Завернув за угол дома, Кей вышла на широкую проезжую улицу, круто поворачивающую налево. Высокие деревья загораживали видимость дороги, но Кей слышала топот коней и грохот колес по мостовой. Вот-вот из-за поворота появится экипаж. И вдруг Кей увидела, что на тротуаре стоит ребенок, маленький, совсем кроха.
Он стоял на самом краю тротуара, лицом к дороге, и на глазах Кей игрушка из его рук выпала и покатилась на брусчатку. Малыш спокойно и деловито опустился на четвереньки и пополз за своей игрушкой, прямо под копыта коней, показавшихся на повороте.
От Кей до ребенка было метров пятнадцать. Она рванулась вперед, выпустив из рук корзинку с покупками, но поняла, что уже не успеет поднять и унести ребенка из-под лошадиных копыт. Лошади были слишком близко. И Кей, бросившись навстречу паре запряженных коней, попыталась их остановить, поймав поводья. Она что-то кричала, вроде «Стойте, остановитесь!», закричал удивленно возница, громко и испуганно заплакал ребенок. Но главное — встали кони, сердито махая крупными головами.
— Что такое? В чем дело? Ты цела, девушка? — встревоженный мужчина в накинутом на голову капюшоне соскочил с передка экипажа, который оказался грузовым фургончиком. В вечерних сумерках он не заметил ребенка на дороге.
— Здесь ребенок! — Кей уже повернулась и взяла плачущего малыша на руки.
Это был мальчик в тонкой курточке с капюшоном и длинных, подвернутых штанишках. Шапки на черноволосой головке не было, да и одежка казалась слишком тонкой для зимы. Кей прижала его к себе, и всхлипывающий малыш обхватил ее шею теплыми ручками.
— Это — твой ребенок? — удивленно спросил возничий, снимая с головы капюшон.
— Нет. Я просто проходила мимо и увидела его на дороге.
Сзади к Кей подбежал какой-то человек, и она услышала за спиной до боли знакомый голос:
— Ты в порядке, Кей?
Это был Марк. Кей некогда было удивляться, откуда он взялся. Она кивнула и ответила:
— Да, все нормально. Здесь ребенок чуть не попал под колеса фургона. Наверное, он потерялся. Может быть, его ищут.
Возничий добавил:
— Эта храбрая девушка только что спасла жизнь пацаненку. Остановила пару моих коней, причем на всем скаку. Как твое имя, девушка?
Кей представилась.
— Мое имя Акнас-Тен. Да благословит вас Отец-Создатель, Кей, за вашу храбрость, — сказал человек и обратился к Марку, — В сумерках я не видел этого мальца. Создатель, что могло бы случиться, страшно помыслить! Хвала Отцу, хвала Отцу, что все обошлось! Но я надеюсь, дорогие, — он опять надел капюшон, — дальше вы сами справитесь. Я очень хотел бы успеть выехать из города до закрытия ворот. У меня, знаете ли, ферма на юг от Такнааса. Если будете в долине Самасмаил, милости прошу, заезжайте на ферму Акнас-Тена. А теперь, храбрая Кей и Марк О'Мэлли, я поспешу вас покинуть.
— Поезжай, поезжай, Акнас-Тен. Побываем на твоей ферме непременно, если будем в тех местах, — ответил ему Марк.
Акнас-Тен погладил спинку ребенка, потрепал его по головке и, все еще причитая: «Создатель, слава Тебе, что все обошлось», опять залез на передок фургончика и взялся за вожжи.
Марк повернулся к Кей, но не успел ей ничего сказать, потому что из соседнего дворика появилась женщина в домашнем платье и с непокрытой головой. Почти бегом она приблизилась, всплеснула руками. Кони в это время тронулись с места, и фургончик загромыхал по дороге.
— Что случилось? Вы нашли малыша Наханэла? — заволновалась женщина.
Она торопливо вытерла руки о длинный подол, после провела ладонью по спинке ребенка, словно желая убедиться, что мальчик жив и невредим.
— Вы его мама? — обратилась к ней Кей, все еще держа успокоившегося малыша на руках.
— Нет-нет, — нервно зачастила женщина, — я не мать его. Наилена зовут меня, и тут моя пекарня рядом. Небольшая пекарня, но работы пропасть, сами понимаете. А тут мальчонка этот — ребенок наших соседей Туурим. Вы же знаете, что случилось… горе какое… Храни нас всех Создатель…
Сказав это, женщина горестно вздохнула, посмотрела на небо и покачала головой. Потом снова зачастила:
— Совет старейшин все никак не определяться с опекой. Все думают, куда мальца лучше всего пристроить. А мальчик пока у меня, куда ж его девать-то. Вот, такие дела. А сегодня вечером на пекарню завозили муку, и я забыла дверь закрыть в доме, пока рассчитывалась с грузчиками. Кинулась потом, а мальчика и нет.
Лицо Марка стало непроницаемым, он глухо сказал:
— Так не следует делать. Ребенок чуть не погиб под лошадиными копытами.
— Так я ж разве говорю, что следует? Мальчик — точно мышонок. Только что был тут, а через минуту уже удрал куда-то. Пойди, догляди за ним. Скорее бы определились с семьей для него, — тут же согласилась хозяйка пекарни.
— Что случилось с его родителями? — спросила Кей.
Наилена бытро глянула на нее, но вряд ли смогла рассмотреть в сгустившихся сумерках лицо девушки.
— Их нет в городе, Кей, — ответил Марк, — они теперь баймы.
Это слово прозвучало резко и неожиданно. По спине Кей пробежали мурашки страха. Наилена сказала:
— Мы были с ними соседями. Вот их дом, теперь пустой и темный, — она повела рукой, показывая на трехэтажное высокое здание с крутой крышей.
«Пустой и темный», — гулких эхом отдалось в сердце Кей. Там, где когда-то был теплый очаг родного дома малыша, теперь пустота и темнота. Кей почувствовала, как судорожно всхлипнул ребенок на ее руках. Наилена продолжила:
— Ушли отец и мать мальчика, и два брата отца и родители отца — вся семья. А мать мальчика — Саэн Туурим — сирота, она пришла из северных земель. Вот и получилось, что никого из родных у маленького Наханэла не осталось.
— Я не знала, — тихо сказала Кей. Теплые ручки мальчика все еще обнимали ее за шею, и Кей чувствовала, как он трогательно прижимается к ней.
— Джейк не хотел тебе говорить, — сказал Марк.
Наилена ждала, что Кей отдаст ей ребенка, ведь все уже было выяснено. Но Кей поняла так четко, так ясно, что она не может отдать этого мальчика. Он остался один, и все, что ему нужно, это любовь. Кто-то должен любить его, крепко и горячо, как мать. Ему нужна мать. А Наилена не может, и, вроде бы даже не хочет быть ему матерью. Кей вдохнула запах детский волос и сказала:
— Могу я взять ребенка себе и заботиться о нем? Может совет старейшин доверить опекунство мне? Меня зовут Кей, я работаю с Джейком, — поспешно представилась она.
Наилена не ожидала такого предложения. Она старательно всмотрелась в лицо Кей, потом в лицо молчащего Марка, спросила:
— А ты — Марк О'Мэлли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});