«Ты совсем сумасшедшая, Карри!»
Жажда была невыносимой, скручивая меня и мучительно терзая. И требовался мне, к сожалению, единственный, вполне конкретный мужчина.
– Совсем распустилась ты, Раввен, – прошептала беззвучно. Это точно никто не увидит. – И дрэк тебя задери, я хочу твою мрачную светлость увидеть!
Дёрнулась от неожиданности, болезненно покраснела – в мою дверь опять деликатно стучали.
– Господин командующий, леди Лэ… простите, – парень очень смутился, вытянулся «смирно» и теперь уже рапортом продолжил: – Леди Раввен во дворце. Тройное наблюдение, маяки отключены своевременно, – доложил третий её телохранитель и передал Грэму коричневую папку.
– Благодарю, Вильямс, пришлите ко мне Тэрридана.
Приглашение к Рэману было, по его заверению, спонтанным. Якобы он узнал о тех самых покушениях и возжелал лично убедиться, что со мной всё в порядке. На мой взгляд, объяснение на убедительное не тянуло никак, и я внимательно и мрачно следила за вышагивающим по печально знакомому кабинету коротышкой – почти таким же, как я сама. В этот раз тут было чуть менее мрачно – живая, юная зелень парка в окне освежала стерильное, выбеленное пространство.
Рэй молчал, словно ждал чего-то. А я молчала в ответ, не желая ему поддаваться. Боюсь, это могло бы затянуться надолго, если бы на столе не пискнул коммуникатор. Рэман, кажется, очнулся и приблизился ко мне. Порывисто опустился в кресло рядом – то самое, в котором в прошлый раз сидела сама.
– Не буду ходить кругами. – Глава Союза был предельно серьёзен. Интересно, а что тогда он делал десять минут до этого? У меня уже трижды хрустнула шея. – Вы нужны мне, Каррия, – заявил уверенно и немного зло. И посмотрел на меня открыто.
А я, пожалуй, впервые почувствовала его действительную силу. Ту самую, которая держала страну, – железную, почти несокрушимую волю. Как это могло вместиться в одном таком, совсем небольшом человеке? Диктаторы всего мира – ме́лки? Да нет, язык не повернётся назвать его правление диктатурой. Страна воскресла с ним и после раскроившей её разделённости возродилась. Он смог оживить в людях утерянный после смуты общий, человеческий дух. Смог вернуть им надежду.
Чёрными искрами глаз не пытал, не требовал и не угрожал. Он просто ставил меня перед фактом.
Я нужна ему. Что ж, очень мило. Хоть кому-то. Стало смешно… и я засмеялась.
Рэман наблюдал за мной, поджав в линию губы.
– Ваша помощь теперь не просто нужна – критично необходима, – проговорил сухо и строго. И у меня зачесался от нервозности нос.
– Что бы вы ни подумали… Рэй, вы позволите?
– Конечно же… Каррия, – скривился от моей наглости.
– Способности, о которых вы мечтали, к сожалению, мне недоступны. Вы видели сами.
– Это не так, – бесцеремонно и жёстко перебил меня наш правитель. – Объясню сразу, чтобы не тратить наше общее время.
Какое счастье, что мне встречаются исключительно конструктивные мужчины – один другого краше. Как-то при таком раскладе начинаешь сомневаться в собственной женской привлекательности. Что Микелен, что Рэман, что Дакейти. Тот, кстати, переплюнул-таки всех: чтобы совсем лишнего времени не тратить – сразу в безраздельное пользование, сразу замуж. Интересно, он стал бы меня часто посещать в резиденции, или как нелюбимую жену исключительно ежегодно, или не озаботился бы и этим?
Изумлённо отметила, что меня почти не трогают эти мысли. Они просто сложились в горький, тягучий сарказм и застыли бесчувственным камнем где-то снаружи. У сердца был лёд.
– Вы слушаете меня, Каррия?
Боже мой… И много я пропустила?
– Конечно. Я не могу просто взять и заставить мир быть другим.
– Разумеется, не можете. То, что вы сделали на приеме, было чистой воды безрассудством. Там вы чудом остались живы, и это не шутки. Вам должны были быть известны последствия. Зачем было так рисковать?
– Боюсь, всему виной моя, вернее наша, неосведомлённость. Я же говорила, да и вам известно, мы не основная ветвь, и знания напрямую нам переданы не были. Это даже нельзя сравнить с известным методом обучения плавать. Это много хуже – когда человека бросают не просто в воду, сразу в океан. Вам понятна аллегория?
– Что ж, картина печальна. – Рэман не выглядел недовольным. – Вы владеете артефактами?
– Сневергов? Вы смеётесь? – И сейчас я пожалуй что разозлилась. К чему издеваться?
– Отнюдь. Позволю себе открыто спросить, это имеет непосредственное отношение к делу: что вы с сестрой получили в наследство от вашей бабки?
Меня больно скривило. Как он смеет?! Это не просто неприлично, это вообще не его дрэково дело!
– Каррия, поверьте, я не стал бы любопытствовать из праздности, на сплетни мне лично совершенно плевать, да и времени на такие разговоры у меня попросту нет. Ответьте!
– Это были золотые серёжки бродячего народа и кольцо с неопознанным камнем. Из того, что досталось мне. У Мэрин тоже по паре вещей. И посуда. Ничего не было толком. – Я вдруг растерялась и как-то вся сжалась. – Бабушка не ценила драгоценностей. И нас не приучила. Многое раздарилось или просто растерялось и часть украшений осталась неполной. Мы это просто разделили как память. Да тогда и опасно было это даже хранить. Как вы понимаете, она очень рисковала.
Рэман молчал.
– Это всё. Мне нечего добавить, – сказала спустя полминуты.
– Любопытно. Хотя чему удивляться? Сневерги всегда были не как все. – Он поднялся и направился к дальней от стола стене.
– Простите?
– Вас не смутил сам факт наличия фамильных драгоценностей Сневергов в вашей ветви? – Рэман достал из ящика огромного комода светлую шкатулку.
– А должен был?
– Разумеется. Как минимум вопросы возникнуть должны были.
– Не сказать, что я вовсе об этом не размышляла. Но… все видится мне более чем логичным.
Рэман изумился.
– Ну а что тут такого? Дедушка очень любил бабушку – оттуда всё и появилось.
– Не совсем так. Продолжайте. – Глава государства вернулся в кресло и поставил шкатулку на стол точно напротив меня.
– Что не совсем? Не пугайте меня, – с усмешкой сложила под грудью руки и откинулась на спинку кресла. – Дедушка бабушку любил не очень? Вы пошатнули мои идеалы. Что, прям как Дакейти, таким же мерзавцем оказался?
– Кстати, что вы ожидаете от Дакейти, моя дорогая?
Вообще-то это была бы хорошая шутка, если бы она получилась шуткой.
– Скажем, я ни капельки не дорогая и уж совершенно точно не ваша, – не получилось у меня себя вовремя одёрнуть. – А Дакейти – искренне надеюсь, нам больше не случится пересекаться.
– Разочарую. Полагаю, о вашем визите сюда ему уже доложили. И вам следует быть к этому готовой.