Читать интересную книгу "Экономика войны. Реальность генерал-интенданта - Евгений Евгеньевич Святловский"

class="z1" alt="" src="images/b00001493.jpg"/>

1) В группу крупяных включены также кукуруза, чечевица, бобы, горох, фасоль, полба.

2) Задание Временного Правительства.

Сильно возрос также спрос со стороны армии на мясо, масло, сахар.

Минимальная потребность обороны в чугуне была равна около 200 миллионов пудов в год. Для этого требовалось около, 320 млн. пудов руды, 100 млн. пудов флюса и 280 млн. пудов угля. Как известно, ежегодная производительность доменных печей юга России равна 250 млн. пудов чугуна. Для перевозки этого количества руды, флюса и угля, по приблизительному. подсчету ген. Ванкова, требовалась работа около 12 тысяч вагонов и 240 паровозов.

Напряженность требований, предъявленных войной к жел. дор. сети, отчасти характеризуется процентом вагонов, отвлеченных специально для воинских и хозяйственных поездов. Процент этот равнялся:

Текущий расчет военного снаряжения: Потребность в патронах для фронта в 1916 году 200 млн. в месяц, в 1917 г. 350 млн., при единовременной потребности в 2,5 миллиарда. Пулеметов должно было быть изготовлено в 15 месяцев 31 тысяча. Гранат требовалось 25,8 и шрапнелей 24, а всего 50 миллионов на год войны. Бездымного пороху требовалось 627 тыс. пудов, и разных взрывчатых веществ 940 тысяч пудов в месяц 8).

Результаты такого военного спроса не замедлили обнаружиться и в условиях производств, а и в условиях рынка.

Уже первое обследование промышленности, произведенное мин. торг, и пром. (1 октября 1914 года), показало, что из числа 7,921 обследованных предприятий с 1.466 тыс. рабочих нормально развивалось лишь производство предприятий с 61,4 % общего числа рабочих. Сократило производство 1221 предприятие (554 тыс. рабочих), приостановило 504 предприятия (46,6 тыс. раб.), увеличило производство 125 предприятий (от 88 тыс. до 150 тыс. рабочих 9).

К 1917 году один экономист подводит такие итоги: «Вследствие усиления спроса со стороны армии большинство предприятий занято исполнением заказов для армии, которые в главнейших отраслях нашей промышленности заполняют от 50 до 95 % их производительной способности» 10).

Одновременно с этим процессом привлечения промышленности на службу военного спроса, война влечет за собой сокращение мирного спроса и постепенное исчезновение частного рынка. В 1916 году частная торговля еще более сократилась, – пишет журнал «Новый Экономист» (1917 г. № 2). «Такие главные предметы товарообмена, как продукты сельского хозяйства, обороты по которым определялись несколькими миллиардами рублей, почти, а по некоторым продуктам совершенно исчезли с частного рынка, поступая непосредственно от производителя к потребителю, совершенно минуя торговый оборот».

Частный металлический рынок отсутствовал С 1915 года: все, что есть чугунного и железного, шло на оборону. 11) Кожевенное производство сосредоточилось исключительно на обслуживании армии. Льняная мануфактура почти на 80 % работала на оборону.

Расход боевых снарядов на Западном фронте позволяет судить о размерах военного спроса в Англии и Франции. За 11 месяцев (с авг. 1914 по июнь 1915 года) этот расход в тоннах составлял 31.500. Далее этот расход составлял:

а) Первая битва на Сомме, б) Мессина, Аррас, 3‑я Ипрская битва. Первое сражение в Камбре. в) С. Квентин, 2 битва на Сомме, общее наступление.

Осенью 1918 г. в спросе на снаряды был достигнут апогей. В 15 дней было выпущено в неприятеля более 10.000 тонн в день.

О величине военного спроса и росте его во время войны отчетливо говорит также следующая таблица.

Число занятых на правительственных заводах или работающих на заводах для правительства в металлической и химической промышленности Великобритании:

Организация потребления. Нарушение равновесия между производством и потреблением постепенно принудило государство вмешаться в область потребления. Перед государственной властью стала задача урегулировать потребление, его организацию, состав и самые нормы на основе плана снабжения армии, военной промышленности и всего населения. Чаще всего при этом на долю государственной власти доставалось как бы подвести итоги естественным процессам в области потребления. В этом смысле вмешательство государства в область потребления покрывает собой влияние войны на потребление.

Вмешательство государства в потребление не ограничивается частным (индивидуальным) потреблением, но простирается и на всю область производительного потребления (промышленное потребление руд, сырья, топлива, электрической энергии и т. п.).

Организация частного потребления: здесь различается индивидуальная форма потребления и общественная форма: семья, общественные организации, интернаты, пансионы, общественное питание, общий котел военных частей и кораблей. Высшая форма общественного потребления: коммунизм потребления (осадный, в коммунах и коммунистических общинах).

Война и ее влияние усиливают тенденцию развития по направлению к общественным формам потребления. Значительная часть населения прямо переходит к общественному питанию в армии и флоте, получает также толчок общественное питание в городах (общественные столовые и т. д.).

Далее война изменяет состав потребления. Так, напр., в России потребление мяса, масла, сахара приобретает массовый характер лишь с того времени, как крестьянин попадает в ряды армии по всеобщей мобилизации.

Война влечет за собой:

1) унификацию потребления: однообразие предметов потребления: германский однообразный К. К. Вгоt; (Кriegs-Kartoffel-Brot) с примесью картофеля; появление понятия «жиры», «копчености», «сладости» и повседневный характер их во время войны; однообразие военных тканей, сведение потребности в жилище к определенному числу квадратных аршин «жилого помещения» и нескольким килограммам топлива.

2) Симплификация, или упрощение потребления, в связи с особенностями военного времени и условий снабжения.

3) Появление суррогатов: «заместители» питания в Германии (Егsatz): вместо масла – повидло, вместо сахара – сахарин, вместо яиц – яичный порошок и т. д. В Англии наблюдалось массовое движение «от масла к маргарину», отмеченное журналом Economist во второй половине 1916 года.

4) Минимализация, или по возможности уменьшение народного потребления, иначе введение норм потребления.

Необходимо отметить и следующую крайне вредную черту потребления во время войны. Как абсолютный недостаток, так и относительный избыток сырья, при невозможности правильного продуктообмена, приводил, в силу правила – «нужда не знает законов», к нецелесообразному, хищническому потреблению. Так, электрические предприятия Южн. Америки (особенно Аргентины), даже в 1919 г. были вынуждены из-за недостатка каменного угля и нефти топить дровами, древесным углем и даже маисом и отрубями. На аргентинских железных дорогах топка маисом в 1919 г. также была обычным явлением. Топка печей разрушаемыми деревянными домами, мебелью, книгами, употребление легковых автомобилей для перевозки грузов, скармливание хлеба скоту – явления того же порядка. В 1920 г. в Сев. Америке, в некоторых местах топили салом, поскольку его не удавалось продавать мыловаренным заводам. Это уже хищничество от избытка, подобно тому, как выше мы видели хищническое потребление от недостатка.

Явление, это следовало бы назвать «варваризацией» потребления» 12).

Нормы потребления. Ошибочно было бы думать, что последствием войны всегда и везде является сокращение потребления. Напротив, мы. имеем целый ряд обратных фактов, в особенности на первых порах войны.

По отношению к хлебу во время войны существует