— Я даже не хочу знать, — потом машет рукой Фреду и добавляет: — Три важные новости. Первая: я ненавижу самолеты. Вторая: меня тошнит от лодок.
Я мысленно благодарю вселенную за способность Полины сгладить неловкое молчание.
— И третья, — продолжает она. — Сегодня одна поганая сучка попыталась отыметь мою жену.
Все мы с громким вздохом поворачиваемся к Насте, а она бормочет, не отнимая стакан пива от губ:
— Наговоры.
Полина поворачивается и недоверчиво на неё смотрит.
— Давай-ка разберемся. Положила она или нет свою руку тебе на плечо и хихикала, как шлюха?
— Положила, — со смехом признается она.
— Сжала она или, может, нет твой сочный бицепс?
Она кивает.
— Сжала.
Наклоняясь к ней, она рычит:
— Дала ли она тебе ключ от своего номера?
— Который я тут же вернула, — напоминает ей Настя. — Это не попытка отыметь. Это неудавшаяся попытка.
Света дает пять Насте.
— Какая гадость, — Полина делает глоток своего вина. — У нее были самые поддельные буфера, какие я только видела, — говорит она уже нам, отвлекаясь от Насти. — Что лишний раз напоминает мне, — она грозит Насте пальцем у лица, а та игриво прикусывает его кончик. — Эта дерьмовая идея снимать тебя без рубашки… Терпеть ее не могу.
— У тебя паранойя, — встревает Катя.
— Не можешь утерпеть, глядя на меня без рубашки? — с понимающей ухмылкой спрашивает Настя.
Полина так резко ставит свой бокал на стол, что немного вина переливается через край.
— Не тогда, когда все на тебя глазеют!
— Еще какая паранойя, — соглашается с Катей Лера и кивает ей.
— Ты ведь знала, что будет нелегко, — напоминает Полине Света.
— Ну еще бы мне не быть параноиком! — кричит Полина. — Все хотят трахнуть мою жену!
Компания по соседству смотрит в нашу сторону, но Полина лишь хмурится на них, и те отворачиваются.
— Я вот не хочу, — говорю я ей.
Настя приподнимает свое пиво в мою сторону в знак признательности.
Катя делает глоток своего напитка и кивает.
— Я тоже.
— Ты мне нравишься, Насть, — замечает Лера, — но и я не хочу тебя трахнуть.
Медленно, невероятно медленно, но напряжение вокруг нас исчезает, и мне почти хочется петь. Звук голоса Леры, такого глубокого, с акцентом, идеально обволакивающим слова, заставляет мою кожу вибрировать.
— Я бы трахнула, — не отрываясь от телефона с коровьим видео, произносит Оля.
Уставившись на неё несколько секунд, мы все же решаем болтать дальше.
— Полина, — начинает Света, — ты в браке с одной из самых верных женщин на свете. Я трахаю Катю. Настя трахает тебя. Лера — Тасю. Таков порядок вещей.
Мое сердце останавливается на всех парах, а рядом со мной Лера резко замирает.
— Эй! — встревает Василиса, изображая обиду, что про нее ни слова.
До сих пор мы обе — единственные, кто заметил оговорку Светы. Лера начинает медленно рвать салфетку.
— Ты вполне можешь трахнуть Олю, — рассуждает Света.
Вася смотрит на Олю, а затем смеется, качая головой.
— Будет странно, если я скажу, что не уверена, смогу ли справиться с ней в постели?
Вокруг стола начинает медленно и неуклюже клубиться тишина, и сначала в нашу сторону бросает взгляд Настя, потом Катя, за ней Поля. И только тогда Света соображает, что ляпнула, и зажимает рукой рот.
— Merde. Я не имела в виду…
— Все нормально, — напряженным голосом перебивает её Лера. — Это мне сигнал пойти пописить.
Она бормочет извинения себе под нос, встает и морщится, потому что ей нужно поднять меня, чтобы пройти. Случайно прикоснувшись своей рукой к моей, она отдергивает ее и извиняется снова.
Ощущение, будто меня сжигают заживо.
Мы смотрим ей вслед, пока она не исчезает из вида, а потом я наклоняюсь и кладу голову на сложенные руки.
— Зачем я здесь? Я испортила ей вечер.
— Я такая дура, — стонет Света. — Прости, Тась.
