и сколы на мебели. И тонкие, едва заметные швы на обивке диванов и кресла.
— Кто-то привел здесь все порядок, — произнес я.
И в эту секунду, со второго этажа раздался вой. Настолько жуткий, что кровь в жилах стыла.
За спиной раздался едва слышный звон цепи и я обернулся. Виктор стоял в центре гостиной, сжимая в ладони обоюдоострый нож.
— Это ещё что за… — начал было антимаг, но я его успокоил:
— Свидетель. Показания для Синода он не даст, так что информацию нельзя будет приобщить к отчёту. Подожди здесь.
Я шагнул к лестнице. Поднялся по ступеням и вышел в коридор второго этажа:
— Прохор, я пришел с миром, — тихо начал я. Но ответом мне снова послужил злой вой.
Я шагнул вглубь коридора.
Тварь появилась передо мной внезапно. Обросшее шерстью существо было почти с меня ростом. Внешне он был похож на Нафаню из старого мультика. Только вот смотрел этот Нафаня очень уж зло.
— Тихо, тихо, — я примирительно поднял руки. — Я приехал поговорить. И только.
— УУУУ, — завыла нечисть, раскинув огромные лапы, увенчанные когтями.
— За тебя Тихон просил. Дворовой Морозовский.
Упоминание родственника подействовало. Домовой остановился. Взглянул на меня, и в глазках-бусинках я увидел нечто похожее на понимание.
— Простите, мастер ведьмак, не признал, — произнес он сипло. — Слушаю.
— Мы ищем хозяина этого дома, — отчетливо проговорил я. — Ты не знаешь, куда он мог пропасть?
Его глаза повлажнели, и в них проступила грусть.
— Убили его, — Прохор шмыгнул носом. — В этом доме и убили. И я ничего поделать не смог.
— Почему об этом никто не узнал?
— Так записи на камерах подменили. А тело вывезли.
— И давно это было? — уточнил я.
— Месяц уже прошел, почитай, — всхлипнул Прохор. — Они ночью приехали, охрану и хозяина убили. Бардак тут навели. Да такой, что несколько дней прибирать пришлось.
— Ты помнишь, кто приезжал? — осторожно уточнил я.
Домовой махнул рукой:
— Долго рассказывать. Идёмте в столовую, за чаем все и поведаю.
Он буквально на моих глазах сделался меньше ростом и более узким в плечах. Вынул откуда-то из подмышки тапочки и сунул в них ноги. Его кожа стала светлее.
— Уж прости, Прохор, но я ни разу не видел домовых.
— Разве? — удивленно уточнил мужичок и покосился на меня. — Нас не так много в этом мире. Получить лицензию сложно. И договор составить тоже нелегко. Нетолерантные люди пошли. Мало кто решается впустить в дом таких. Не понимают, что мы полезные. И не Нечисть вовсе. А Чистость!
— Согласен. В доме просто чистота и порядок.
Прошка зарделся от похвалы и ненадолго расправил плечи. Затем, похоже, вспомнил обо всем произошедшем и снова понурился.
— Мы не в каждом месте прижиться можем. Надобно, чтобы силы там хватало. Это вот опивни почти везде способны притулиться. А домовые — нет.
— Вам обязательно один дом нужен?
— Ну что вы, барин, — оживился Прошка. — Иногда мы берем под надзор небольшие поселки, деревеньки на несколько домов. Главное, чтобы договор подписали. А не то депортация… Или…
Он внезапно остановился и уставился в стену. Там висело огромное зеркало. Мужичок глухо забормотал:
— А ведь я дичать начал. И оброс. И зубы вона какие…
— Все не так плохо, — неуверенно сказал я, не зная, как должен выглядеть такой, как он.
Воровато оглянувшись, домовой, направился к ближайшей двери и попросил:
— Вы не могли бы подождать меня в столовой, милсдарь? И друг ваш пусть книгу не мнет… Хотя какая теперь разница…
Прошка скрылся за дверью, а я пошел по лестнице вниз. Там нашелся Виктор, который и впрямь листал книгу. На обложке виднелась фамилия писателя и название истории «Преступление и сокрытие».
— Пойдем, — предложил я и проследил, чтобы парень вернул томик на полку.
Мы оказались в столовой, совершенно лишенной пыли.
— Как так получилось, что здесь такая чистота, — удивился Виктор. — Здесь никого не должно быть.
— Это домовой заботиться об особняке.
— Ты ведь не серьезно, — поразился антимаг и оглянулся.
— Серьезно, — ответил я. — Он и есть свидетель преступления. И я очень хочу с ним побеседовать. Может быть, он чего и расскажет.
— И тот вой…
— Промышленника убили почти месяц назад, — пояснил я, предложив напарнику присесть за стол. — Тело вывезли. Записи подменили. Домовой остался один и немного одичал.
— Поверить не могу, что ты не шутишь.
С кухни донесся звон посуды, и Виктор вздрогнул, хватаясь за нож. Потом посмотрел на меня и виновато пожал плечами.
— Милсдари, что желаете к чаю? — донесся до нас дружелюбный голос. — Есть печенье с орехами.
— Мы будем благодарны за любое угощение, Прохор, — ответил я.
Спустя минуту в комнату вошел невысокий мужчина с бледным лицом. Похоже, он потратил время на стрижку, обкорнав небрежные пряди, побрился и срезал когти. Домовой все еще выглядел немного дерганным. Большие уши шевелились, улавливая звуки. Мужчина окинул столовую придирчивым взглядом и криво улыбнулся.
— Здравствуйте, — неуверенно сказал Виктор и от этого я опешил.
— Ты видишь его?
— Меня можно видеть, если я того желаю, — смущенно пояснил Прохор. — У домовых такая особенность есть. Талант, коли вам будет угодно. Вы уж не обессудьте. Я сейчас немного не в форме.
— Прохор, не стесняйся, пожалуйста. Мы не станем тебя судить.
— Хорошо, — он часто закивал и наконец поставил на стол чайник, который до того держал в руках. — С шиповником и облепихой. Как хозяин любит… любил…
Мужичок опять посмурнел и быстро вышел из комнаты, и вернулся несколко минут с пустя. В лапе он держал корзинку с печеньем. Я собирался сделать вид, что доволен угощением, чтобы не обидеть домового, но выпечка и впрямь была вкусной.
Кажется, Виктора это тоже удивило. Антимаг пристально осматривал слугу, будто он был как минимум одно из чудес света. И был в восторге от увиденного.
— Так вы домовой.
— Он и есть, — вздохнул мужчина и неловко отодвинул стул, чтобы вновь придвинуть его к столу.
— Присядь, пожалуйста.
— Как можно? — охнул Прохор и даже