Тон ее голоса насторожил меня. Я быстро произнес:
— Извините, Люси, я сам не знаю, что на меня нашло.
Нас разделяло метра два.
— Не будем вспоминать об этом.
— Я отвезу вас домой.
— Давайте сначала зайдем в дом. Мне нужно вам кое-что сказать.
— Я думаю, это ни к чему… Поедем. В машине вы все мне расскажете.
Она рефлекторным жестом левой руки подняла вверх волосы.
— И все же зайдем в дом.
Светила полная луна, и я хорошо видел лицо Люси. Дрожь сотрясала ее тело, а в глазах застыл ужас. Нехорошее предчувствие все сильнее крепло во мне.
— Поговорим по дороге. Вас могут хватиться, и тогда… — Она вдруг качнулась вперед и, не успей я ее вовремя подхватить, она упала бы на землю. — Люси? Что с вами?
Тело ее безвольно повисло у меня на руках, голова запрокинулась назад. Я осторожно положил ее на землю и опустился рядом. Лицо ее побелело как полотно, глаза бессмысленно смотрели в небо. Она выглядела настолько беспомощной, что я растерялся.
Ничего не выражающий взгляд Люси зафиксировался на мне, она пошевелилась и попыталась подняться.
— Сейчас пройдет, — торопливо сказал я. — Отдохните.
Она безвольно привалилась к моему плечу и снова закрыла глаза. Я просунул руку под ее колени и поднял с земли. Она оказалась на удивление легкой, и я без особого труда донес ее до входа в бунгало.
— Опустите меня, — слабым голосом попросила она. — Извините. Со мной такого никогда не было.
Я осторожно поставил ее на ноги и стал шарить в кармане в поисках ключа. Открыв дверь, я снова поднял Люси и, зайдя в гостиную, положил на диван.
— Полежите здесь. — Я вернулся и запер входную дверь. Потом включил свет в гостиной.
Она лежала, невидяще глядя в потолок. Лицо отливало мертвенной бледностью.
— Сейчас я приготовлю вам чего-нибудь выпить, — торопливо сказал я. — Вы уж извините меня за тот поступок. Вы и не представляете, как я корю себя. Сейчас выпьете и почувствуете себя лучше.
— Не надо. — Она закрыла лицо руками и разрыдалась.
Я подошел к бару, налил немного виски, разбавил содовой и принес Люси.
— Я не хочу. — Она оттолкнула бокал. — Чес, мне страшно признаться, но я… повредила вашу машину.
— Повредили машину? Тоже мне горе. Нашли из-за чего так убиваться. И перестаньте плакать, ничего страшного не случилось.
Она глянула на меня в упор. Ее мертвенная бледность могла испугать кого угодно. Глаза лихорадочно блестели.
— Это произошло так быстро. — Слова потоком вылетали из ее уст, так что я не сразу понял их смысл. — Он вынырнул из темноты и закричал на меня. Это было так неожиданно, что я растерялась и не справилась с управлением. Толчок был ужасный. Вдоль дверцы глубокая царапина, а крыло смято.
Холодок страха пробежал по позвоночнику, сердце сжалось от ужасной догадки.
— Стоп! Вы что, сбили кого-нибудь?
Она замолчала и отвела взгляд. Пальцы сжались в кулачки.
— Я не виновата, клянусь! Он выскочил откуда-то сзади и начал кричать на меня, Я его даже не видела до тех пор, пока он не закричал.
— Кого не видели? Кто закричал?
— Полицейский. На мотоцикле. Он вывернул откуда-то сзади и закричал, а я…
Я поставил стакан с виски на столик и сел рядом с Люси.
— Рассказывайте все по порядку. Я что-то плохо вас понимаю.
Она сцепила руки в замок.
— Когда он начал кричать, машина вильнула и боком ударила его. А я… — Она вновь начала плакать.
Я обхватил руками колени так, что побелели костяшки пальцев.
— Успокойтесь, уже ничего нельзя изменить, — резко сказал я. — Что было потом? Что вы предприняли?
Она глубоко вдохнула.
— Ничего. Поехала дальше. Даже не оглядывалась.
Некоторое время я молча смотрел на нее, потом хрипло спросил:
— Так что, вы даже не остановились?
— Нет. Я ужасно испугалась. И… и сразу приехала сюда.
— Он ранен?
— Откуда мне знать?
— Где это случилось?
— Недалеко от пляжа. Ярдов пятьдесят не доезжая шоссе.
— Вслед вам он не кричал?
— Я ничего не слышала. Был сильный толчок и больше ничего. Я поехала прямо сюда. Здесь уже больше получаса.
Я долго смотрел на нее, потом поднялся.
— Ждите меня здесь. Пойду осмотрю машину.
Выдвинув ящик стола, я взял мощный фонарь. Я уже выходил из бунгало, когда Люси издала долгий мучительный стон.
