Ридли растерялась и запаниковала. Я догадался по тому, как она разворачивала леденец, еще до того, как она заговорила:
— Какого черта ты тут делаешь? Убирайся отсюда немедленно, и его прихвати, — игривый тон исчез совершенно. — Бегом!
Она толкнула нас со всей силы, на которую была способна. Я стоял на своем:
— Я никуда не пойду, пока не поговорю с Леной.
— Она хочет, чтобы ты ушел.
— Ей придется сказать мне это лично.
Скажи мне это сама, Ли.
Лена пошла ко мне через толпу, Джон Брид остался позади, не сводя с меня глаз. Я не хотел думать, что она сказала ему, чтобы он остался стоять. Что она справится сама? Что это ничего не значит, что это всего лишь парень, который никак ее не забудет? Всего лишь какой-то отчаявшийся смертный, который не может сравниться с тем, что есть у нее сейчас?
Сравниться с ним.
У нее был Джон, и он превзошел меня единственным способом, который имел значение, — он был частью ее мира.
Я не уйду, пока ты сама мне этого не скажешь.
Ридли, серьезная как никогда, зашептала:
— У нас нет времени на разборки. Я знаю, ты в бешенстве, но ты не понимаешь. Он убьет тебя, и тебе повезет, если остальные не присоединятся к нему ради веселья.
— Кто, мальчик-вамп? Мы с ним разберемся, — Линк врал, но он ни за что бы не отступил, как из-за нее, так и из-за меня.
Ридли покачала головой, толкая его назад:
— Ты не можешь, придурок. Это не место для парочки бойскаутов. Уходите отсюда, — она потянулась к щеке Линка, но он перехватил ее руку за запястье до того, как она к нему прикоснулась. Ридли была как прекрасная змея — невозможно подпустить ее ближе без риска быть укушенным.
Лена была всего в нескольких шагах.
Если ты хочешь, чтобы я ушел, скажи мне сама.
Часть меня все еще верила, что стоит нам оказаться достаточно близко друг к другу, и я смогу разрушить все, что сделали Ридли и Джон, чтобы удержать ее.
Лена остановилась за спиной Ридли. Выражение ее лица прочесть было невозможно, но я видел мокрый след от скатившейся по щеке слезинки.
Скажи это, Ли. Скажи это, или пошли со мной.
Лена прищурилась, увидев за моей спиной стоявшую на краю танцпола Лив.
— Лена, тебе не стоит быть здесь. Я не знаю, что Ридли и Джон делают с тобой…
— Никто ничего со мной не делает, и это не я сейчас в опасности. Я не Смертная, — Лена смотрела на Лив.
Как она.
Лена помрачнела, и ее черные локоны начали извиваться.
— Ты тоже не такая как они, Ли.
Свет в клубе мигнул, взорвавшиеся лампочки рассыпали снопы искр, и осколки стекла полетели на танцпол. Толпа — даже эта толпа — начала расступаться вокруг нас.
— Ты ошибаешься. Я такая же как они. И здесь мое место.
— Лена, мы можем все решить.
— Нет, Итан, не можем. Не это.
— Но разве мы не проходили через все остальное вместе?
— Нет. Не вместе. Ты ничего больше обо мне не знаешь, — на секунду какая-то тень мелькнула на ее лице. Грусти, может быть? Сожаления?
Я бы хотела, чтобы все было иначе, но это не так.
Она пошла вглубь танцпола.
Я не могу пойти туда, куда ты идешь, Лена.
Я знаю.
Ты будешь совсем одна.
Она не обернулась
Я уже одна, Итан.
Тогда позови меня с собой. Если ты этого действительно хочешь.
Она остановилась и, медленно обернувшись, посмотрела на меня.
— Ты мне не нужен здесь, Итан, — и она исчезла в глубине танцпола, вдали от меня. Я не успел и шага сделать, как услышал хлопок, и Джон Брид материализовался передо мной, в черной куртке и при всем остальном:
— Мне тоже.
Нас разделяло всего несколько шагов.
— Я ухожу, но не из-за тебя.
Он улыбнулся, его зеленые глаза сияли.
Я развернулся и стал локтями прокладывать себе путь через толпу. Мне было абсолютно наплевать, что я мог разозлить кого-то, кто мог выпить мою кровь или заставить меня спрыгнуть со скалы. Я шел, потому что больше всего на свете я хотел выбраться оттуда. Тяжелая деревянная дверь захлопнулась за мной, оставив позади музыку, свет и Магов. Но от того, что я хотел бы оставить позади, избавиться не удалось: образ его рук на ее талии, покачивание под музыку, ее развивающиеся черные локоны. Лена в объятиях другого парня.
Я едва ли заметил, когда асфальт под моими ногами вновь превратился в брусчатку. Как давно это уже длится, и что происходит между ними?
Смертные и Маги не могут быть вместе — об этом мне говорили видения, как будто мир Магов думал, что сейчас до меня это еще не дошло.
Я услышал позади себя шаги по брусчатке:
— Итан, ты в порядке? — Лив положила мне руку на плечо.
Я и не слышал, что она шла за мной следом.
Я обернулся, не зная, что сказать. Я стоял на улице из прошлого в подземном магическом туннеле, думая о Лене в объятиях парня, являвшегося моей полной противоположностью. Парень, который в любой момент мог забрать у меня все, что я имел, при первом своем желании. Сегодня я получил тому доказательства.
— Я не знаю, что делать. Это не Лена. Ридли и Джон каким-то образом влияют на нее.
Лив нервно закусила губу:
— Я понимаю, это не то, что ты хотел бы услышать, но Лена принимает свои собственные решения.
Лив не понимала. Она не видела ту Лену, какой она была до смерти Мэйкона и до появления Джона Брида.
— Нельзя быть в этом уверенном. Вспомни, что сказала тетя Мэриан: мы не знаем, какие силы есть у Джона.
— Я и представить не могу, как это тяжело для тебя, — Лив говорила шаблонными фразами, но между мной и Леной никогда не было ничего шаблонного.
— Ты ее не знаешь.
- Итан, у нее золотые глаза, — шепотом сказала Лив.
Смысл слов дошел до меня как сквозь толщу воды. Мои чувства камнем шли на дно, когда на поверхность всплывали логика и аргументы.
У нее золотые глаза.
Такая маленькая деталь, но как много она значила. Никто не мог заставить ее стать Темной, никто не мог обратить ее глаза в золотой цвет.
Лену никто не контролировал. Никто не заставлял ее Силой убеждения запрыгивать на заднее сиденье байка Джона. Никто не принуждал ее быть с ним. Она все решала сама, и она выбрала его.
Ты мне не нужен здесь, Итан. Я вновь и вновь слышал в голове эту фразу, что было не самым худшим. Самым худшим было то, что именно это она и хотела сказать.
Все вокруг стало туманным и расплывчатым, как будто все это происходило не на самом деле.
Лив с сочувствием смотрела на меня голубыми глазами. Было в этой голубизне что-то успокаивающее — не зелень Светлого Мага, не чернота инкуба и не золото Темного Мага. Она отличалась от Лены в самом важном аспекте. Она была Смертной. Лив не предстояло стать Светлой или Темной, она и не думала сбегать с парнем со сверхъестественной силой, который может выпить твою кровь или украсть твои сны. Лив учится на Хранителя, но и в этом случае она останется наблюдателем. Как и я, она никогда не станет частью мира Магов. В тот момент, больше всего на свете я хотел только одного — быть как можно дальше от этого мира.