– Все вертится вокруг тебя? – Кейджи усмехнулся. – Я видел отчет Тоношено…
– Ичиро отец Судзумии! Он чуть не убил меня…
– И правильно бы сделал! – зло закричал Кейджи. – Кто виноват в смерти Судзумии? Кто!
– Мы еще не выяснили… отпечатки ни с кем не совпадают…
Кейджи болезненно скривился
– Правильно. У тебя же не было времени искать преступника! – и неожиданно он схватил меня и с силой прижал к себе. – Ты спишь со всеми, кроме меня? – злость и ненависть пропитала его слова.
– Кейджи, все не так! Я люблю его.
– Любишь? Так же как любила Ватару? Сколько еще человек побывало в твоей постели?!
– Кейджи, поверь, я люблю тебя, и Судзумию люблю.
– Не смей! Говорить о ней! Ты убила Судзумию! Ты убила Юкайо! Ты – демон! Ёкай! – он сжимал мои плечи все сильнее и сильнее. Болезненная ненависть сделала его глаза черными. – Я восхищался тобой! С детства! Ты была моим идеалом! Ты! Всего лишь девка, готовая лечь под того, у кого больше власти!
– Хватит! – резко окрикнул нас император, появляясь в комнате
– Ты же мне как брат… – прошептала, уже не сдерживая слезы.
– Сестра не станет спать с братом брата, – зло фыркнул Кейджи, через плечо. И обратился к императору. – Ну, как она хороша в постели?
Даичи резко ударил справа. Но Кейджи, более быстрый и опытный боец, легко отбил его удар и зло рассмеялся.
– Меня не было месяц, а ты готов ради нее собственного брата ударить?!
– Ты не прав, Кейджи!
– Она – Маара во плоти! Ты сам это говорил! Вспомни! А стоило ей ноги раздвинуть …
Я резко встала между братьями.
– Это мой выбор. Я люблю Даичи!
– Поверь, этот выбор сделала не ты, – Кейджи скривился, в глазах его было столько боли, что у меня перехватило дыхание. Не так все должно было быть. – Он умеет соблазнять девушек. Да, брат? Она была – тем единственным, чего не было у тебя?! Зачем тебе эта девчонка?
– Не говори ерунды! Времена нашего соперничества за женщин прошли! – император оттеснил меня за спину. – Я спас ее от смерти. Тоношено готов был ее прирезать на месте.
– Так ты спаситель! Великолепный, истинный и ЛЮБЯЩИЙ, – выплюнул последнее слово Кейджи.
– Кейджи, понимаю, ты расстроен… – я попыталась схватить его за руку.
– Расстроен?! – И Кейджи расхохотался безумным, истерическим смехом. Перехватил мои руки и приподнял над полом. – Ты убила Судзумию! Переспала с моим братом! Что ты сделала с моей Амай?! Где добрая, честная девушка, которой я восхищался?!
– Отпусти ее! – Даичи выдернул меня из рук брата.
– Ты не стоишь даже волоса с головы Судзумии! – выкрикнул Кейджи. – Убийцы! Он прав – ты одержима Маарой!...
– Выйдем, – Даичи вытолкал брата из спальни.
Я рухнула на пол.
Он потерял любимую, он в шоке, оправдывала я друга. Но все оправдания меркли рядом с его хохотом и черными от ненависти глазами.
А что я сделала, чтобы заслужить его доверие?
С его братом переспала?
Мозг снова рвал меня на части.
Я нашла бутылку почти полную вина и прямо из горла выпила.
Недельная отсрочка ада, позади. Пора решать проблемы.
***
Вернувшийся император застал меня за тренировкой. Я делала отжимания. Тридцать подходов по двадцать отжиманий приводят тело и дух в равновесие. Лучше любого психолога.
– Интересный вид, – похвалил, садясь за котацу.
Я была без верхнего кимоно. В легкой нагрудной повязке и свободных штанах.
– С тобой хочет поговорить вдовствующая императрица. Не вижу смысла ей запрещать, – император быстро скатал несколько свитков и засунул в рукав кимоно.
– Да, конечно. Как Кейджи?
– Он… не в себе. Очень агрессивен и резок.
– Ему нужно время, свыкнуться с потерей.
– Оправдываешь? Такое поведение – совсем не похоже на него.
–Он в первый раз жену теряет, – тело приятно ныло. Голова прояснилась. Вина перед Кейджи тянула вниз. Но я попытаюсь свыкнуться с потерей друга.
– Я знал, что так будет, стоит мне посягнуть на тебя. Он очень трепетно относится к своей собственности.