— Нет, — отвечаю я. — Это мне не стоило приходить. Она бы хорошо провела время, не будь меня здесь.
— Не правда, — уверенно возражает Настя. — Вам, девочки, нужно во всем разобраться. А то все это хуево.
— Кто бы говорил, — резко замечает Полина.
— Она смотрит на тебя так, — шепчет Катя, — будто хочет зажечь свет внутри тебя.
— Она всегда так делает, — замечает Полина и отпивает вина. — Она смотрит на тебя, словно если будет продолжать впиваться взглядом достаточно долго, то вы сможете услышать мысли друг друга, и ничего не пришлось бы говорить вслух. Будто хочет быть у тебя в голове, и пустить тебя в свою.
— Она так не делает, — говорю ей я.
— Делает.
— Что не делает? — оторвавшись от телефона, спрашивает Оля.
— Я говорю Тасе, что Лера всегда смотрит на нее, будто хочет впитать ее в себя.
— Не впитать, — осторожно поправляет ее Оля. — Она просто хотела владеть той ее частью, которая больше никому не доступна. И очевидно, она это уже сделала, — она подбородком показывает на меня в качестве доказательства.
Я даю ей понять, что она права, когда поворачиваюсь в сторону, куда ушла Лера, и жду её возвращения…
Все погружаются в задумчивое молчание, словно ошеломлены от сказанного.
— Я к тому, что она не Rogue или кто-то в этом роде, — бормочет Оля и берет Катю за руку, делая вид, будто вытягивает из нее силы, после чего возвращается к своему телефону. — Так что скажи ей, что она владеет этой частью. И исправь накосяченное.
Света с Настей, опустив взгляд, теребят подставки под стаканы, но Катя, Полина и Вася смотрят прямо на меня.
— Что? — спрашиваю я.
— Я согласна с Олей, что довольно… необычно, — признает Катя, виновато поморщившись. — Тебе нужно хоть что-нибудь сделать. На вас обеих жутко смотреть. Иди поговори с ней. Расскажи ей о своих чувствах, даже если в них бардак.
— Наверное, сейчас не самое подходящее время, — отвечаю я. Даже не представляю, о чем бы мне меньше всего хотелось поговорить тут, в баре: о том, что я натворила, или о её ужине с Эллисон. От самой идеи разговора на публике внутри все сворачивается в пропитанный ядом узел.
Я смотрю в сторону туалета, ожидая появление Леры и одновременно с этим боясь собственных ощущений, когда она придет. Но что-то другое привлекает мое внимание… Лицо человека, которого я не видела сто лет.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, кого я вижу. Я поворачиваюсь к Полине: она улыбается на что-то сказанное Настей. Еще осторожней я оглядываюсь на Катю: ей что-то показывает в своем телефоне Вася. Но Света смотрит то на меня, то на этого человека у бара. Она поняла — что-то происходит… хотя не понимает, почему у меня глаза сейчас вылезут из орбит. Потому что она не может знать в лицо Елизавету Каминскую.
Глядя через весь зал, Лиза замечает меня и меняется в лице. Я почти ощущаю, как она не хочет посмотреть на остальных присутствующих, не хочет знать. Но не может удержаться: её взгляд скользит по дивану, равнодушно пропуская Олю, Васю, Полину и Настю… наконец останавливаясь на Кате. На мгновение, всего на один сердечный цикл, мне видно, как она будто помертвела.
— Кто это? — вернувшись к столику, спрашивает Лера. Ревность сделала её интонацию резкой.
Я подпрыгиваю от звука её голоса и вибрирующего тепла, когда она так близко ко мне, перед тем как встать и пропустить её. Её вопрос заставляет Катю приподнять голову и проследить за её взглядом в направлении Лизы, и она бледнеет. Я не могу вспомнить, когда она в последний раз видела Лизу, но ей явно все еще тяжело и странно, что все так изменилось. Она сейчас совсем не такая, как раньше.
— Хм-м… Это Лиза, — говорю я, и Света всем телом напрягается от моих слов, — бывшая Кати.
До меня доходит, что я не в курсе, как много она знает о Лизе. О том, что они были неразлучны с одиннадцати лет, и все мы были уверены, что Катя и Лиза — это навсегда. Рассказала ли ей Катя про их самую крупную ссору? Когда Лиза в слезах шептала, что чувствует, будто Катя погибла под колесами того грузовика.