и его шоу. Что «Пусть не молчат» поможет мне понравиться аудитории.
— Барашкина смотрят и ценят люди среднего возраста и те, что постарше. А Луля любят молодые и резвые. То есть это совершенно разные аудитории.
— И какая для нас важнее?
— Не глупи, Михаил Владимирович, — девушка покачала головой. — Важны все. И нам очень полезно засветиться везде. Хотя Луль известен тем, что задает порой крайне провокационные вопросы.
— А это не опасно?
— Мы со всем разберемся, — Водянова хитро мне усмехнулась. — Главное, попасть к нему. Часть зрителей начнет тебя ненавидеть, но важнее другое — о тебе начнут говорить.
— Разве обо мне мало болтают? — нервно уточнил я.
Водянова ткнула мне пальцем в грудь.
— Нет ни одного твоего интервью, где ты рассказал о себе. И так, чтобы это не было скучно. А главное, чтобы казалось достоверно. Лулю верят. Про него часто говорят, что парень неподкупен.
— А это так?
— Не будь наивным, княжич. Все журналисты на кого-то работают.
Я подумал, что в этом есть доля истины. Ведь даже Серова играла в независимость, но все же подчинялась Синоду.
— В любом случае мы встретимся и обговорим примерный сценарий передачи.
— Примерный?
— Луль обязательно попытается вывести тебя на эмоции. Он отметит, какие темы тебе неприятны и будет развивать именно их.
— Нам это точно надо?
— Я договорилась с твоим преподавателем по актерскому мастерству о дополнительной консультации.
— Зачем?
— У нее в договоре есть пункт о неразглашении. И потому мы можем попросить ее научить тебя демонстрировать равнодушие. И особенно нервозность.
— Последнее для чего?
— Думаю, если ты проявишь эмоции на вопросах о Шереметьевой, к примеру, Луль вцепится в эту тему. Тем самым мы сумеем отвлечь его от действительно опасных вопросов.
— Ты говорила, что он работает на кого-то. Разве не на Синод?
— Любое его интервью, даже то, где он раскатывает своего гостя под орех — это всегда выгодно для приглашенного. Черный пиар — все равно остается пиаром.
— Понятно, — вздохнул я.
Водянова как-то сразу подобралась, встала на ноги, обошла меня со спины и положила пальцы на плечи.
— Ты наверно очень устал ото всего этого.
— Ото всего? — уточнил я.
— Сложно быть публичной личностью.
— Это да.
— Тебе нужно больше отдыхать, — Лилия мягко массировала мою шею.
— Пока не время, — я прикрыл глаза.
— Ты прав. Но я тут запланировала кое-что.
— Что?
— Пожарские здорово придумали отключать в своей деревне телефоны и не выходить в сеть.
— Но для Русальной недели нужна реклама, — напомнил ей я.
— Однако, мы можем организовать для приглашенных ведьмаков небольшой островок без внимания прессы и общественности.
— И каким образом?
— У нашего озера есть хорошая расчищенная площадка. Мы разместим на ней шатер. В дальнейшем я планирую поставить там несколько скромных домиков.
— Было бы замечательно.
— Я распишу мероприятия так, чтобы гости развлекались и без присутствия ведьмаков. Хотя часть времени вам все же придется побыть в толпе.
— Ты очень умная, — я запрокинул лицо, чтобы поймать лукавый взгляд Лилии.
— Мне приятно, что ты это заметил.
В этот момент мой телефон ожил. Водянова преувеличенно тяжело вздохнула, будто ей не хотелось отходить от меня. Но я был уверен, что ее день был расписан по минутам. Однако девушка дождалась, когда я вынул из кармана смартфон. Прятать экран смысла не было, и я показал ей высветившийся незнакомый номер.
— У аппарата, — ответил я.
— Здравствуй, княжич, — из динамика раздался приятный женский голос.
— С кем имею честь говорить?
— Ты серьезно? — кажется, девушка обиделась.
Я зажмурился, пытаясь сообразить, кто бы это мог быть.
— Ты часто проводишь ночь с прекрасными девушками на природе? — с ноткой недовольства уточнила собеседница.
— Кармен, — наконец понял я. — Твой голос по телефону звучит иначе.
— Сделаю вид, что поверила в это, — фыркнула певица и тут же заворковала, — Ведь я не могу обижаться на тебя, Морозов. И я точно помню, что разрешила тебе звать меня настоящим именем.
— Мне повезло, — ухмыльнулся я. — Ты ведь не случайно позвонила сейчас. Что-то случилось?
— Я скоро буду в твоем особняке.
— Что? — я невольно дернулся, когда пальцы Лилии сжали мою шею сильнее. — Ты едешь к нам?
— Надеюсь, что ты не против?
— Я очень рад тебе.
— Буду в восторге, если угостишь меня ужином, — Милана отключилась.
Я повернулся к Лилии и сообщил:
— К нам в гости едет Кармен.
— Которую тебе можно называть настоящим именем, — напомнила мне девушка. — Она наверняка хочет, чтобы ты пригласил ее группу на «Русальную неделю».
— А ты не связывалась с ее секретарем?
— Ответа я так и не получила, — Водянова направилась в сторону столовой. — Кармен хочет решить все напрямую. И ее сложно в этом винить.
— Считаешь, с ней могут быть проблемы?
— Она неглупа и точно понимает, что делать стоит, а чего не нужно. Уж поверь, эта девица не первый год в шоу-бизнесе. Она выступает в имперском театре и поговаривают, что сама супруга монарха ей благоволит.
— Даже так?
— Императрица любит искусство и поддерживает таланты. Довольно часто спонсирует выставки картин, — подтвердила Лилия.
— Тогда зачем ей я?
— Симпатия сильных мира сего может перейти на кого-то другого. И ты недооцениваешь, насколько сейчас интересен публике. Однако, мой тебе совет, — Водянова потерла висок, — будь с девушкой осторожнее. Она знает толк в интригах. Сомневаюсь, что она попытается тебя использовать открыто. Но обязательно попробует получить выгоду от знакомства с тобой.
— Все вопросы по сотрудничеству я доверяю тебе.
— Это хорошо, — девушка кивнула и продолжила, — я попрошу накрыть вам стол на веранде. Сегодня отличная погода.
— Спасибо.
Пошел к двери, чтобы встретить гостью.
Неподалеку от крыльца остановилась «Победа» ярко-красного цвета. Я ожидал, что Кармен сама будет на водительском сиденье, но ошибся. Мужчина вышел из-за руля и открыл заднюю дверь машины. Наружу выпорхнула девушка в длинном платье оттенка шампанского и накидке из вязанного меха.
Мне подумалось, что Тихон решил бы, что это хоревые шкурки, но, скорее всего, то была норка.
— Милана, ты