Куратор положила перед улыбающимся мастером-ломастером сотенную купюру.
— Можно, я тебе на карту переведу? — махнул пустым бумажником студент, — По курсу.
— Не-а, сам же знаешь: спорим только на хрустящую наличку с мордами пиндосских президентов. Так что давай, метнулся ужиком до банкомата. И заодно прихвати по пути пивка. На все. Только смотри, не надорвись…
И Физик сунул ему в карман выигранные только что (за мой счет!) сто баксов…
Глава 2. Напряжение нарастает
— Слушай, а как далеко это твое чутье работает? — пристал ко мне Химик, когда я уже собрался покинуть комнату.
— А что?
— Я вот чего думаю. Это же можно тебя привязать к вертолету и прокатить над городом, на бреющем полете. Чтобы ты своими супергляделками все аномалии и всех мутантов обнаружил!
— Себя привяжи да покатай.
— Нет, ну а если серьезно?
— Во-первых, радиус все равно слишком маленький, а во-вторых, я не могу видеть сквозь препятствия. К тому же, самый четкий и долгий след остается сразу после использования суперспособностей.
— Но это же лучше, чем совсем ничего.
Я изобразил глубокую задумчивость, а потом задал встречный вопрос:
— Слушай! А если тебя привязать к швабре, заставить высунуть язык и быстренько пробежаться по комнате туда-сюда — ты же быстрее улики найдешь, чем обычно, да?
— Злой ты, Уборщик…
— Угу. Потому что не трахаюсь, помню-помню.
Добрую половину дня мы с Неудачниками просто сидели на попе ровно, открыв глаза, уши и принесенное Химиком пиво. Ютуб, телевидение, радио, регулярные звонки-отчеты Корнеева — словно пауки, мы сидели в центре паутины информации о новых бесчинствах Палача. И пытались анализировать эти данные.
Места, где он чаще всего появлялся, хронологию и очередность совершаемых им «казней», мотивы и характер предотвращенных преступлений — все, что могло хотя бы теоретически натолкнуть нас на мысль, как и когда он выбирает следующую жертву своего «возмездия».
— Бред какой-то! — в очередной раз не выдержав, вспылил Физик и выключил телевизор, — или он научился летать, или телепортироваться, или их как минимум трое!
— Расслабься, выпей пивка и включи мозги, — назидательным тоном заговорила Мистик, — Это же телевизор! Пока журналисты прибудут на место, пока снимут материал, привезут на студию, там его смонтируют, найдут ближайшее окно в эфире… Кто-то успевает уложиться и за час, а кому-то нужно два дня, чтобы выпустить «горячие и шокирующие новости об очередных бесчинствах Иркутского Потрошителя»!
— Палача, — машинально поправил я ее.
— Ты это «Байкал-ТиВи» объясняй, а не мне…
Полиция пасовала точно так же, как и мы. Да, к ним оперативно поступали звонки от жителей города, которые видели нашего неуловимого киборга. Но как понять, кто действительно стал очевидцем его деяний, а кто просто хочет денег и славы?
Да-да, за информацию о местонахождении Палача была объявлена награда, а сам он — официально в розыск. Потому как скрывать его бурную деятельность по наведению «порядка» в Иркутске стало совершенно невозможно.
Если раньше он «катался» по местам уже случившихся преступлений, всего на шаг, а то и на полшага опережая полицию, то теперь действовал на опережение. А предсказывать, кто и где еще только планируется нарушение закона, наши бравые служители закона еще не научились, в отличие от Палача.
И, главное, киборг еще ни разу не ошибся! Все его жертвы, так или иначе, оказывались «неблагонадежными элементами» — имели судимости или справки, и было лишь вопросом времени, когда они снова преступят черту закона.
У наркомана, застреленного им в магазине, при себе обнаружились пистолет и маска. А вот с деньгами было туговато, так что он туда явно не за «Кириешками» пришел.
Два подростка, попросивших закурить у гражданина Н. в темной подворотне, были вооружены кастетами и обрезками труб. А еще сильно «подогреты» алкоголем, и оба уже имели судимости за разбойное нападение.
