела вниз, страх совсем прошел, осталось только радостное возбуждение. Сияющие глаза Кристин встретились с глазами Бака.
Помоги ему Господь! Бак вдруг со всей отчетливостью понял, что с ним произошло, и это открытие подействовало на него, точно удар грома. Он полюбил эту женщину! Дурак! Идиот несчастный! Если Кристин узнает об этом, ему не вынести ее презрения… так что придется хранить тайну в своем сердце…
Бак в который раз с болью осознал, кто он и кто она. Конечно, здесь, в глуши, Кристин благодарна ему за защиту, но, окажись они в городе, она бы стыдилась его мужланской наружности и таких же манер. Такая девушка заслуживает того, чтобы стати женой проповедника, купца, а то и банкира. Им с Кристин ни при каких обстоятельствах не быть в одной упряжке, и ему лучше зарубить это себе на носу и выкинуть из головы всякую дурь.
Самый лучший способ положить конец его мучениям — это отправиться в Биллингс и найти себе крепкую женщину детородного возраста. Он так и сделает, только нужно подождать, пока решится вопрос с Форсайтом, а Кристин обоснуется на своей земле в собственном доме. Уж у нее-то не будет недостатка в кавалерах. Кристин тихонько рассмеялась чему-то своему и еще крепче обняла Бака, прижимаясь к его сильному телу.
— Кажется, мне понравилось ездить верхом. Как знать, может быть, я стану второй Мартой Джейн Кэнери, которую прозвали Бедовой Джейн.
Бак прикрыл глаза. Он, конечно, слышал об этой знаменитой женщине, но сейчас она его нисколько не интересовала. Близость Кристин пьянила его, туманила сознание, и он мечтал только об одном — чтобы эта поездка никогда не кончалась.
Глава 16
Они подъехали к веранде, и Бак снял Кристин с лошади. Он постарался как можно бережнее опустить ее на землю, но у Кристин все равно возникло ощущение, что она не более чем мешок с картошкой, который следовало благополучно доставить до двери. Ни слова не говоря, Бак развернул копя и устремился навстречу индейцу, которого называл Кривоногим. Мужчины какое-то время о чем-то говорили. Потом оба скрылись из виду за хозяйственными постройками.
Неужели она ошиблась? Или сердце Бака действительно билось в унисон с ее собственным, когда он крепко прижимал ее к себе? Когда Кристин чувствовала, что лицо Бака уткнулось ей в волосы, а загрубевшая от работы рука чуть дрожала, — было это на самом деле или она всего лишь принимала желаемое за действительное? Кристин, стыдясь своих мыслей, невольно покраснела. Надо же было оказаться… такой счастливой дурой! Она вела себя как истосковавшаяся по любви старая дева!