Читать интересную книгу На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Лет через десять, когда все термаки износятся до дыр, и ты освоишь это искусство, — заверяю его. — А пока можешь не париться.

— А, починка одежды? — озаряет роботами взращенную на всем готовеньком головушку. — Ну, дырку в комбезе спецклеем заклеить я могу… если уж она сама никак затянуться не сумеет. Интересно, как там голова Варга затягивается… что-то я по его ору даже соскучился. Ню-у-у-к! Говнюк рукожопый, марш в рубку немедленно! — неожиданно очень похоже передразнивает он Вегуса и смеется: — Чуешь, как бодрит?

— Вот примерно так я и заполучила в добровольно-принудительном порядке вторую специализацию, — замечаю я. — Мы так чудно занимались муштрой в спортзале — пара моих заклятых приятелей и грозный глас начальника Академии в динамиках… пока не явился истинный его обладатель и не предложил мне применить подражательские таланты в научных, так сказать, целях. Ну, или заполучить годик штрафных работ на благо Академии. Так во мне и проснулась внезапная страсть к изучению иных рас.

Болтая, мы добираемся до компенсационного зала, в котором сном невинного младенца, пуская пузыри изо всех ртов и ушей, дрыхнет и самообучается тунеядец Шухер. Нюк проверяет, закончилась ли обучающая программа, вскрывает капсулу и бесцеремонно хлопает дока по щупалкам.

— Просыпаемся, спящая красавица. Поцелуя не будет, уж не обессудь. Хотя… ты как, Соколова, насчет лимбийца чмокнуть?

— Пусть сперва капитана вернет в здравом уме и трезвой памяти, — говорю я. — Хотя насчет трезвой памяти — это больше Баса касается, конечно.

Док пробуждается неторопливо, аккуратно расправляя каждое щупальце и мурлыча ритуальную утреннюю песенку. Не похоже, чтобы гипносон нанес непоправимую травму его необремененной знаниями голове. Ведет он себя вполне в рамках норм своей расы.

— Док, где у меня сердце? — бесцеремонно спрашиваю я, так и ожидая, что гений врачевания привычно ткнет в столь притягательный его собственному сердцу пупок. Однако щупальце, описав плавное полукружие, внезапно замирает в правильном районе. Неужто?..

— Хвала квантовой гравитации, сработало! — восклицает Нюк. — Бери его и чешите Варга штопать. Я б предпочел сажать рыдван под его четким руководством все же… А я полез вентиляцию проверять.

— Пойдем, док, ты у нас теперь образованный, — приговариваю я, подпихивая Шухера вперед. — Работа ждет, мой лимбийский друг!

— А где мой… мое… ну, ты знаешь, о ком я, — вздыхает он.

— С Тасей, — неосторожно отвечаю я, и док тут же закатывает глаза:

— Ярочка, но она же робот. Крошке Варг-Базиль-Цилли-Нюк-Яромилочке-Утухенгаль нужно человеческое тепло!

— Ничего страшного, инженера Стратитайлера тоже роботы взрастили, посмотри, как прекрасно получилось, — резво парирую я, справившись с легким потрясением от имени малолетнего хвостощупальцевого потомка. То-то кэп тезке обрадуется, когда в себя придет!

В медблоке док ошалело хлопает глазами, жалостливо свесив полные слез уши: не ожидал встретить тут практически весь скудный офицерский состав «Дерзающего».

— Бас не твоя забота, сам оклемается, — говорю я, разворачивая Шухера к регенератору. — С капитаном хуже. Вот ему твоя помощь позарез как нужна. Я гипнокурсов не проходила, но соображаю быстро, так что в ассистенты, если что, сгожусь. Командуйте, профессор!

Док шкрябает по лысой макушке щупальцем и задумчиво щурится на замотанную бинтами голову непосредственного командира. Затем жмет на какие-то кнопки, регенерационная камера отключается и распахивается, явив нам Варга во всей полуживой красе.

— Ну, что делать? — тороплю я новоявленное светило нейрохирургии.

— Ай, как все плохо-то, — огорчается Шухер, водя над капитаном какой-то штуковиной вроде фонарика. — Вот прямо-таки совсем…

— Мозг сильно поврежден? Ты хоть что-нибудь можешь сделать? — упавшим голосом спрашиваю я, пока тот непривычно деловито перебирает инструменты, довольно допотопные на вид, впрочем, как и все на этом корабле. И почему-то его окончательный выбор мне ой как не нравится… Что он собрался делать этой загогулиной? Череп вскрывать, что ли? Интересно, настолько ли у меня крепкие нервы, как я привыкла хвалиться? А то прилягу тут еще третьим безжизненным телом, узрев, как капитанский мозг выглядывает из распиленной черепушки… Может, там гематома какая, которую надо… Однако додумать мысль я не успеваю.

