— Для трех молодых повес это было именно так.
— Вы не возражаете, что… ваш муж — повеса? — Каро нужно было это узнать.
— Теперь он не повеса, — с некоторым удивлением ответила Петра.
Каро хотела спросить, как Петра в этом убедилась, но видела пару вместе, между ними была ощутимая связь.
— Многие повесы меняются, когда женятся?
— Если они женятся по любви, да, — с уверенностью сказала Петра.
— Надеюсь, это правда. — Чтобы скрыть свой интерес, Каро добавила: — Для вашего спокойствия.
Темные глаза Петры вспыхнули.
— Вы намекаете, что Робин мне неверен?!
— Нет-нет, конечно, нет.
Петра продолжала хмуриться, потом улыбнулась:
— Простите, такой уж у меня характер. Так кто ваш возлюбленный?
— Я не знаю, — сказала Каро, подразумевая многое.
— Вы не знаете, влюблены ли вы?
— Возможно, и так.
Петра усмехнулась:
— Влюблены. Я знаю. Расскажите мне о нем.
Каро попалась в ловушку, но ей хотелось поговорить о Кристиане, хотя бы неопределенно.
— Он очень сильный, отважный и смелый, но я не уверена, что могу доверить ему свое сердце.
— Если не любовь, то что вы чувствуете? — спросила Петра.
— Он перевернул мою жизнь вверх дном.
— О, это превосходно! Так было с Робином. Но я тоже перевернула его жизнь. Вы сделали это?
— Да, определенно.
— Замечательно. Одобряю. Вы должны испытать его.
— Бывают случаи, когда мудрее этого не делать, — твердо сказала Каро.
— И бывают люди, которые считают себя мудрыми, и несчастны до могилы.
Разговор перешел на другие темы, Петра искренне интересовалась жизнью Каро в Йоркшире. Однако на следующее утро, когда с рассветом лорд Ротгар собрался уезжать, она повторила, что Каро нужно больше узнать о своем джентльмене.
— И вы должны написать! — настаивала она. — Я хочу знать все, что происходит в Лондоне. Все.
Когда карета покатила к Лондону, Каро внезапно вспомнила слова Кристиана, что истинная дружба может возникнуть в один миг, как и истинная любовь. Так произошло между ней и Петрой. Но когда она встретится с графиней Хантерсдаун снова?
Первый взгляд на город не сулил ничего многообещающего.
— Там темный туман впереди. Что-то горит?
Маркиз поднял глаза.
— Уголь в очагах, — сказал он. — Удобное топливо, но грязное. Боюсь, Англия со временем почернеет от сажи.
Каррадерз убрал бумаги, да и лорд Ротгар, казалось, готов поговорить.
— Лондон — монстр, — сказал он, — каждый день в него вливаются новые люди. Если бы Лондон грелся древесиной, в Англии скоро ни одного дерева не осталось бы. Провинция все больше работает на его нужды, ежедневно в Лондон везут зерно, фрукты, овощи, мясо. Город — неестественное создание, душащее само себя.
— Тогда почему люди сюда приезжают? — спросила Каро, вглядываясь в окно кареты.
— Ради работы и возможности возвыситься.
— Но почему богатые живут здесь?
— Поскольку это — самое захватывающее место в мире. Здесь король и правительство, а значит — власть и возможности. Вероятность прибыли и эффективных перемен. Иностранные правительства всего мира имеют здесь посольства и консульства, тут неимоверное количество художников и ученых. Любой, кто что-то собой представляет, оказывается здесь. Найдите время насладиться этим, миссис Хилл, и вы будете вознаграждены. Но для сохранения душевного равновесия живите в другом месте.
— А вы? — осмелилась спросить она.
— Не столько, сколько хотел бы, но столько, сколько могу.
— Какая удача, что меня не интересует жизнь в Лондоне.
— Есть опасность, что вы, как Персефона, встретите своего Плутона.
— Мужчину, который увлечет меня в свое темное царство?
— Мужчину, который соблазнит вac остаться в закопченном Лондоне.
— Не думаю, что Плутон соблазнял, милорд.
— Он соблазнил Персефону съесть гранат.
— Так появилась зима. — Каро улыбнулась. — Так вот почему богатые и могущественные возвращаются в Лондон на зимние месяцы, а весной едут в провинцию?
— Ах, вы знаете нашу тайну. Все мы едим гранаты.
— Я буду очень осторожна с едой.
— И с джентльменами, с которыми развлекаетесь.
— Я не имею никакого намерения развлекаться, — сказала Каро.
— Как, подозреваю, и Персефона. Вы не имеете ни малейшего искушения добиться знатного лорда?
— Я стараюсь не соблазняться невозможным, милорд.
— Какое самоограничение. Как я понимаю, вы богаты.
— По меркам Йоркшира.
— Сомневаюсь, что стандарты слишком отличаются. Но если мы посмотрим на север, есть герцог Бриджуотер, он холост и постоянно в поисках денег для своих каналов и акведуков.
У Каро появилось неприятное подозрение. Маркиз планирует женить какого-нибудь своего друга на ее деньгах?
— Полагаю, я буду счастливее, выйдя замуж за человека своего круга, сэр.
— Ножовщика из Халламшира?
Ее поразило, что он знает старое название этой части Йоркшира.
— Просто за кого-то из Халламшира.
— Посмотрим.
Каро снова принялась разглядывать из окна город, задаваясь вопросом, не спешит ли она в западню.
Скоро они уже ехали вдоль высоких длинных зданий, минуя улицу за улицей. Столько людей в одном месте она и вообразить не могла.
Они въехали на огромную площадь, окруженную величественными зданиями, и, обогнув парк в центре, направились к особняку. Он отстоял от соседей и был окружен высокой металлической оградой. Большие ворота приветственно распахнулись.
Это был городской дом лорда Ротгара. В таком большом доме Каро в жизни не бывала.
По великолепной лестнице спускалась Диана Аррадейл, ее живот говорил о растущем ребенке.
Она не смотрела ни на кого, кроме мужа, и, взяв за руки, приветствовала его. Какое-то мгновение он тоже не обращал ни на кого внимания, но потом сказал:
— Я привез гостью, дорогая.
Диана изумленно повернулась:
— Каро! Как чудесно! Но почему? Как?
— Всему будет объяснение, — сказал Ротгар, — но сначала мы должны удобно устроить миссис Грив. Я схватил ее и примчал сюда.
Брови Дианы поднялись при имени, но она промолчала.
— Значит, вас затянуло в водоворот головоломок моего мужа, Каро.
— Боюсь, это он угодил в мою головоломку.
— Что делает вас дважды приятным гостем. — Диана быстро дала распоряжения слуге, потом снова повернулась к Каро: — Идемте, я покажу вам вашу комнату.
Каро пошла следом за ней.
— Вы, должно быть, удивлены…
— Не сейчас, — прошептана Диана. — Нашим людям можно доверять, но слова, сказанные в холле и на лестнице, слышны во многих местах.