Даже при свете луны было видно, что переднее левое крыло сильно повреждено. Я включил фонарь и в его свете осмотрел весь левый бок.
Передняя фара разбита вдребезги, на дверце глубокая вмятина, а во всю ширину тянется глубокая рваная царапина. Все эти повреждения я охватил одним взглядом, потом обошел вокруг машины. На правом заднем крыле в луче фонаря блеснуло влажное красное пятно. Красными каплями был забрызган и белый келпак заднего колеса. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы нарисовать картину аварии и понять, что это кровь. С колотящимся сердцем я смотрел на красные брызги, чувствуя озноб и тошноту.
По всей видимости, она левым боком сшибла мотоцикл, водитель вылетел из седла, и она переехала его задним колесом. И после этого даже не остановилась!
Я покрылся липким холодным потом. Ведь в этот момент он, возможно, лежит на песке и истекает кровью!
Я торопливо вернулся в гостиную.
Она лежала все в той же безжизненной позе и смотрела в потолок. Прерывистое дыхание с хрипом вырывалось из горла. Выглядела она ужасно.
Взяв бокал виски, я подошел к ней.
— Вам нужно выпить, — сказал я. — И успокойтесь, слезами горю не поможешь.
Приподняв ее голову, я заставил ее сделать несколько глотков напитка. Поперхнувшись, она закашлялась и оттолкнула бокал.
— Я поеду и посмотрю, что случилось. Ждите меня здесь. Постараюсь вернуться как можно быстрее.
Не глядя на меня, она кивнула.
— Ждите меня здесь, — снова повторил я. — Я быстро.
Я подошел к машине и снова осмотрел разбитую фару и помятое крыло. Было бы сумасшествием выезжать на дорогу в таком состоянии. Стоит кому-нибудь меня увидеть, завтра он, прочитав утреннюю газету, сразу сопоставит факты. А газеты напишут об этой аварии, можно не сомневаться. Что же делать? Сиборн! Владелец ближайшего бунгало. У него в гараже машина, я это знал, так как частенько захаживал к нему в гости. Я знал также, что ключ от гаража лежит над дверью. Нужно взять его машину! Это выход из положения.
Я сел в «кадиллак» и быстро поехал в нужном направлении. Оставив машину у ворот, я подошел к гаражу, нашел ключ и открыл двойные ворота.
Там стоял старенький, видавший лучшие дни «понтиак». Я выгнал его из гаража, потом, оставив двигатель включенным, сел в свой «кадиллак», загнал его в гараж, запер двери, а ключ положил в карман.
Сев в машину, я помчался по шоссе на предельной скорости. Через десять минут я уже был у боковой дороги. На обочине стояло с полдюжины машин, свет подфарников бросал на дорогу пучки света. У машин, глядя в сторону моря, стояла группа мужчин и женщин. Подъезд туда был перекрыт двумя полицейскими мотоциклами, возле которых расхаживали два копа.
Я поставил машину в конце колонны. В четырех ярдах от меня стоял какой-то толстяк в сдвинутой на затылок шляпе. Он, как и все, смотрел в сторону полицейских.
Я подошел к нему.
— Что произошло? — спросил я, стараясь унять предательскую дрожь в голосе.
Он обернулся. Было довольно темно, так как свет подфарников освещал только асфальт. Он мог заметить разве что мой рост, так что едва бы узнал при следующей встрече.
— Дорожная катастрофа. Насмерть задавили полицейского. Уж больно лихие ребята эти копы, сами так и лезут под колеса. Я всегда говорил, что это добром не кончится. Вот один и допрыгался.
На лице выступил холодный пот.
— Насмерть?
— Мертвее не бывает. А водитель даже не остановился. Впрочем, я его хорошо понимаю. Если бы мне выпал такой случай — задавить полицейского без свидетелей — черта с два стал бы я останавливаться, чтобы посмотреть, в каком он состоянии. Если этого парня поймают, электрический стул ему гарантирован. Полицейские в нашем городе — самые настоящие звери, а уж они из кожи вылезут, но найдут этого лихача.
— Насмерть, вы говорите, — еще раз переспросил я, едва узнавая собственный голос.
— Да. Бедняга угодил головой под заднее колесо. Видимо, при ударе он вылетел из седла, машина вильнула вправо и задним колесом проехалась по голове. — Толстяк небрежно ткнул пальцем в сторону высокого, худощавого мужчины, который, жестикулируя, что-то объяснял собеседникам. — Это он на него наткнулся. Голова погибшего раздавлена в лепешку.
Неожиданно один из копов направился в сторону людей, стоявших на обочине.
— Эй вы, шайка бездельников! — закричал он злобным голосом. — Довольно тут торчать! Убирайтесь! Понятно? Вот из-за таких, как вы, и происходят подобные случаи! Чтоб вы сгорели с вашими железными уродами. Убирайтесь!