— Кажется, здесь.
Тяжелая книга легла на стол, покрытый плотной прозрачной пленкой.
— Подойди.
Янка — что делать? — подошла. Но первым делом уставилась не на книгу, а на то, что у профессора Шторма лежало под той прозрачной пленкой, заменившей, очевидно, стекло.
Обрывки бумаги, явно из студенческих записных книжек, изрисованные юмористами разного уровня таланта и самоуверенности. На каждой картинке так или иначе был задействован профессор Шторм — кое-где даже весьма похожий на себя: эти брови с легким изломом и этот «драконий» профиль с кем-то спутать трудно. Особенно ее впечатлила карикатура, на которой грозный профессор распахнув демонические крылья нависает на сжавшимся и явно напуганным очкариком-студентом с куцым рюкзачком за плечами и лопатой, которой он пытается прикрыться от молний, летящих из преподавательских глаз. А под всем этим подпись: «КошМАР студента Дика Аркады, который хотел стать траппером. Аминь!». Рядом красовалась картинка куда худшего качества. Справа — что-то похожее на человека, присыпанного снежком, слева — три шарика в рожке. Под картинками подписи: под левой «Мороженое» с жирно подчеркнутой буквой «о», справа «МАРоженое» и общее резюме с низу: «Не перепутай!».
— Вы их отнимаете? У студентов?
— Да. Репутация преподавателя не пустой звук. Вы приходите в Академию учиться, а не тренироваться в остроумии.
— Но вы их храните.
— Некоторые получились удачными. Эсмеральда, обрати внимание на книгу…
Янка пристыженно вздохнула. Действительно ведь, преподаватель помогает ей разобраться с проблемой, а не просто так болтает. У него наверняка свои дела есть.
Статья называлась: «Некоторые явные предпосылки формирования синего следа магии на материале исследований замкнутых сообществ потомков «Поколения свободы»».
Янка перелистнула страницу. Там на весь разворот была тщательно нарисована карта, но знакомых очертаний циркусов она не увидела. Зато красным карандашом были заштрихованы небольшие области на приличном расстоянии друг от друга.
— Где это? Как будто не в циркусе.
— Это и не циркус. Местность южнее Магеллана, вот это, сверху, его отроги как раз. Это уникальные территории: к моменту написания этой работы там проживало несколько тысяч человек, вполне цивилизованных, сохранивших архаичный, но богатый язык, письменность, да много чего сохранивших. Сейчас давно в циркусы перебрались, а тогда, когда их «открыли» они были уверены, что других людей на Астере не осталось. Это были потомки первого поколения людей, адаптированного к местным условиям. Не маги, не оборотни, еще даже не некроманты. Зато у многих из них был выявлен этот самый синий след.
— Я что же, их крови? — приподняла Янка брови. — Можно я это почитаю? Профессор, я аккуратно.
— Не сомневаюсь.
Мар помедлил несколько мгновений. Сказал, словно нехотя:
— Через пару дней буду в Белуше. Если хотите, можете написать письмо. Бумага и прибор на столе.
Янка ахнула, и конечно, тут же забыла и про книгу и про все вскипевшие в голове вопросы. Даже про подземный ход.
24.
Уже куда позже, когда профессор забрал у нее мелко исписанные листочки, когда запер кабинет и куда-то ушел по преподавательским своим делам, оставшись одна в пустом коридоре, Янка вдруг поняла, что ее только что отвлекли от случившейся ночью беды. Причем так ненавязчиво и так просто, что никаких сомнений, отвлекли специально, чтобы не мучилась сомнениями и не винила себя…
Темный коридор, тусклые лампы под потолком. Янка медленно втянула в себя прохладный пещерный воздух. Все равно в голове не укладывается. Вот был живой человек, и вот наступило утро, а человека как будто не было — сказка, сон. Как так?
Она подышала на ладони, прижав их к лицу, хотя руки и не мерзли. Вчера все казалось таким простым и правильным. И утром она так радовалась и гордилась, что они вытащили ту девушку. А она умирала. Из-за криосов. И не могла об этом сказать…
Медленно, нога за ногу, Янка выбралась на свет, на площадку, заполненную старшекурсниками у ворот на полигон. Она не смотрела по сторонам. Мыслями она была в далеком «вчера» в темной пахнущей известкой кладовке. В какой момент все еще можно было исправить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Надо было бежать на вторую половину математики, но ноги сами привели в виварий. Радостный сытый Кусь немного приподнял ей настроение — он словно транслировал миру лучи удовольствия и покоя: ну еще бы. Без Янки, кто почешет несчастному плешану складки на морде? Кто пройдется щеткой по жестким пучкам шерсти на горбу?
