— День добрый, Настюша, — приветствую я. — Не знала, что ты сегодня в наших краях.
От этого ласкового прозвища она бросает на меня агрессивно-снисходительный взгляд и снимает куртку.
— Взяла недельку отдохнуть.
Света с улыбкой прерывает нашу светскую беседу.
— Обедать идем? Я тут с голоду умираю.
Мы с Настей с улыбками переглядываемся: Голодная Света — это её единственная грубоватая ипостась.
— Да, сейчас я только… — начинаю я, и в этот момент подходит Тася.
— Привет, — говорит она каждой из них, прежде чем посмотреть на меня. Ее щеки розовеют, а улыбка становится шире. — Привет.
— Привет, — сдавленно отвечаю я, чувствуя, как сильно бьется сердце и напрягаются мышцы.
Я так сильно люблю тебя.
Настя поворачивается к Тасе.
— Ты случайно не общалась с моей женой в последний час?
— Мне до сих пор странно, что ты ее так называешь, — покачивая головой, отвечает Тася. — Катя чья-то жена, Полина тоже.
А целых двенадцать часов Тася была моей женой. Спустя какое-то время ее статус для меня стал куда лучше, а потом, буквально за считанные дни, — еще лучше.
Настя смотрит на нее, сжав губы в прямую линию и выжидая, когда она ответит.
— И вообще-то да, — продолжает она и протягивает руку шлепнуть её по голове. Она бросает на меня взгляд, будто это я ее подначила так сделать. — Она ездила в Дель Мар получить какие-то подписи от… кого-то… и сама знаешь, какие там пробки.
Настя кивает и, перегнувшись через стойку, выуживает из моего тайника маленькие сникерсы.
Увидев это, Света едва не сбивает её с ног, чтобы взять и себе.
— Тася, — разрывая упаковку, говорит Настя. — Можно я у тебя кое-что спрошу?
Она выжидающе приподнимает брови, и у нее на лице сейчас такое милое выражение, что мне приходится отвести взгляд, чтобы сдержаться и не подойти ближе.
— Я думала взять Полю в эти выходные в Секвойю. Отдохнуть в тишине и на природе, ну, все такое. Ты случайно не знаешь, как у нее с работой?
Она ухмыляется, а я сама чувствую, как мои глаза округляются.
— И ты что, будешь за рулем? — спрашивает она.
Настя кивает.
Тася смотрит, и на мгновение вся неловкость между нами испаряется, и мы с ней сообщники.
— Ты проедешь часов шесть, — продолжает она, — чтобы отвезти Полину отдохнуть где-то в лесу? На все выходные?
Она хмурится и поглядывает на меня.
— Так и задумано.
— Ты вообще знакома со своей женой? — спрашивает Тася.
Настя расплывается в самодовольной улыбке.
— Ей понравится.
— Ну ладно, раз ты так считаешь, — подмигнув, отвечает она. Вашу мать. В груди все сжимается от ее игривости. — И да, думаю, она не работает в эти выходные.
— Тася, ты все еще здесь, — замечает Оля, выходя из задней комнаты с бананом в руке и с намеком очищая его. — Еще не готова сбежать со мной?
— Вроде нет, — с улыбкой отвечает она.
— Кстати, чем ты тут вообще занималась? — интересуется она.
Она пристально смотрит на неё, после чего бросает быстрый взгляд на меня.
— Искала кое-что. А потом позвонил Бенни. У меня на следующей неделе по плану важное дело. Так что… я перенесла поездку в Л-А еще на неделю.
Я запоминаю каждое ее слово. Даже и не знала, что у Таси была на носу поездка, не говоря уже о том, что она ее отложила. Терпеть не могу это расстояние между нами — бессмысленность и абсурдность всего происходящего — и вот это: когда что-то происходит у каждой из нас, а мы этим не делимся друг с другом. Я скучаю по ней.
Блядь. Мне пора уже покончить с этим.
— В общем, рада, что ты здесь, — говорит Оля, — потому что я хотела тебе кое-что показать, — она идет туда, где была всего лишь мгновение назад и указывает Тасе на полку. — Смотри, что у нас есть.
— Боже мой, — произносит она и подходит поближе. Оттуда, где я стою, мне не видно, на что они смотрят, но потом Тася взволнованно добавляет: — Можешь достать посмотреть?
Оля улыбается, глядя в мою сторону.
