Остановился, не оборачиваясь. Между лопаток ткнулся маленький нос.
Фоукс не успела затормозить.
— В тебе проснулся ночной философ? — он чувствовал ее спиной, хотя она к нему не прикасалась. — Или ты после первого секса подумала об отношениях? Фоукс, я считал тебя умнее.
Она фыркнула, обходя его, и двинулась вперед, не оборачиваясь.
— Дейвил, у тебя с самим собой паршивые отношения, боюсь представить, какой ты в любовных.
Ее реплика… не разозлила. Скорее развеселила.
С ним никто так не разговаривал. Кроме нее. Фоукс не боялась сказать ему то, что думает, с первого дня знакомства. Маленькая языкастая девчонка задевала своей честностью и открытостью.
Честно и открыто ненавидела и не скрывала этого. Не прятала за страхом, а демонстрировала. И он никогда не скрывал своей ненависти.
Кто сказал, что взаимность должна быть со знаком плюс?
— У нас не по любви, Фоукс. У нас по-другому.
Теперь затормозила она. Обнимая себя за плечи, не решаясь обернуться.
Шам остановился за спиной, оставляя между ними жалкие сантиметры. Сунув руки в карманы, смотрел на ее макушку.
Что творится в этой голове? О чем ее мысли? В эту минуту. Здесь и сейчас.
Находиться наедине с девушкой полностью одетым, и при этом вести более-менее сносный диалог… Это что-то новенькое.
Даже забавно. Он вряд ли это стерпел бы от кого-то еще. Обычно достаточно нескольких слов подряд, чтобы вызвать у него раздражение и непомерное желание заткнуть рот. Фоукс говорила практически без остановки, и то, что он все еще вполне сносил ее болтовню, говорило о многом.
Хотя бы о том, что он способен ее терпеть.
— Ну, и чего ты встала? — дыхание коснулось ее виска.
Откуда это нездоровое спокойствие внутри?
Подозрительное. Незнакомое. Опасное.
После такого всегда случается нечто непоправимое.
Фоукс сдавила пальцами свои плечи, пытаясь скрыть волнение. Не знала, что сказать?
"Только не говори херни".
Попросил мысленно.
— Тебя жду, — выдохнула хрипло. — Ты слишком медленно ходишь.
Довольно усмехнулся ее затылку. Он неплохо поднатаскал ее на резких ответах. Частные уроки от Шама Дейвила дорогого стоят. Оплата принимается нервными клетками.
Сдвинул ее с пути и ускорил шаг.
Они вышли не патрулировать и болтать. Пора довести задуманное до конца и возвращаться к своим делам. Шам уже исчерпал годовой лимит благотворительности.
Остановился у двери в гостиную синих, дожидаясь, пока Фоукс подойдет ближе. Она прошла дальше, не понимая, почему он остановился. Обернулась, только когда перестала слышать звук его шагов.
— Решил навестить дружков перед сном? — храбрится, а пальцы сжимают рукава свитера.
— Стой здесь, — приказал бесцветно, услышав в ответ неясный звук возмущения.
В гостиной быстро обежал взглядом всех присутствующих. Уоррингтона не оказалось. Искать его по всей башне он не намерен. Майлз точно должен знать, где толстяк. Дернул дверь, без стука заходя внутрь, и замер от развернувшейся перед ним картины.
Маккинни, сидя на кровати, прижимал к себе Дайану. Та плавно двигалась, обнимая его ногами и руками. Оба самозабвенно нежно целовались, наслаждаясь друг другом.
Он много раз ловил трахающихся студентов и никогда не чувствовал хоть какой-то неловкости. Сейчас же, впервые, застыл, не зная, куда себя деть от неприятного ощущения, что подглядел очень личное, то, что предназначается только для двоих.
Они синхронно посмотрели на него, разрывая поцелуй.
— Шам, какого хуя? — прохрипел Майлз недовольно. — Иди на хер отсюда, кого бы ты тут не искал.
— Уоррингтона не видел? — он надавил на дверную ручку в ожидании ответа.
— Да, блять. Передо мной сидит.
Дейвил усмехнулся и вышел.
Как это развидеть? Застать друзей в постели — не то, о чем он всю жизнь мечтал. Похоже, он ненамеренно воспользовался предложением Ди посмотреть "как люди любовью занимаются".
— Сука, где Уоррингтон? — вопрос повис в гостиной.
