Она проводила Каро в великолепную комнату. На окнах занавески в желтую и белую полоску, такой же балдахин над кроватью. Кроме кровати, в комнате маленький стол и стулья, мягкие кресла и диван, письменный стол.
Диана открыла дверь в гардеробную. У камина ждала прикрытая балдахином ванна. Здесь было все, что нужно гостю.
— Это звонок, — сказала Диана, подойдя к камину в спальне и указав прелестную фарфоровую кнопку. — Если вы ее потянете, кто-нибудь придет помочь вам.
— Конечно, — сказала Каро, никогда не жившая в столь большом доме, что вызов слуг был проблемой.
— Просите что хотите, но что сначала? Ужин? Я уверена, что Ротгар остановок сегодня не делал.
Каро улыбнулась:
— Он торопился домой.
Диана покраснела.
— Вы должны идти к нему, Диана. Спасибо за теплый прием.
— Я в восторге, что вы здесь, Каро, — уверила хозяйка дома. — Ваше дело серьезное?
Каро не хотела ее задерживать.
— Просто некоторое затруднение.
— Но которое можно выяснить. Прекрасно. В Лондоне сейчас тихо, если не считать придворной рутины. Ротгару приходится часто бывать у короля, но мое положение меня извиняет. — Диана счастливо положила руку на живот и внезапно рассмеялась. — Он толкается. Такой бойкий. Страшно подумать, каким малышом будет он или она.
Каро вновь улыбнулась:
— Я так рада за вас.
— Это восхитительно. — Чуть отстраненный взгляд Дианы относился, вероятно, не только к ребенку, но и к мужу.
Диана рассмеялась, ее глаза сияли.
Глава 21
У ворот фамильного дома в Ройл-Чарт Кристиану пришлось назваться, что смутило привратника и расстроило его самого. Дело главным образом в том, что он не в мундире.
Он задержался в Лондоне, только чтобы дать Торну полный отчет о своих расследованиях и попросить его приютить кошку с котятами.
Кристиану пришлось рассказать и о Кэт, чтобы объяснить странное поведение Силкоков в Донкастере, но сильнее всего его беспокоила судьба Доркас. Люди Торна разыщут Силкоков и Доркас, если она в Лондоне.
Торн уже кое-что выяснил. Бизнес Фроггатов хорошо известен и уважаем среди тех, кто имеет дело со шпагами и другими клинками, а также с пружинами, которые все больше требуются для часовых механизмов. Компания теперь называется «Фроггат и Скеллоу», и руководит ею Скеллоу. Те, кто разбирался в подобных делах, полагали, что дело приносит владельцам значительный доход.
Кристиан пытался припомнить детали дома. Ройл-Чарт куда больше Рейзби-Мэнора, так что все семейство легко помещалось здесь, но относящееся к эпохе Якова I здание представляло такой лабиринт комнат и коридоров, что в предыдущие визиты Кристиан часто в них терялся и его спасал кто-нибудь из младших братьев.
Ужасно неудобно, особенно потому, что он часто путал их.
Когда он отправился в Канаду, Кит, Мэтт и Марк были младенцами, а Лук, Джек и Бен еще не родились. Кристиан встревожился, когда его лошадь повернула налево. На дороге оказалась выбоина, так что он похвалил Бака за инициативу. Дорога не лучше, чем во времена его последнего визита.
Повернув, Кристиан впервые ясно увидел дом. Построенный из камня медового цвета, он выглядел теплым даже в пасмурный день. Вспомнив серые камни и тяжелые тучи Йоркшира, Кристиан вздрогнул.
«Доркас, Доркас, лучше бы мне никогда не знать тебя».
Дикие вопли и стук копыт пробудили его армейские инстинкты. Сжав ногами бока Бака, Кристиан потянулся к шпаге.
Которой при нем не было.
Возясь с висевшей у седла кобурой, он вернулся к реальности и увидел, что к нему мчатся на пони четверо мальчишек, размахивая деревянными мечами.
— Стой! — крикнул вожак, останавливаясь. — Что у вас за дело?!
— Бейте в барабаны, — усмехнулся Кристиан, отчаянно пытаясь сообразить, кто есть кто.
— Кристиан! — закричал Марк. — Почему ты не в форме?
— Я в отпуске.
— Ты надолго? — спросил розовощекий Джек, подгоняя своего пони прямо к Баку, который удивленно повернул голову.
— Не очень, — ответил Кристиан, все больше мучаясь виной и злясь на себя.
— Мы хотим, чтобы ты остался, — сказал Мэтт. — И родители тоже, ты же знаешь.
Кристиан чуть было не завел речь о военном долге и чести служения королю, но сейчас не время и не место. Неловкую тишину нарушил Марк.
— Мы поедем вперед и объявим о твоем приезде! — Повернувшись, он подкрепил свои слова делом.
Мэтт кинулся за ним и в конце концов занял лидерскую позицию. Лук последовал за братьями, снова подняв деревянный меч.
Джек остался и смотрел на него, задрав голову.
— Конвойная служба? — спросил Кристиан.
Мальчик кивнул.
— У тебя шея разболится. Хочешь ехать со мной?
Глаза мальчика загорелись, он спрыгнул с пони.
— Свяжи поводья, чтобы пони в них не запутался, — напомнил Джеку Кристиан, потом поднял его и усадил перед собой. — Нападем на крепость?
Джек кивнул. Кристиан галопом помчался к дому, издав воинственный клич. Джек вторил ему, пока они не достигли распахнутых дверей, из которых на крыльцо высыпали родственники.
Кристиан эффектно поднял на дыбы Бака.
— Приветствую вас, благородные и доблестные Хиллы! — Он взмахнул воображаемой шпагой, опустил лошадь и поставил смеющегося Джека на землю.
— Кристиан Хилл, ты мог убить ребенка! — объявила его мать, но ее глаза сияли как звезды, а круглое лицо расплылось в улыбке.
Сердце кольнуло от такой любви. Кристиан спешился, отдал поводья конюху и обнял мать.
— Джек был зачинщиком, — возразил он.
— Ты внушаешь мальчикам странные мысли об армии, — толкнула его мать.
Она была на добрый фут ниже его и круглая. Он не мог удержаться от мысли, не свидетельство ли это очередного Хилла. Он видел, что мать, в свою очередь, рассматривает его, с надеждой глядя на гражданский костюм.
— Только в увольнение. Возможна хорошая карьера, мама, к тому же мужчинам нужно занятие.
— Тогда я молюсь за мир.
— Аминь.
Кристиан повернулся обнять отца, который был лишь немного ниже, но тоже круглый и с таким животом, будто сам собирался произвести на свет нового Хилла.
Отец говорил о каких-то интригующих находках на фамильном генеалогическом древе, мать объявила слугам, что приехал Грандистон и его комнату нужно привести в порядок, братья сражались за его внимание, три молодые женщины стояли поодаль. Джек, завладев рукой Кристиана, крепко в нее вцепился.
Надо радоваться, решил Кристиан, что две его сестры уже замужем и живут отдельно, но и они производили на свет новые листочки на генеалогическом древе Хиллов.