чтобы этим же вечером провести совещание и обсудить план вывода детей.
План по выводу детей? Тханет и Моррис даже не представляли, каким он должен быть.
Глава 15
Зеленый свет?
И снова Тханет и Моррис мерили шагами лагерь, направляясь вниз по глинистому холму от штаб-квартиры базы через огражденную территорию к американской зоне этого огромного крытого оперативного центра. Они рассказали американцам о череде переговоров с тайскими тузами, проинформировали о приезде премьер-министра и о том, что нужно представить детальный план спасения.
«Мы уже несколько дней как все продумали», – сказал Дерек Андерсен, к большому облегчению Морриса и Тханета.
И в самом деле, за последние тридцать шесть часов Ходжес, Андерсен, британцы, австралийцы и «евродайверы» отдали много сил проработке плана. Таким далеким теперь казался вечер среды, когда они отбросили вариант извлечения всех мальчиков за один день и договорились, что их подвергнут седации. На последующей встрече в четверг было решено сменить тактику, ведь начинали они, приняв как данность невозможность вывода детей под водой. Стоя напротив пустой белой доски, Андерсен и Ходжес отказывались слышать «это невозможно».
«Мы не приняли бы даже «это не вариант», – говорил Дерек Андерсен.
Они тихонько теребили измученных британских дайверов. «Окей, давайте считать, что мы сможем вытащить от четырех до шести [мальчиков], – настаивал Андерсен, похожий на лайф-коуча, который пишет идеальный сценарий развития событий. – Лучше так, чем даже не попытаться. Давайте набросаем на доске какой-нибудь план. Что осуществимо в этих условиях?»
Опереться было не на что: ничего подобного раньше не делали. Но они стали выдвигать все больше идей. Стэнтон, Волантен и Верн вдохновлялись сильнее, по мере того как доска заполнялась схемами и словами. Первым делом нарисовали примитивную карту пещеры. Верн помог рассчитать расстояния и вероятные уровни воды на разных участках. Палочками обозначили путь дайверов, а кружочками – воздушные резервуары, оставленные в разных залах. На каждого ребенка выделили по два аквалангиста: ведущий дайвер держит мальчика, второй прикрывает их сзади и, возможно, несет баллон подопечного. Вычисления производились с учетом, что за один заплыв дайверу придется до восьми раз сменить баллон – при нормальных обстоятельствах опытному ныряльщику на такой глубине данного количества дыхательной смеси хватило бы на шестнадцать часов. Но то, что предстояло сделать, никак не назовешь нормальными обстоятельствами. Выяснилось, что необходимо создать запасы сменных резервуаров в нескольких ключевых точках маршрута – те самые «заправки», что устроили «евродайверы». Но их нужно было куда больше.
Первое затруднение вызвало размещение баллонов: не так уж много дайверов в мире, способных доставить их до «Восьмого зала», расположенного на расстоянии в тысячу метров в глубь пещеры. Вторая сложность состояла в том, чтобы суметь распознать в темноте пустые и полные резервуары. Ошибка могла стоить жизни, поскольку сообщество аквалангистов к этому времени пришло к убеждению: Саман Гунан либо по ошибке получил пустой резервуар, либо тот, в который случайно добавили окись углерода. Андерсену пришла идея, навеянная морским протоколом: размещать пустые баллоны по правой стороне пещеры и помечать их красными хемилюминесцентными палочками, а полные – слева с зелеными источниками света. Некоторые подземные залы должны были засиять рождественскими огнями.
Разработка плана продолжилась 6 июля, когда прибыли австралийские медики. Их задача была убедиться, что на мальчиков полностью подействовало успокоительное. Учитывая, что, по предварительным оценкам, дорогу вынесут от четырех до шести детей, снижать уровень выживаемости было некуда. Американцы опять встали к белой доске, составляя список причин, по которым мальчики могут погибнуть по пути к выходу: утопление, если крепления маски ослабнут или внутрь попадет вода; гипотермия в результате многочасового пребывания ослабленного организма в холодной воде; неожиданный удар головой. Было решено, что ребята наденут толстые гидрокостюмы с капюшонами, чтобы избежать переохлаждения. А еще, что имело критическое значение, их снабдят специальными полнолицевыми масками с дыхательными аппаратами положительного давления.
В таких воздух подается постоянно – в отличие от обычных, где газ поступает по запросу, когда дайвер делает вдох. Так можно гарантировать, что дети продолжат дышать в коматозном состоянии, и рассчитывать на выталкивание системой случайно попавшей воды. Хотя отряд из США не привез специального оборудования для спелеодайвинга, у них были эти маски – четыре новые и одна не совсем, запасная. А отсюда следовало, что хрупкие маски каждый раз нужно будет возвращать в «Девятый зал» до начала очередного спасательного рейда.
Существовал один рискованный момент. Если гидрозатвор устройства сломается от удара во время транспортировки в этих узких кривых туннелях, вода начнет поступать внутрь, а сопровождающие аквалангисты вряд ли заметят беду, сосредоточившись на передвижении по темному и сложному маршруту. КАК ОТЛИЧИТЬ: НЕСЕШЬ ТЫ ТЕЛО РЕБЕНКА, БЕСЧУВСТВЕННОГО ПОД ДЕЙСТВИЕМ ЛЕКАРСТВ ИЛИ УЖЕ ПОГИБШЕГО?
Возможность смерти от утопления стала предметом всеобщей озабоченности. Тогда Андерсену с командой пришла мысль. Обычно аквалангисты используют обыкновенный воздух, нагнетенный под давлением в металлический резервуар. Не считая случаев погружения на значительную глубину или особо сложных условий при заплыве, дайверу не нужен добавочный кислород. Если он, конечно, не ребенок, накачанный под завязку коктейлем из седативных средств, достаточно сильных для проведения операции на открытом сердце так, что он ничего не почувствует. Среди предметов, брошенных «морскими котиками» на произвол судьбы в результате изначально обреченной миссии по прокладке воздушного шланга, нашлось несколько кислородных компрессоров, которые можно было подсоединить к баллонам акваланга. Американцы собирались попросить «котиков» наполнить их таким количеством чистого кислорода, которое они только смогут вместить. Смысл – насыщение системы жизнеобеспечения мальчиков кислородом могло дать им немного дополнительного времени в случае попадания воды в маску.
Мировой рекорд по статистическому апноэ – опуститься на дно бассейна и продержаться там как можно дольше, задержав дыхание, – составляет чуть меньше двенадцати минут; по статистическому апноэ с предварительной гипервентиляцией легких чистым кислородом в течение получаса до начала соревнований – двадцать четыре минуты. То есть в два раза дольше. Достаточно, чтобы посмотреть одну серию комедийного сериала без рекламы.
Хотя удовольствие, конечно, сомнительное. Через пару минут, по мере проникновения углекислого газа в системы организма, тело начинает отправлять сигнал тревоги, требуя вдоха. А для этого диафрагме отправляется приказ начинать сокращения. Сначала вы чувствуете «легкое трепетание» в животе, но, чем дольше задерживаете дыхание, тем сильнее дрожь. После часовой тренировки с гуру фридайвинга Кирком Крэком в 2012 году я смог не дышать пять минут. Он объяснил: фокус в том, чтобы «обуздать дикого жеребца» – эти самые сокращения диафрагмы, – внушая себе, что это всего лишь боль и тело может продержаться еще долгие минуты после начала сокращений.
Человек без сознания не способен скакать на диком жеребце и сдерживать требовательные