— Ай-ай-яй, какой запущенный случай гнилосыпной парши головной чешуи! — восклицает док и недвусмысленно нацеливается на забинтованную командирскую головушку своей устрашающе изогнутой железякой. Что?! Какой еще, тудыть ее в туманность, парши?!

— Док, стой! — в ужасе ору я, пытаясь перехватить его щупальце. Только рук-то у меня две, а конечностей у Шухера куда как больше, и он просто невозмутимо перекладывает инструмент в другую псевдоподию.

— Ничего такого, с чем я бы не справился, Ярочка, — с невыносимым самодовольством вещает при этом наш свежеиспеченный профессор. — Просто подзапустили, подзапустили… А вот у тебя, к слову, наблюдаю сильнейшее поражение паразитом-чешуйчатоедом, но я выпишу крем, и он чудненько с этим справится, не волнуйся. Чешуя будет как новая, шелковистая и блестящая…

Он снова заносит подозрительное орудие над Вегусом, определенно намереваясь доконать капитанскую черепушку.

— Док, нет у него никакой парши! — яростно шиплю я, оттесняя Шухера плечом, но того, видать, основательно торкнуло зарядом профессионального энтузиазма, и он вовсе не желает сдаться и пойти нянчить отрока (или отроковицу) и смотреть сериал. Это что, мне его самого придется по тыковке железякой тюкнуть, чтобы он Варга в этом порыве нам не прикончил?

— Док! — вдруг осеняет меня. — Ты знаешь, что там под бинтами?

Шухер замирает, с нескрываемым любопытством косясь на замотанную голову Вегуса.

— Когда его принесли, выделялась жидкая красная субстанция, — тянет он. — Это какие-то человеческие маскировочные чернила, верно?

Нагнувшись к самой физиономии дока и подобающим образом вытаращив глаза, я тихо и зловеще шепчу:

— О-о… это… это… — и, сделав эффектную паузу, издаю самый жуткий рык, которым гордился бы и мой пращур: — Кро-о-овь!

Хвала великому космосу, даже под налетом познаний какой-то левой негуманоидной медицины скрывается наш прежний док, так склонный к обморокам. Когда он мягко оседает к моим ногам, я живо выхватываю из его щупалок опасную железяку и перевожу дух. Да, кэп, придется тебе полежать пока с этой… гнилосыпной паршой, зато без добавочных отверстий в черепе. Я вон вообще, оказывается, чешуйчатоедами заражена — кому сейчас легко-то?

— Бо, где капитан Стратитайлер?! — спрашиваю я, стараясь перекричать расхрапевшегося Басилевса. — У нас тут очередное ЧП!

— Капитан Стратитайлер находится в техническом отсеке, у воздушного смесителя. Соединить? — отвечает тот.

— Да. Срочно, — говорю я, все пытаясь отдышаться после противостояния с доком. До чего ж хваткий оказался, чертяка лимбийский…

— К… к-какой… к зиркам еще… капитан Страти…вотэтотвот? — раздается вдруг из камеры слабый, но с вполне узнаваемыми свирепыми нотками голос капитана Вегуса. Ах ты ж, коборукова спинная сумка, что шоковая терапия-то творит!

— Никакой, сэр! — радостно подпрыгиваю я, гадая, успел ли Нюк зазвездячить селфи в командирской фуражке или теперь ему это фото уже не обломится.

— Где… Бас… — продолжает Одноглазый, делая попытку сесть в камере.

— А вот вставать вам пока не надо, черепно-мозговые травмы — не шутки, — быстро реагирую я. — Тем более и Бас тут вот, рядышком… живой, здоровый, слышите, как кенрийским кровососущим соловушкой заливается?

— Ярк, че там опять стряслось? — раздается из селектора слегка раздраженный голос бортинженера. Эк меня угораздило-то очутиться меж двух капитанов!

— Док овладел знаниями неизвестной мне отрасли ксеноморфной медицины, а капитан пришел в себя! — докладываю я Нюку, параллельно пытаясь уложить Варга обратно.

— Е… жики альдебаранские, бегу!