Читать интересную книгу На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

Запыхавшийся Стратитайлер, весь какой-то паутиной перемазанный, влетает в медблок, словно за ним рой разъяренных шмележуков гонится, окидывает взглядом сложившуюся обстановку и спрашивает:

— У дока тоже черепно-мозговая?

— Не, это был чисто психологический удар в рамках варгообороны, я была гуманна, хоть он определенно и покушался навертеть новых отверстий в капитанской голове, — отзываюсь я, аккуратненько перешагивая через распластавшуюся по медотсеку гигантской медузой докову тушку. Варг, освободившись от моего давления, пошатываясь, садится в камере, одной рукой пытаясь удержаться за откинутую крышку, и вперивает в нас с Нюком мутный взор светлых глаз.

— Доложить… обстановку на судне, — требует он.

— «Дерзающий» в полном порядке, лежит в дрейфе у антропопригодной планеты, экипаж цел, Рекичински под замком, сэр, — чеканит Нюк, испуганно округляя глаза.

— От преследователей оторвались, сэр! — радостно подхватываю я эстафету позитивных новостей, решив, что беспросветная правда подождет, нельзя ж человека, едва пришедшего в сознание вот так сразу… по полной просвещать по нашей обстановке. Но Стратитайлер вдруг выкидывает фортель, которого от него я ну никак не жду. Одним прыжком сократив расстояние до камеры, он буквально впихивает Вегуса обратно, захлопывает ее и запускает программу, прерванную шаловливыми щупальцами Шухера. Кэп пытается вяло трепыхаться, но бортинженер ложится на крышку, мешая тому выбраться.

— Эй! Ты что творишь?! — ошеломленно выпаливаю я. — Мы же сами вроде как хотели, чтобы капитан очнулся, а теперь ты его обратно в этот ящик запихиваешь?

— Идиот лимбийский прогу на середине оборвал. А если Варга недолеченного инсульт через пару дней догонит или шизофрения какая разовьется? Башка — это серьезно! Думаешь, смогла бы уболтать эту упертую махину прилечь отдохнуть, сколько положено?! — шипит Нюк, убедившись, что замки защелкнулись, а в камеру потек усыпляющий газ. — Регенерационка работает… так пусть сделает свое дело до конца.

— Идиота лимбийского надо срочно обратно под гипноз и убрать у него из всех закоулков памяти этот курс, если не хочешь по ночам в холодном поту просыпаться, пока он ищет у тебя симптомы чешуйчатой парши с лечебной железякой наперевес, — зловеще отзываюсь я.

— Какой еще, алгольский ад ее спали, парши?! — неожиданно срывается на совершенно несвойственный ему крик Стратитайлер. — Я курс гуманоидной медицины лично вот этими руками вводил!

Ну, орать — вот это по-нашему, это и я умею. Поэтому воплю в ответ:

— У Бо, поди, записано, что тут творилось! Мне он поставил диагноз — поражение какими-то чешуйчатожорами и сулил крем, который вернет всю чешую обратно! Блестящей и шелковистой! А Варгу башку пытался железной хреновиной проколупать, чтобы гнилосыпную паршу, стало быть, устранить!

Нюк шлепает ладонь на лицо, размазывая по поцелуям светила пыль с паутиной, потом врубает антиграв и бесцеремонно влечет все еще бесчувственного Шухера за потенциального отрока в компенсационный зал. Покопавшись в памяти капсулы, чертыхается, и тут влетает уже Бо, за бардак в архивах и несоответствие содержащейся информации названию папок.

— Может, оставим как есть? Сносить инфу опасно, можно личную память покоцать, — произносит он устало.

— Хоть бы градус энтузиазма снизить, что ли, — ворчу я, — он, знаешь ли, звездец какой настойчивый в своем неистребимом желании исцелять… представителей совсем не тех видов. Хорошо хоть, этот Гиппократ крови до потери пульса боится, а то, может, и не успела бы остатки капитанского мозга отстоять.

— Это прекрасно вылечится парой хороших затрещин. Я все-таки инженер, а не медик, а мозг не горсть железяк или кристаллов. Лучше б Тасю перепрошил, — с досадой отвечает парень.

Что-то подсказывает мне: вот теперь самое время пообедать, чтобы мало-мальски снять массовый стресс. А то свежему, который непременно пожалует в процессе посадки, будет в сознании шибко тесно.

— Пусть дрыхнет пока… Толку с него все равно как с коборука — молока, — решает Нюк, засовывая дока в капсулу. — Подумать надо, как все сделать аккуратно. Не на бегу. Варг, считай, в порядке. Просто надо дождаться, когда программа завершится. Пара суток дрейфа нас не разорят.