– Я не собственность, – тяжело дыша, я встала.
– Я прикажу принести воды. Позже… – император подошел ко мне и слизнул капельку пота с шеи. Язык его коснулся мимоходом кончика уха, и голова моя закружилась от предвкушения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– А ваша мать…
– Подождет…
***
Ждать вдовствующей императрице пришлось долго. Несмотря на огромное количество дел и помятые бумаги, император решил вымыть меня лично. Поделился своими мыслями.
– У меня создалось впечатление, что ты всего лишь под руку подвернулась. Настоящей целью был Кейджи.
Я непонимающе уставилась на императора. Тот неторопливо вел мочалкой по моей спине. Я сидела в бочке, в лучших традициях Ямато. Даже императорские купальни не обошлись без этого раритета. Даичи сидел рядом, на скамейке и поливал меня специальным ковшиком.
– Он командует армией. И сейчас полностью неадекватен. Моя армия осталась без головы, – ушат теплой воды – мне на макушку. – Нас, скорее всего, подслушивают, так что улыбайся, так, будто я тебя соблазняю.
Я выдавила из себя кривоватую улыбку.
– За неделю, пока он ехал сюда, кто-то промыл ему мозги.
– Что сделал?
– Внушил, что все во дворце предатели и убийцу.
– Он только тебя обвиняет.
– Его обвинения отчасти справедливы… – я попыталась уйти под воду с головой. Но была поймана за волосы.
– Если ты виновна, я сам утоплю тебя, – прошептал император, прижимаясь к губам жадным, долгим поцелуем. – Я поговорю с ним. … еще раз…
***
Великая Вдовствующая Императрица встретила меня неприветливо. Ненависть сродни той, что гноилась в Кейджи, выплеснулась на меня, стоило поклониться в стандартном приветствии.
– Из-за тебя рушиться весь этот мир. Мы с Кейджи хотим, чтобы ты убралась из дворца, как можно скорее! – властно сказала Фудзивара Муросаки.
– Я сделаю это, если мне позволит император, – ответила, так и не поднявшись с пола.
– Ты околдовала моих сыновей! Ты убийца и демон! – женщина подскочила и попыталась меня пнуть. Но за моей спиной стоял Хидэёси Кетсуо. Он нежно перехватил сестру.
– Успокойтесь, пожалуйста, ваше величество.
– Не смей ее защищать!
– Это приказ императора. Вина девушки не доказана…
– Все мы знаем, как она добилась этой защиты! – императрица плюнула в мою сторону.
Я медленно поднялась.
Надоело.
– Император сказал, что вы по делу со мной хотели поговорить. А не кидаться пустыми обвинениями, – я посмотрела ей прямо в глаза. Вдовствующая императрица задохнулась от такой наглости. – Я Судзумию не убивала. Но я найду преступника. Обещаю. Если это все…
– Стоять! Не смей уходить! – женщина преградила мне дорогу, её белые одежды в знак траура по сыну, светились неземным светом. – Сердце матери разрывается, глядя на сыновей, – неожиданно жалобно и горько всхлипнула она. – Я боюсь, что Кейджи любит тебя. И это погубит его.
– Нет. Он любит Судзумию. Любил. К сожалению…
– А ты любишь его?
– Я люблю Кейджи как брата. Он друг мне… – понимая, что сама порядком запуталась, пробормотала я.
– Ты же была его наложницей, – вдовствующая императрица растерялась.
– Тут все несколько запутанно.
– Так расскажи мне.
– Зачем?
– Я не допущу братоубийства! Мои дети не будут умирать из–за женщины. Ты уже погубила Юкайо! – сдерживаемые эмоции вырывались, и вдовствующая императрица смотрела надменно и с ненавистью. Мимолетная слабость была спрятана на дно души. – Ты должна покинуть дворец. Это мое желание.
– Оно не совпадает с желанием императора, – ответила я зло.
– Зато совпадает со здравым смыслом. Подумай сама: так будет лучше. Если ты хоть немного любишь Кейджи… или Даичи. Не дай им ссориться из-за тебя!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
***
Кетсуо быстро отвел меня обратно в покои императора. Я же думала, думала. Думала.
Если Кейджи годами лелеял мой образ как нечто совершенное. Восхищался и любил меня. К чему приведет мысль о том, что я убила его жену? И переспала с его братом? Он возненавидит меня? Будет презирать? Попытается убить? Крушение идеалов влечет за собой революцию. Беда в том, что я всегда относилась к Кейджи как младшему брату или, даже, сыну.