— Лера! Дотянешься до той коробки с новыми поступлениями?
— Я достану, — вызывается помочь Настя, сделав шаг в сторону лестницы, но Оля её останавливает, положив руку ей на грудь.
— Думаю, Лера лучше знает, что мне нужно.
Бросив ей предостерегающий взгляд, я нутром чую: она что-то замышляет. Но едва подойдя к лестнице и взглянув наверх, я тут же понимаю, о чем они говорили. Каким-то образом Оле удалось найти набор фигурок героев из книги Таси, которые она выстроила для нее на полке. Я начинаю объяснять, что еще не успела даже взглянуть на них, но когда поворачиваюсь снять их, замечаю, что ее взгляд, вместо того чтобы быть на полке и фигурках, гуляет по моему обнажившемуся животу под задравшейся футболкой.
Я откашливаюсь, и Тася тут же смотрит мне в лицо, покраснев не меньше чем шестью оттенками розового.
А Оля уже смеется с дико самодовольной «я же тебе говорила» ухмылкой.
— Ну ты и тварь, — под нос бормочет в её адрес она, со смехом ударяя Олю по плечу и забирая у меня коробку. Я и раздражена, и позабавлена её упорством.
— Откуда вы это взяли? — избегая смотреть мне в глаза, спрашивает она.
Я мотаю головой, потому что вижу их сейчас впервые. Фигурок нет даже онлайн.
— Я даже не знала, что они у нас есть.
— Это я купила сегодня, — с гордостью отвечает Оля. — До этого даже нигде их не видела.
— Кто-то пришел продать? — спрашиваю я и замечаю, что даже Настя — которая выглядит, как Супервумен, но не в состоянии отличить Женщину-Кошку от Бэтгерл — подошла поближе, чтобы посмотреть. Даже Свете стало интересно.
Оля пожимает плечами, будто тут нет ничего особенного, и откусывает банан.
— Ага.
— Это сделано специально для книги? — выглядывая из-за плеча Таси, чтобы получше рассмотреть, спрашивает Света.
Кивнув, Тася отвечает:
— Это в рамках рекламной кампании к релизу бумажной версии через несколько месяцев. Даже у меня их нет! Мне только через эти несколько недель дадут их подержать в руках.
Мне нравится ее трепет, и еще больше нравится, что я тому свидетельница, потому что с работой было столько проблем, а ей так необходима эта маленькая награда. Я забираю у нее коробку и кладу в фирменный пакет с логотипом магазина.
— Это тебе.
Она приоткрывает рот.
— Я не могу взять.
Оля мотает головой.
— Тот парень притащил кучу всего. Думаю, он спер их вместе с другими рекламными няшками, присланными ему на работу, и понятия не имел, что они еще не выпущены. Я заплатила совсем немного.
— Так бы и расцеловала вас обеих, девочки, — говорит она, заглядывая в пакет, а потом тут же соображает, что сказала. Прикусив нижнюю губу, она, не поднимая глаз, смотрит в пол.
Несмотря на весь этот созданный ею беспредел, во мне оживает что-то первобытное, и я вынуждена отвернуться.
— Я была бы обеими руками за, — говорит Оля, — но у меня свидание. Так что Лера может забрать мне причитающееся.
И все сразу же начинают усиленно делать вид, будто рассматривают что-то невероятно интересное.
Оля стонет.
— Ой, ну я вас умоляю. Не знаю, почему вы отрицаете очевидное. Вы же никогда не сможете быть просто друзьями.
После этого она достает из-под стойки свои ключи с брелоком Гринпис и выходит за дверь.
На десять секунд воцаряется самая неловкая тишина в истории.
Наконец Света прокашливается.
— Короче… обед. Тася, присоединишься к нам? — сладко улыбаясь, спрашивает она.
Округлив глаза, она смотрит на меня, будто ждет указаний. Я улыбаюсь и надеюсь, что это выглядит лучше, нежели ощущается, потому что внутри меня одна сплошная неопределенность. Мне хочется, чтобы она была со мной рядом, но еще больше — чтобы она сперва разобралась в себе.
У нее в руке звонит телефон, она смотрит на экран и читает пришедшее сообщение. Все мы наблюдаем, как поникают ее плечи, и она издает тихое:
— Вашу мать.
— Что такое? — с инстинктивным желанием помочь и защитить спрашиваю я.