— Решил не сажать корабль?

— «Дерзающий» — наш последний шанс. Если я его расквашу… а я его расквашу… в общем, на шлюпе спустимся осмотреться, — поясняет Нюк.

Вот примерно в таком ключе, курсант Соколова, вы и должны были рассуждать, когда Бас отдал самоубийственный приказ рассчитывать гиперпрыжок своими силами, наставительно говорю я себе. Мысленно. Но, разумеется, проку от этих запоздалых самопоучений уже никакого.

— Зонд с пробами атмосферы, воды и почвы прибыл, — докладывает Бо. Джокордовы силы, а я за всем этим весельем про него и позабыть уж успела. Передислоцируемся в рубку, чтобы ознакомиться с результатами.

— Во, нам уже поперло, — радуюсь я, изучая данные. — Вполне приличная атмосферка, сносная вода… Ну что, на разведку, мой дорогой, коварно затолкавший законного командира в ящик, узурпатор?

— Подождет, — хмуро пресекает мою инициативу Нюк. — Бо, буди бортмеханика. У нас проблемы с воздушной системой. И как водится, с датчиками. Да, занеси дисциплинарное замечание кадету Соколовой в личное дело.

— За что?!

— За несоблюдение субординации, — корчит он рожу. — Я все еще и.о. капитана.

— Есть, сэр, — злобно цежу я и утыкаюсь в комп. Слова больше этому зирковому выползню не скажу! Даже если на пятой планете за его спиной вылезет гигантский саблезубый спрут с алчно раззявленной пастью — и звука не издам, буду стоять себе сурикатом-дебильчиком и помалкивать в тряпочку, пусть сожрет этого и.о. капитана под соусом из субординации, вот!

====== Глава 25. Нюк. Пятая планета ======

— Что думаешь? — спрашиваю я бортмеха, нахмурившуюся над полуразобранным генератором. Второй пашет с натугой, но пока без сбоев, и то неплохо. Дорылись мы на пару, в чем причина расцветающих на борту тропиков: вода не полностью распадается на кислород и водород, и ее подсасывает в систему, где формируется дыхательная смесь. Нас мало, и в принципе один генератор при поддержке камеры очистки, превращающей часть углекислого газа в кислород, наши потребности покроет… но износ и без того древней рухляди ускорит в разы. Будь мы в границах Союза, я б особо не паниковал. Но теперь каждая деталюха на вес золота. А механизм чуть ли не важнее собственного сердца.

— А че тут можно думать? — бурчит Цилли, демонстрируя мне какую-то штуковину, названия которой я даже не знаю. — Видишь, вот тут какой износ? И вот тут, — тычет она мне следующую прямо под нос. — Вот и не держит.

— А жидким пластиком подмазать?

— Ага, скотчем подмотать! Треснет к зиркам, попрет водород в отсек, будет нам веселуха, а местным астрономам — мелкая сверхновая.

Блин-печенюшечка… Где ж мы новые-то возьмем? Пока чешу в затылке, гоняя скудные варианты по черепу, меня вдруг озаряет.

— Слушай, я в кладовке 3D принтер видел. Деталюха мелкая. Бо ее отсканирует, чертеж виртуальный сбацает, и напечатаем.

— Нормальный вариант. Если принтер еще пашет. Держи, — Крошка впихивает требующие замены детали мне в руки. — И вот это еще надо… и это тоже.

В итоге в мастерскую я тащусь, балансируя нагруженным на меня доисторическим барахлом, точно циркач из бродячего шапито. Соколова куда-то сокрылась от моего гневливого взора, нянькает обиду, наверное. Ничего… подуется и перестанет. Надо же ее хоть как-то к дисциплине приучать? Шуточки закончились, наше выживание теперь на полном серьезе друг от друга зависит. От свалившейся на меня ответственности я как-то лет на десять разом повзрослел, кажется.

Сгрузив рухлядь на верстак, откапываю в кладовой покрытый слоем пыли принтер и пытаюсь его оживить. На это уходит еще битый час, но в конце концов удается запустить старикана, заправить и загнать параметры необходимой детали в его примитивные мозгишки. Хрюкнув и вычихнув первую порцию быстро застывающего полимера, он принимается печатать, а я облегченно выдыхаю, внезапно чувствуя просто дикую усталость. И жрать хочется. Тася уже сигналила к обеду, но мы с Цилли были заняты. По пути в столовую заворачиваю к себе в каюту, перехватить пару мармеладных ксеноморфиков. Интересно, Тася такие умеет делать? Будет грустно, когда эти закончатся.