Гражданка Зюкина совсем не по ошибке добавила ядовитых грибов в суп, которым собиралась угостить ненавистного мужа, собиравшегося все свое имущество, включая трешку в центре Иркутска, завещать любимой дочери.
Пьяного водителя грузовой «Мазды» Палач пристрелил за минуту до того, как тот должен был въехать в витрину торгового центра.
И так далее, и тому подобное.
Случись со всеми ними что-нибудь менее заметное, чем двухметровый стальной киборг, вооруженный пистолетом-пулеметом среди бела дня — все бы только перекрестились и вздохнули с облегчением. Подумаешь, еще одним мерзавцем стало меньше, наконец-то Господь воздал ему по заслугам.
Но вместо Бога у нас по городу разгуливал Палач, а вместо небесных молний и сердечного приступа — пули девятого калибра, чаще всего выпущенные точно в лоб жертвы. Которой, разумеется, перед этим громко и пафосно зачитывался приговор.
При свидетелях, между прочим.
Даже если сама мишень была не в состоянии этот самый приговор услышать, потому что была обдолбана в хлам или ей мешал звук бензопилы, режущей дверь, за которой прятался плачущий от страха ребенок.
И с каждым новым случаем Шиза мрачнела все больше и больше.
Шила, как известна, в мешке не утаишь.
Но куда сложнее скрыть от людей факт существования здоровенного киборга, с удовольствием мелькающего перед видеокамерами и фотоаппаратами. Да-да, он выключил свое маскирующее поле, или что там у него раньше портило все записи и не позволяло снять Палача на видео.
— Такими темпами он скоро интервью давать начнет, — комментировал Физик очередные новости о появлении Палача.
— Хорошо бы. Тогда мы сможем притвориться журналистами и взять его, — заметил я.
— А ты что, с вашей прошлой встречи какие-то новые «взялки» себе отрастил?
— Нет. Но мы еще не пробовали его бить током и замораживать.
— Яму с кольями тоже не пробовали. И рояль на голову ронять.
— Ну вот! Было бы желание — а способы найдутся!
— Дебил ты, Уборщик… — вздыхал Физик, и на этом, как правило, наш очередной мозговой штурм заканчивался.
Ни о каком режиме секретности не могло быть и речи, столько фактов и материалов с доказательствами вываливалось в Интернет ежедневно. Не говоря уже о человеческой памяти — не знаю, где, как и сколько добывал Шеф средство, стирающее воспоминания, но уверен, что зачистить целый город Конторе не удастся.
Разве что сброшенной в самый центр Иркутска ядерной бомбой.
Шутка!
Это я на всякий случай. Вдруг Палач решит, что я всерьез обдумываю уничтожение города? Появится весь такой в сверкающих доспехах и ка-а-ак…
— А что Корнеев?
— Бесится, — коротко отозвалась Шиза.
Ну да. С него ведь начальство требует. А что он может сделать-то? Тут и вся Нацгвардия будет бессильна, даже сойдись они с Палачом в чистом поле. Только ведь киборга сперва нужно поймать или выманить в это самое поле.
Наш бравый полковник выдвигал одну идею за другой: и собрать всех «неблагонадежных» в какое-то одно место; и создать специальный «Думательный корпус» из числа полицейских-добровольцев, которые будут мысленно совершать самые ужасные преступления…
И боялся он не за звездочки на своих погонах — Корнеев боялся, что начнется война.
Настоящая, только не между странами, а между Палачом и теневыми хозяевами Иркутска. Потому как рано или поздно, но неутомимый и безжалостный киборг устанет от «бытовухи» и всерьез возьмется за настоящих преступников. И дотянется до криминальных баронов, воровских авторитетов и прочих «уважаемых людей».
А в том, что он дотянется — не сомневался никто.
Вот только и они спокойно сидеть не станут, дожидаясь, пока их перестреляют, а дадут отпор.
По крайней мере, попытаются.
И тогда город превратится в самое настоящее поле боя, чего Корнеев и его начальство всеми силами старались избежать.
Конечно, у нас было два надежных способа выйти на Палача, но один из них не нравился Шефу, а второй — мне. Способности к предсказанию Мистик, которыми ей запретили пользоваться, и имплант-гаджет, который сидит в плече одного скромного Уборщика-мутанта.