О них (перечисленных книгах – Авт.) не сказано, как они попали под разные номера каталога Казанской университетской библиотеки… Орфография их современная, имеются они в единичных экземплярах, а не так, чтобы то же самое сочинение было найдено еще где-нибудь в Монголии или Тибете или у индийских буддистов…
Что бы вы сказали, например, если б какой-нибудь страстный удильщик рыбы стал вас уверять, что просидев целую ночь на берегу озера, он выудил последовательно 1 щуку, 1 карпа, 1 линя, 1 ерша, 1 карася, 1 плотичку, 1 лягушку и т. д., перечислив все десятка два существ, которые можно выудить в данном озере, и все по одному экземпляру? Вы рассмеялись бы, конечно, такому разнообразному однообразию, и сказали бы, что для правдоподобия следовало бы хоть кого-нибудь утроить или учетверить и сократить породы. А между тем в области литературы мы находим выуженными таким же образом по экземпляру не два десятка, а несколько сот документов из истории Востока, считаемых за основные. Все это, оказывается, рукописи, не имевшие распространения. Все они стоят на уровне вашего частного письма к своему знакомому, которого он никому не давал читать. И все они явно новые, так как хранить их, никому не давая, нет смысла. Особенно это «индивидуальное» творчество распространено в Индии, где 5 университетов (не считая 150 высших английских школ), занимались такого рода спортом много долее и усерднее, чем у нас О. Ковалевский в Казанском университете. Там даже платили премию за каждую новую находку…
Всё это заставляет серьезно и обстоятельно исследовать, в каком числе экземпляров найдены нашими европейскими учеными в отдаленных странах Азии документы по современной истории их народов (до их напечатания), и если окажется, что статистика дает для множества из них те же числовые результаты, как у меня относительно выуженных любителем щук, линей и карасей, то и очистить от них навсегда историю Востока» [547:1], с. 28–30, 32, 36.
Обратимся теперь к основным первоисточникам о жизни Будды, перечисленным и прокомментированным в книге Рис-Дэвидса [726:2]. Полезно привести здесь также краткие замечания Морозова.
«Главным из них считается санскритская Лалита Вистара, т. е. доводящая жизнь «Могучего Мудреца» (то есть Будды – Авт.) лишь до того времени, когда он выступил, по другим рассказам, в роли публичного проповедника. Написана она частью прозой, частью стихами… Но время ее возникновения определить невозможно, и даже можно заподозрить, что она написана была сначала по-тибетски, и потом уже ее санскритский перевод, который Фуко относит без серьезных доказательств к VI веку нашей эры, был выдан за оригинал, а тибетский подлинник – за перевод.
Вторым основным документом является китайская «Книга Великого Отречения», излагающая отказ «Пробужденного» (то есть Будды – Авт.) от своего дома и семьи. Она тоже без всяких веских причин, отнесена историками к VI веку нашей эры.
А третьим и четвертым основными документами являются «Заметки о жизни Сакьи» из «Тибетских авторитетов» Александра Чома и «Тибетская биография Сакья Муни», найденная Антоном Шифнером и написанная буддийским ученым монахом Ратна-Дхарма-Раджа в 1734 году нашей эры. Первый документ весь основан на Лалите Вистаре, а конец второго повторяет, кроме того, и часть «Книги Великого Отречения». Таким образом, и сама «Лалита», и «Книга Великого Отречения» оказываются фактически тесно связанными с произведением Ратна-Дхарма-Раджи, написанным в 1734 году нашей эры. А промежуточных заимствованных документов на протяжении от VI века, куда относят «Лалиту» и «Книгу Великого Отречения», нет… Но не следует ли из этого, что и обе они писаны не ранее XVI века? Ведь иначе по изложенному мною закону размножения общеинтересных и в особенности религиозных рукописей с каждым годом в геометрической прогрессии до полного насыщения читающих «Лалита Вистар», если она действительно принадлежала VI веку нашей эры, обнаружилось бы теперь по крайней мере в сотнях рукописей, как это было, например, с Библией перед ее напечатанием.