Так и вышло, что в комнату к себе она вернулась только после обеда.
На кровати, уткнувшись лицом в подушку, прямо в одежде лежала Алиса. Было тихо, но плечи ее вздрагивали от рыданий.
И даже спрашивать не надо было, что такое случилось — все то же случилось, то же самое. И бессмысленно крутить головой — никого здесь нет, никто не подскажет, что делать, и как помочь соседке…
Наверное, сама Алиса чувствовала что-то похожее, когда ночью просыпалась от Янкиного плача. Ничего. Больше никаких слез! Да, здесь нет младших братьев, ради которых в прежние времена приходилось держать лицо. Но тут есть другие люди, которым ее поддержка, оказывается, нужна.
Может оказаться нужна…
Янка, не давая воли сомнениям, подошла к Алисиной кровати, уселась рядом и положила руку ей на спину, где-то между вздрагивающих лопаток.
— Она умерла, — просипела Алиса. — Анька только что сказала. Но это не из-за меня… не из-за меня ведь? Я не знаю! Я все сделала, как учили, а она все равно!
— Нет, не из-за тебя, — подтвердила Янка, надеясь успокоить подругу, но не вышло.
— А ты-то откуда можешь знать? Это же я жгут накладывала… и вообще. Можно было как-то быстрее все делать. Она много крови потеряла а я копалась…
— Тихо, Алис. Я знаю. Мне профессор Шторм сказал. Ты ни при чем. Ее криосом убили. Слышишь? А криосы — только у драконов.
Она всхлипнула и резко сев на кровати, вдруг обняла Янку. Неожиданное это действие прокатилось под кожей волной тепла: надо же! Оказывается, у Янки-Безымянки тоже могут быть друзья…
— Анька говорит, приехал следователь из Менгиров… и что она не из наших. Не из Академии в смысле. Она — дракон. И непонятно, зачем сюда шла… и как попала. Хотя, как попала, это понятно.
— Надо рассказать, — подумала вслух Янка. — Только не следователю. Мы же не знаем, что за человек этот следователь.
— Ректору? — Шмыгнула носом Алиса. — А как?
Как… «здравствуйте, мастер Надар! А мы тут подземный ход спрятали, по которому кое-кто попал в Академию! Хотите посмотреть?»…
Да звучит достаточно по-идиотски.
— Подкараулить после лекции? — предложила Янка. — Или скажем Анне, а она пусть…
Алиса отчаянно замотала головой:
— Анька спит. Напилась валерьянки с пустырником, и еще чем-то сильным сверху шлифанула, и спит. Ее допрашивали же… А может, давай мы сами?
— Что сами?
— Посмотрим, откуда она к нам забралась.
Предложение, достойное братца Кира.
Янка спорить не стала, только покрепче обняла Алису за плечи. И дала себе слово прямо сегодня рассказать о подземном ходе ректору.
Ректор Надар
Следователи осмотрели весь уровень, на котором нашли девушку, опросили кучу народу, исписали ворох бумаги и, наконец, убрались из Академии. Зато прибыла делегация из Чертогов. Сам Тедор правда, Академию не удостоил честью своего появления, но отправил троих молодых мрачноватых магов, одного из которых он раньше видел уже — в свите госпожи Клары — из Кондоров, кажется. Двое других были незнакомы.
Кондор был среди них главным, но так усердно кривил губы и морщил нос, дабы выказать свое превосходство и общее презрение, что в серьез его воспринимать было тяжело. Впрочем, недооценивать противника нельзя — и ректор выслушал его плохо сформулированные протесты с вежливым вниманием.
— Кандидатуру господина Вальдемара Шторма одобрил и Константин Скальдский, и я. Спешу напомнить, что именно Чертоги предложили его в качестве боевого классического мага князю Скальда. Вы ему больше не доверяете? Это официальная позиция? — уточнил он на высказанные Кондором сомнения относительно намерений и компетенции Шторма в этом деле.