Читать интересную книгу "Приговорённые к счастью - Сергей Матвиенко"

согласился пан Войцик. – Раз от раза злобу копит.

– Это пожалуйста! Сколько угодно! – сказал пан Дубовский. – Пусть зыркает, пыхтит да матерится. Потеха! Сегодня вообще цирк устроил… – Он положил руку на плечо приятеля: – Марек, притомился я. Пошли отдыхать? Дождёмся Гжегожа, послушаем, что скажет.

Ежи глянул на разлёгшихся неподалёку приятелей.

– Они правы. Сложно представить, чтобы этот чёрт захотел такое провернуть. Не тот склад души. А уж тем более – чтобы смог. С его-то уровнем развития! Вещь сложная, почти невозможная для обычного человека.

– Верно, сложная, – не сдавался Бальтазар. – Но… но всё же отрисовки могут по ошибке или намеренно превратить его в песчинку?

– Нет, – покачал головой Ежи. – Контуры наших тел не изменить. Базовый уровень – под размер мозга и нервной системы. Сдавить всё это в песчинку не получится… Живая ткань не переживёт. – Он показал на Фому: – Видите, он одеревенел, но не уменьшился. Пропади у него отрисовка, мы бы увидели голый мозг и нервы, могли бы их пощупать. Что, кстати, небезопасно. Так что нет. Сбежал наш бес.

Бальтазар пожевал губами в задумчивости. Он припомнил, как Руман пыльным облачком втянулся в трубу. Странный побег. А ещё Бальтазар помнил, как сильно перепугался, когда сразу и целиком понял Румана за миг до того, как на него бросился. «Понял» – неподходящее слово. Вернее сказать, обернулся им: смотрел его глазами, ощущал его чувствами. Увидел никчёмных людишек, даже не людишек, а так… фигурки из картона, цифровые копии. Да их уже и нет, людишек этих, – одна видимость осталась. Ощутил накопленную ярость, готовую полыхнуть, – скорей бы, дайте волю! Его переполняла радость: сейчас, сейчас! О долгожданное! Последние самые сладостные мгновения… Отмщение и расправа! Он знает: всё получится, всё давно заготовлено и уже предрешено…

Не было сомнений, что так бы всё и вышло, но им повезло. Выжили случайно, на удаче один к двум: рулетка в виде трубы провернулась и выбрала Румана. Сам с собой разделался. Самострел из странного и невиданного оружия. Что это было? И где он это взял? Уж не у своего ли босса? А может быть, его целью был сам Бальтазар? А все остальные просто сопутствующие жертвы? Ох, вряд ли. Руман жаждал расправы над своими врагами, а назойливый следователь с допросом просто под руку подвернулся. А вот Вернер или Адольф…

– Умертви он себя, понарошку или по-настоящему, его труп был бы здесь, – твёрдо добавил Ежи и кивнул на Фому: – Как этот… Так, попробую-ка я́ его в чувство привести. Знаю один фокус, – сказал он, потянувшись и хрустнув пальцами.

Он подошёл к Фоме, как если бы атлет пробовал свои силы на спортивном снаряде, ухватился за подбородок статуи и приподнял её над землёй. Поставил обратно. Без изменений.

– Жарко! – Ежи вытер пот со лба, извлёк из-за пазухи фляжку и сделал несколько глотков, не отрывая от Фомы решительного взгляда. – Крепко держится, – пропыхтел он, попытавшись через силу открутить деревянную голову. – Если пробить защиту отрисовки и деформировать корпус, то под угрозой травмы ему так на нервы зарядят, что он тут же прочухается. От боли или от восторга, это уж как получится… И если захочет, то останется с нами, – с трудом проговорил он, что есть сил навалившись на Фому. – Никак, зараза! – Ежи выпустил голову Фомы, с шумом переводя дыхание. – Но так будить – дело рискованное. Помогите мне, – махнул он, призывая Бальтазара.

Тот помотал головой, отказываясь присоединяться к сомнительным силовым упражнениям.