Но кроме этих, найденных еще в XIX веке, тибетско-китайских документов, нашлись к началу XIX века несколько других. Так, в Индокитае, в Бирмане был найден Бигандетом манускрипт на бирманском языке 1773 года, т. е. лишь на 39 лет позднее вышеописанного, найденного Антоном Шефнером в Тибете. Бигандет назвал его Маллалинкара Вутту и счел не за подлинник, а за перевод неизвестного в подлиннике сочинения на палийском языке, и издал в 1858 году по-английски. Оно совпадает во многих местах слово в слово с «комментарием к Джатаке», относимым без особых доказательств к V веку нашей эры, что при отсутствии промежуточных рукописей тоже невозможно по закону размножения общеинтересных манускриптов с каждым годом в геометрической прогрессии. Таким образом, и сам «Комментарий к Джатаке» не может считаться написанным ранее XVII века…
Палийский текст этого «Комментария к Джатаке» был «открыт» на Цейлоне… позднее его перевода, и первая часть его была опубликована на английском языке Рис-Дэвидсом под названием «Буддийские Рождественские рассказы». Он включает в себя дословно почти всю жизнь Гаутамы, как таковая передана Торнером…
Основной литературой по индийскому буддизму являются так называемые «Собрания» (Питаки). Из них Никайя Питаки (Собрание Постановлений) издана по-палийски профессором Ольденбергом.
«Сутта-Питака» (проповеди для мирян) издана в одной части профессором Рис-Дэвидсом и Д. Эстлин Карпентером, а в другой части Тренкнером и Чалмерсом… Сборник стихов, изданный в 1855 году проф. Фаусбеллем в Копенгагене, переведен Максом Мюллером в 1881 году…
Джатака. – Пятьсот пятьдесят рассказов, сказок и басен, важнейшее собрание сохранившегося теперь фольклора. Английский перевод издан Рис-Дэвидсом…
Существует, – говорит Рис-Дэвидс (стр.24), – ошибочное представление относительно громадного объема перечисленных сочинений. Так, Спенс Гарди говорит: «по объему Питаки превосходят все западные писания», а сэр Кумара Свами говорит об «обширной массе оригинальных сочинений, в которых, независимо от комментариев, включены учения буддизма». НО ЭТО СИЛЬНО ПРЕУВЕЛИЧЕНО.
Сосчитав слова на девяти страницах нашей Библии, я нашел (продолжает Рис-Дэвидс – Авт.), что, за исключением апокрифов, она содержит до 950 000 слов. Число слов в первых 221 стихе Дхамма-пады, составляющих хороший пример для остального, равняется 3 001. Поэтому 431 стих этой книги должен содержать менее 6 000 слов. По Перечню Торнера, Дхамма-пада написана на пятнадцати листах, а все три Питаки на 4 382 листах приблизительно того же формата. Это составит для всего текста 1 752 800 слов. Таким образом, буддийские писания, со включением всех многочисленных повторений и всех книг, заключают в себе не более двойного количества слов нашей Библии, а без повторений даже менее ее».
С этим вычислением Рис-Дэвидса, сделанным в 1900 году, и должен примириться читатель, ожидающий грандиозной, но никому не ведомой браминской литературы…
Как иллюстрацию к этому прибавим, что вплоть до начала XVI века нашей эры, когда прибыли туда европейцы, единственным материалом для письменности могли там быть только древесные листы, высушенные как в наших гербариях. Но сам читатель понимает, что ломкость этого материала не могла способствовать их долгому хранению и потому никаких подлинных письменных документов ранее европейской эпохи (т. е. до XVI века) там нет» [547:1], с. 286–290.
ВЫВОД. Ясно видно, что фундамент буддийской литературы, включая жизнеописание Будды, был создан не ранее XV–XVI веков. Это заключение подтверждает наш независимый вывод о происхождении и датировке буддизма, подробно изложенный нами в книгах «Казаки-арии: из Руси в Индию» и «Последний путь Святого Семейства».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: мы обнаружили яркое соответствие жизнеописаний Будды и Андроника-Христа из XII века.
Глава 4. Разное
1. Еще раз об арабских надписях на русском вооружении и о двуязычии на Руси
В нашей книге «Тайна русской истории» (ХРОН4, книга 2), в главе 1 под названием: «Двуязычие на Руси: русский и тюркский. А также писали по-русски, но буквами, считаемыми сегодня арабскими», есть важный параграф «Арабские надписи на русском оружии». Напомним вкратце его суть.
Сегодня средневековое оружие, покрытое арабскими надписями, принято считать БЕЗУСЛОВНО ВОСТОЧНЫМ. То есть – изготовленным для «восточных солдат» на Востоке, в Турции или Персии. Там, где восторжествовало мусульманство. Считается, что раз поместил мастер-оружейник изречение из Корана на изготовленном им булатном клинке, значит, он мусульманин. И не просто мусульманин, а обязательно житель мусульманского Востока, где существовала глубокая традиция арабской письменности и арабской культуры. А русским неумелым и необразованным оружейникам и в голову не могло прийти написать на сделанном ими оружии что-нибудь по-арабски. Ведь, согласно самому духу скалигеровско-романовской версии русской истории, в XVI веке между православной Русью и мусульманскими Турцией и Персией существовала давняя и глубокая неприязнь. Культурные и религиозные традиции якобы были в корне различны и даже враждебны друг к другу.