Он из-за этого мудилы впервые почувствовал неловкость.
Он. Шам Дейвил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Это даже звучит по-дебильному.
Зверь сам выбежал на ловца прямиком из душа. Поймал на себе убийственный взгляд и попятился обратно, не отпуская дверь.
— Иди сюда, — приказал тихо с легким наклоном головы.
— Чего опять? — пальцы вцепились в откос.
— У тебя проблемы со слухом или с головой?
Лишнего терпения нет, дополнительное не предусмотрено.
"Считаю до двух".
Не пришлось. Джеф, перебарывая собственную трусость, подошел. Шам вышел в коридор, и оттуда сказал:
— Выходи.
Фоукс так и стояла на прежнем месте. Напряженно наблюдала за Дейвилом, из приоткрытых губ вырывалось рваное дыхание.
Боится.
Уоррингтон выкатился из гостиной, дернулся от хлопка двери, разнесшегося гулким эхом.
— Дейвил, что происходит? — хриплый голос Фоукс заметно дрожал.
Он оперся спиной о стену, сунул руки в карманы брюк.
— Ударь его.
— Что?
— Чего? — встрял Уоррингтон, когда его не просили.
Лениво повернулся к нему.
— Стоишь, молчишь и не шевелишься.
Сопение Джеффри усилилось.
"Давай, скажи что-то против. Дай повод выплеснуть на тебя злость".
Но он промолчал, только сжал кулаки.
Перевел внимание на Фоукс. Ее трясло. Она обхватывала себя руками, не сводя с Уоррингтона глаз, до краев наполненных страхом.
"Неприятно, знаю. Потом станет легче".
— Ударь его, — повторил спокойно.
— Ты серьезно? — она смотрела на Шама с подступающей истерикой. — Ты меня для этого сюда привел? Чтобы я сошла с ума от страха?
— Чтобы ты от него избавилась, Фоукс.
Легкое раздражение все же проскользнуло в голос.
Она снова впилась взглядом в своего обидчика, тяжело дыша.
"Я могу довести его до предсмертной агонии, но тебе это не поможет. Давай, Фоукс. Я не могу сделать это за тебя".
— Ударь. Его. Он не тронет тебя, даже ничего не скажет. Бей.
Ее взгляд метался от него к Джеффри, грудь вздымалась часто-часто. Пыталась надышаться и не могла.
Неприятно видеть ее такой. Тянущее ощущение от этого вида.
Щека дернулась, кулаки натянули ткань брюк. Может, пара первых ударов от него не помешает?
Нет, не стоит. Она только сильнее напугается. Еще и его бояться начнет.
Эта мысль отдалась тычком под ребра.
Фоукс сделала нерешительный шаг вперед. Еще один. Развернулась, словно собираясь рвануть отсюда подальше. Провела рукой по волосам, переминаясь с ноги на ногу.
Надо ее подтолкнуть.
— Помнишь его руки на себе?
Голова метнулась как от хлесткого удара. Прожгла взглядом Дейвила, а должна Уоррингтона.
— Он лез к тебе в трусы, — произнес, разделяя слова, а у самого пальцы свело в кулаках.
Задышала еще чаще. Кислород вообще успевал попасть в кровь?
Челюсть напряжена, глаза покраснели то ли от подступивших слез, то ли от напряжения.
— Он хотел тебя трахнуть, — отдельно каждое слово. Шепотом. Но точно в цель.
Подлетела к кабану. Тот шарахнулся назад и сразу напоролся на предупреждающий взгляд Дейвила. Замер, терпя хаотичные удары. Бесцельные. Вряд ли болезненные.
Молотила его кулаками, хрипя проклятья, давясь слезами, своей болью, выплескивающейся наружу, и страхом.
Уоррингтон жмурился, стирая зубы в порошок. Неприятно?
"Нехуй было лезть".
Удары прекратились, на смену пришли громкие рыдания. Отвернулась, пряча лицо в ладонях, не желая, чтобы ее видели.
— Исчезни, — бросил глухо и оттолкнулся от стены.
Дверь хлопнула, оставляя их. Теперь в пустом коридоре двое и одна истерика.
Развернул Фоукс за плечи, прижимая к себе. Без лишних раздумий. Это просто важно. Нужно ей. И ему тоже. Потому что от надрывного звука, вида ее, захлебывающейся слезами, внутри что-то рвется.