– Может, не надо? – неуверенно спросил он, сам не вполне понимая, надо это ему или нет.

– Томаш, Марек! Давайте сюда! – с задором крикнул Ежи. – Ну-ка, встаньте ему на колени, а то проворачивается, зараза… Мы аккуратно, не беспокойтесь, – успокоил он Бальтазара. – Сплавите его поскорее, и конец, не ваша забота. А то сами знаете… – подмигнул он.

Вот же ведь, догадался! Бальтазар замер в нерешительности, разрываясь между желанием избавиться от Фомы и страхом перед последствиями. И решил не вмешиваться, дать себе ещё один шанс.

Паны Томаш Дубовский и Марек Войцик, к тому времени утомившиеся отдыхом, живо повскакивали и оттеснили бесполезного пана полицейского.

Тот с ужасом заметил, что Ежи слегка пьян, а может, уже и не слегка.

– Не надо! Не стоит! – испуганно проблеял Бальтазар разминавшим плечи богатырям. – Наверное, мы пойдём. Вы лучше донесите его до перехода.

– Сам дойдёт! – с азартом крикнул Ежи.

Он показал друзьям, куда встать и что делать. Язык его немного заплетался.

Втроём они навалились на Фому. Плечистый Томаш с диким от усилия выражением лица пытался то ли оторвать, то ли повернуть застывшую голову, а Ежи и Марек, встав ногами на колени Фомы, удерживали его «от проворотов». Их штормило от распитого, и они держались за плечи Фомы и друг за друга, чтобы самим не свалиться.

– Сейчас! Ещё немного! Поднажмём! – командовал Ежи, а Томаш всё напирал.

Не выдержав более, Бальтазар подскочил к ним, чтобы немедленно прекратить безобразие. Пора убираться отсюда. Как-нибудь донесёт этого чурбана. Справится.

– А-а! Вы что творите, злодеи несчастные? – раздался недалеко от них пронзительный вопль.

Бальтазар сразу узнал этот голос, пусть тот и сбросил покровы бархатистого баритона, перескочив на высокую, визгливую ноту. «Его ещё здесь не хватало», – кисло подумал он. Опустив от бессилия руки, Бальтазар развернулся к стремительно наступающему на них Вернеру – господину главному инженеру.

Команда спасателей слезла с Фомы. Все с беспокойством глядели на приближающегося Вернера и его немногочисленную свиту. Сзади, едва поспевая за боссом, семенил неизменный личный секретарь, прикрывая рукой рот, – видимо, перепуганный варварским зрелищем. Чуть поотстав, шёл насупленный пан Гжегож Собчак, а сзади него – Иван Иваныч в объёмной голографической отрисовке, весьма лестной его земным габаритам. Разодетый в модную джинсу, статный и мускулистый Иван Иваныч был одновременно зол, раздражён и несчастен. Сотрудник Института почтил их личным присутствием? Ох, неспроста! Бальтазару не составило труда догадаться, что́ привело его сюда. Всё тайное когда-нибудь становится явным.

Глава 15. Без вести пропавший. Мытарства Адольфа

– Я вас всех засужу! – подбежав, крикнул Вернер.

Подскочив к Бальтазару, он оттолкнул его от Фомы.

– Вы, детектив недоделанный, у меня под суд пойдёте! Служебный значок не поможет, – тыкал Вернер в грудь Бальтазару. – Обманом вытащили другого, и к чему это привело? Полюбуйтесь! – он показал на Фому, голова которого всё ещё была зажата в руках опешившего Томаша. – Я эти деньги на вас повешу!

Отлепившись от Бальтазара, Вернер обернулся к троице приятелей:

– И на вас!

Струхнувший пан Дубовский отнял руки от головы Фомы, и та вдруг, словно держалась на пружинке, завалилась боком на плечо.

От неожиданности Вернер с воплем отскочил в сторону, а пан Собчак неистово перекрестился.

– Ай, что это?! Ужас какой! Садисты,